Ночи с наложницами сопровождались сложными церемониями. Для начала посылалась нефритовая табличка с именем девушки, хранящаяся у императора в специальном ящичке. Главный евнух Палаты Важных Дел, войдя в покои счастливой избранницы, торжественно объявлял приказ (титул наложницы), (имя наложницы)! Опустившись на колени, та принимала табличку. После этого служанки отводили ее в спальню, раздевали и готовили к встрече, умащая согласно обычаям благовониями. Девушка должна была предстать перед Сыном Неба абсолютно обнаженной. Это делалось не ради возбуждения императора, а из предосторожности, чтобы она не могла спрятать оружие (подобные случаи в истории были). Когда эта процедура заканчивалась, одна из служанок вызывала евнуха, он закутывал наложницу в специальную накидку из пуха цапли (возможно, из-за того, что цапля хорошо ловит змей и символизировала в Китае защиту от всякого коварства), сажал девушку себе на плечо и, придерживая ее за ноги, нес в опочивальню императора. В это самое время император обычно был уже в постели, так что наложница, когда ее разворачивали, проскальзывала к нему прямо под одеяло. По правилам Цинского двора Сын Неба не мог оставить наложницу у себя надолго, и тем более до утра. Когда истекал положенный срок, главный управляющий громко произносил: «Время пришло». Если император не отзывался, то фраза повторялась. На третий раз, как бы ни были сладки объятия, следовало обязательно откликнуться и отпустить красавицу. После ее ухода императора почтительнейше спрашивали: «Оставить или нет?» Если да, то в специальную книгу учета заносилась запись, что такого-то числа Сын Неба осчастливил такую-то, и, если зачатие произошло, оно фиксировалось с точностью до часа (китайцы ведут отсчет своего дня рождения с момента зачатия, и поэтому на девять месяцев старше европейцев). Эта запись служила оправданием в случае беременности и доказательством высочайшего происхождения ребенка. Если Сын Неба был недоволен женщиной или находился в дурном расположении духа, следовал приказ: «Не оставлять!» Тогда на живот девушки надавливали особым образом, и «семя дракона» выходило наружу.

Состав наложниц время от времени обновлялся, а для юного императора их «штат» набирался после достижения им совершеннолетия (семнадцати — восемнадцати лет). Гаремом своего покойного отца он не имел права пользоваться, а новый гарем набирался по истечении срока траура по прежнему императору. Родственницы императорской фамилии не должны были выставлять на смотрины своих дочерей, вероятно из-за опасности кровосмесительства (императрица Цыси потом нарушила это правило). Не принимали в гарем и китаянок, но по иной причине: маньчжуры боялись покушений со стороны представительниц покоренного ими народа, но охотно использовали их в качестве служанок.

Устраивались смотрины, на которые приказывалось прибыть всем красивым девушкам от двенадцати до шестнадцати лет из знатных маньчжурских семей, члены которых без особой охоты подчинялись этому повелению императора. Завоеватели Китая очень любили и баловали своих дочерей, и степень свободы в маньчжурских семьях для девочек была значительно выше, чем в китайских. Им даже дозволялось сидеть в присутствии старших, они не бинтовали, как уже писалось, ноги. Не действовал и запрет, по которому нельзя было встречаться мальчикам и девочкам старше семи лет. Достаточно хорошо осведомленные о жизни гарема знатные маньчжуры пускались на всяческие уловки, стараясь избежать регистрации своих дочерей в «смотровой книге».

Если это все же не удавалось, то девушек старались спрятать или спешно выдавали замуж. Нежелание попасть в гарем Сына Неба доходило до того, что кандидатки симулировали хромоту и заикание, а иногда их родители шли на откровенный обман, представляя на смотрины вместо членов своих семей бедных маньчжурок и китаянок. Последнее удавалось сделать с большим трудом, так как китаянки были намного красивее и утонченнее женщин из нации завоевателей их страны.

Императору подавался список красавиц с подробными указаниями имени, фамилии, цвета знамени[25] и даты рождения каждой. При этом попасть в список могла только та, чьи восемь иероглифов, обозначающих эту дату, сулили счастливое будущее.

Будущая императрица Цыси, попавшая во дворец за красоту, была описана в нем так: «Урожденная Нара, принадлежит к желтому знамени, носит имя Цуй, лет столько-то, родилась в четырнадцатый год правления императора Даогуана»[26].

Отбор наложниц проходил в несколько этапов, представляя сложную процедуру. Вначале попавшие в список избранницы переходили под опеку дворцового управления, где их обучали этикету и прививали подобающие двору манеры, а затем, через полгода они являлись на «дворцовые» смотрины, проходящие в одном из залов «Дворца земного спокойствия». Девушки из богатых семей представали в собственных нарядных одеждах, нуждающиеся в выданных им платьях. Иногда император сам участвовал в процедуре, иногда отдавал все на усмотрение императрице-матери. Случались и драмы, когда он уже «приглядел» себе жену среди кандидаток, но из политических или других соображений ему назначалась другая. Девушки медленно и грациозно проплывали мимо трона Сына Неба, а затем по окончании шествия выстраивались в ряд, что было явным нарушением этикета, ибо перед императором и вдовствующей императрицей следовало стоять на коленях, но в данном случае это положение не давало возможности оценить фигуру кандидатки. После небольшого совещания выносилось решение. Победительницам через евнухов вручались изогнутые нефритовые жезлы-жуи с головкой, напоминающей древесный гриб или облако (по некоторым данным они произошли от культа фаллоса). Первый жезл подносили той, кого выбирали в императрицы. Остальные обладательницы жезлов становились наложницами и разделялись на пять категорий. Тем же, кто не попал в число избранниц, от имени вдовствующей императрицы дарились шелковые одежды.

После церемонии отобранных красавиц отпускали на два месяца по домам для прощания с родными, и оно было невеселым. Девушки из богатых семей первое время очень тосковали во дворце. Придворный быт казался скучным, а изысканная одежда и кушания, к которым они привыкли в семье, не приносили утешения. Другим, попавшим во дворец из бедных семей, его роскошь была внове и помогала утешиться после разлуки с близкими.

Представить себе, как происходили выборы наложниц в гарем Сына Неба можно на примере императора Гуансюя, который вступил на Трон Дракона 4 марта 1889 года в возрасте 18 лет. По старым китайским законам император, вступая на престол, должен быть женат, и поэтому свадьба Гуансюя была сыграна еще 26 февраля 1889 года. Вот как описывал Гессе-Вартек выбор невесты императору: «В 1888 году во дворце были назначены смотрины, на которые собралась тысяча красивейших маньчжурских девушек в возрасте от 12 до 16 лет. Императрица-регентша произвела им смотр и сделала первый выбор. Несколько дней спустя отобранные кандидатки были подвергнуты второму, более строгому разбору. Признанных достойнейшими занесли в список и