Издали в нашем направлении надвигались самолеты, которые, становясь все ближе и ближе, сбрасывали на землю бесчисленные снаряды и бомбы. Быстро взяв на руки Сохейлу и Рахмана, обезумев, я побежала во двор, мысли отчаянно метались в голове. Казалось, полностью потеряв рассудок, я думала о том, что сначала нужно погасить печь, на которой стояла кастрюля с едой, затем я принялась давать траву корове и теленку, которых мы недавно купили, продав немного золота и взяв в долг у фонда гуманитарной помощи. Я печально посмотрела на мешки пшеницы во дворе, затем на детей и, собрав волю в кулак, решительно подошла к ним.

– Рахман, ты должен бежать за мной к дороге! Слышишь меня? – кричала я ребенку, взяв на руки Сохейлу.

– Мама, возьми и меня на руки! Я не могу!

– Малыш, ты должен! Я не смогу бежать с вами обоими на руках! Быстрее! Сейчас придут иракцы.

– Где папа? Что случилось?

– Папа тоже скоро придет. Не волнуйся! – успокаивала я ребенка, в душе страшно переживая за мужа.

Добравшись до трассы, я попыталась остановить машины, проезжавшие мимо нас, но две из них были уже заполнены, поэтому они не остановились.

«Нам лучше бежать в направлении движения, – думала я, уворачиваясь сама и защищая детей от летящих вокруг нас обломков и осколков. – Увидев нас на дороге, кто-нибудь обязательно остановится…».

Плачущие, кричащие женщины и дети бежали в сторону Гилянгарба. Кто-то был босиком и бежал из последних сил, а я все думала о том, сколько еще смогу протянуть с детьми. Возможно, легче было бы побежать в сторону горы и укрыться в какой-нибудь пещере, но я понимала, что там бы нас быстро нашли и расстреляли, поэтому все, что нам оставалось, – это бежать… бежать, пока кто-то не подберет нас.

Обернувшись назад, я увидела трактор, в котором ехала большая группа людей.

– Остановитесь! – закричала им я, размахивая руками. – Прошу вас, ради этих детей, остановитесь! Помогите!

Увидев плачущих рядом со мной Сохейлу и Рахмана, водитель резко нажал на тормоза.

– Быстрее, освободите место! Мы возьмем их с собой! – приказал он.

Сидевшие на тракторе люди протянули руки, чтобы поднять Сохейлу и Рахмана. После детей, воспользовавшись лестницей, на трактор взобралась и я сама. Лишь усевшись там в углу и обняв испуганных детей, я почувствовала, как сильно болят руки и плечи от тяжелой физической нагрузки.

Однако прошло не так много времени, как вдруг раздался звук, после которого трактор резко остановился.

– Выходите! – закричал водитель. – Дальше вам придется идти пешком! Трактор сломался!

Выбравшись из трактора, я взяла на руки Сохейлу и побежала вперед, держа за руку Рахмана, но тот стал так капризничать и плакать, что не успевает за нами и устал, что мне пришлось остановиться и, даже не переведя дыхания, спустить Сохейлу на землю и взять на руки Рахмана. Голова моя была забита мыслями о семье.

– Господи, – молилась я про себя, – молю Тебя, защити моих родных и близких! Помоги мне найти их!

До самого Гилянгарба я пыталась успокоить испуганных детей, наблюдавших за встревоженными людьми, которые куда-то бежали.

– Не бойтесь, – говорила я им, крепко прижимая к сердцу. – Я же рядом… Вам нечего бояться. Все будет хорошо.

В Гилянгарбе обстановка была столь же панической и ужасающей.

– Сестра, здесь небезопасно! – закричал из военной машины один из солдат, резко остановившийся перед нами. – Садитесь скорее в машину! Нужно уезжать отсюда!

– Мне нужно сначала найти свою семью! – не раздумывая, ответила я.

Обойдя всю территорию въезда в город и расспросив всех людей, я так и не узнала ничего о своей семье. Поняв, что их еще никто не видел, я направилась к дороге, которая вела в Гурсефид, и стала дожидаться там, ловя удивленные взгляды убегающих людей, не понимающих, почему я стою на месте и смотрю в сторону города. Вдруг рядом со мной резко затормозила машина, из которой вышел дядя Хешмат.

– Фарангис! Слава Богу! – вскричал он, обнимая меня и детей. – Где все остальные? Где мама и дети?

– Их нигде нет, дядя! – в слезах ответила я. – Все это время я стою здесь, надеясь увидеть их.

– Не переживай! Скоро оно прибудут. Я тоже дождусь их вместе с тобой!

Каждая секунда ожидания в том месте тянулась для меня словно год, создавая миражи, из-за которых мне повсюду мерещилась мама.

– Дядя Хешмат, если ты присмотришь за моими детьми, я смогу вернуться в город и найти их, – истощив все свои запасы терпения, предложила я.

– Нет, нельзя! Оставайся и жди здесь.

Не успел дядя договорить, как перед нами остановился танк, из люка которого торчала голова Лейлы.

– Слава Богу! – вскричали мы, не веря своим глазам.

Из обгорелого и обстрелянного танка дядя помог вылезти Лейле, затем вышли Джаббар, Саттар, Сима и мама.

– Мама, где отец? – испуганно спросила я.

– Он отвел овец в безопасное место. Сейчас должен быть в пути к нам.

– Да воздаст вам Всевышний за благое дело, которое вы сделали для нас! – закричал дядя вспотевшему юному танкисту, высунувшему голову из люка. – Спасибо вам! Да хранит вас Аллах.

– Да убережет его Аллах! – добавила мама. – Джомэ Сарвари остановил его и попросил взять нас с собой.

– Еще чуть-чуть, и мы бы задохнулись в танке, – сказала Лейла, потянув меня за платье. – Увидев, как мне плохо, этот брат высунул мою голову из люка, чтобы я могла отдышаться.

Дети были истощены и совсем побледнели.

– Почему вы до сих пор зажимаете уши? – с удивлением спросила я Симу.

– В танке было так громко и душно, что у нас до сих пор болят уши и кружится голова.

– Быстрее садитесь в микроавтобус! – неожиданно раздался позади нас голос Теймура Хейдарпура, моего двоюродного брата. – Нас увезут в Касегяран! Поторопитесь!

Ни минуты не мешкая, с помощью солдат из КСИР, которые приехали помогать местному населению, мы зашли в микроавтобус вместе с другими людьми, услышавшими зов Теймура. В салоне началась такая давка, что мест не хватало даже стоящим.

– Быстрее! Уезжай! – закричали солдаты водителю. – Отвези их на место и скорее возвращайся!

– Мы никого не забыли? – закричал дядя Хешмат.

– Нет! – посчитав всех детей, ответила я, начав читать молитвы из Корана, которым учил нас отец, и крепко обняла испуганных Рахмана и Сохейлу, которые все сильнее прижимались ко мне.

– А где Алимардан? – спросила мама.

– Не знаю… – обеспокоенно ответила я. – Но я обязательно вернусь и найду его.

Все пятьдесят человек,