Женщины держались дольше. Парик все же украшение серьезное. И здесь как раз решающую роль сыграли француженки. Уже во времена Директории женщины Франции, как и в прежние времена, стали задавать тон в европейской моде. Прически! Без всяких там париков. Потребность в пудре для париков резко упала, налоговые поступления стали крайне незначительными.

Пудра дает нам возможность поговорить об очень важной проблеме. Налоговое бремя Питта. Постоянно вводя все новые и новые налоги, Питт добился впечатляющих результатов. Резко снизил государственный долг, получил средства, необходимые для развития того же флота. Но почему все-таки население Британии в целом спокойно воспринимало налоги Питта? Как Питт сумел «подготовить» нацию к принятию своего главного налога, подоходного, в 1799 году?

Совпали человек и время. Англичане нуждались в новых героях, Питт хорошо подходил на эту роль. Над его возрастом посмеивались «опытные государственные мужи», а людям его молодость нравилась. Она внушала надежду. Происхождение? Минус для короля, но в народе граф Чатэм был очень популярен. Газеты читают почти все, и почти все знают, что Питт последовательно выступает против тех, кто народу не нравится. Против Норта, например.

Питт занял должность в сложный для страны момент. Как уже говорилось, чувство национальной гордости было сильно задето поражением в Северной Америке. Молодой лидер вводит новые налоги, но люди понимают, для чего он это делает. Конечно, Питту в какой-то степени «помогла» промышленная революция. Как раз в восьмидесятые годы XVIII века ее результаты уже хорошо заметны. Жить становилось лучше. Велика ли в том заслуга Питта? Она тоже заметна.

Питт Младший получил очень солидный кредит доверия. У его предшественников, включая и отца, такого не было. Долго не будет и у преемников. Есть, правда, те, кто утверждает, что свой кредит доверия Питт использовал главным образом для того, чтобы удержаться у власти. Что он со временем стал настоящим политиканом и заботился лишь о себе и своих друзьях. Подобного рода обвинения звучат в адрес практически любого политика, который сохраняет власть достаточно долго. Это особенно популярно в Англии.

Однако есть у Питта достижение, про которое даже критикующий его Розбери сказал так: «Для тех, кто считает Питта выдающимся парламентским фокусником, жадным до власти и заботящимся только о том, что может привести к власти, его курс в отношении работорговли, где он не имел никакого личного интереса, а мог только задеть интересы влиятельных людей и нажить опасных врагов, вполне заслуживает похвалы».

Выделено мною, оценка вполне в стиле Розбери. Другая крайность – считать закон об отмене работорговли главной победой Питта, его истинной славой. Правильно будет сказать – важной вехой в его жизни.

…На прилегавшей к Холвуд-Хаус территории Питт собственноручно посадил дуб. Дуб этот доживет до XX века, теперь от него остался лишь пень. Дерево назвали «дубом Уилберфорса», сейчас мы поймем почему.

Уильям Уилберфорс – один из самых близких друзей Питта. И человек, с которым произошла удивительная метаморфоза. В совсем юном возрасте, по сути еще мальчишкой, он увлекся идеями методистов, одной из протестантских конфессий, впоследствии отделившейся от англиканской церкви. Потом увлечение прошло, а став студентом, Уилберфорс о Боге практически забыл и с удовольствием предавался «радостям жизни». Азартные игры, скачки, пирушки… Очень часто – вместе с Питтом, его закадычным другом. Дружба с Питтом вообще останется едва ли не единственной константой в жизни Уилберфорса.

В какой-то момент он сильно изменится. В детали – как, почему – мы вдаваться не будем. Примерно в середине восьмидесятых годов Уилберфорс не только вернулся к Богу, но и стал буквально одержим одной идеей – запретить работорговлю в Атлантике!

…В июне 1787 года у того самого дуба сидели три ровесника: Уилберфорс, Гренвилл и Питт. Уилберфорса одолевал какой-то недуг (сейчас врачи называют это язвенным колитом), но он был полон решимости. Работорговлю нужно искоренить! Питт и Гренвилл согласились. Не потому, что помогали другу, они и сами считали работорговлю злом. Премьер предложил Уилберфорсу представить законопроект в палату общин и пообещал полную поддержку.

Как и предполагалось, принятие закона о запрете работорговли оказалось делом крайне сложным. Торговля рабами была невероятно прибыльным бизнесом, доходы от нее получало большое число людей. В общем, Уилберфорс вносил законопроект, его благополучно отклоняли. Наконец, в 1792 году, при очередном обсуждении, на трибуну поднялся Питт. Многие считают, что выступление Питта – лучшая из когда-либо произнесенных в парламенте речей.

«Если мы прислушаемся к голосу разума и долга и этим вечером будем придерживаться такой линии поведения, то, возможно, некоторые из нас увидят другую картину, непохожую на ту, от которой сегодня мы отворачиваемся со стыдом и сожалением. Возможно, мы увидим туземцев Африки, живущих достойной жизнью. Занятых в промышленности, в свободной и законной торговле. Мы сможем наблюдать, как лучи науки и философии проникают на их землю, и наступит тот счастливый период, когда земля эта засияет во всей красе».

Бешеный восторг! Питту аплодируют его противники – Фокс, Шеридан… Закон будет принят! Однако… Ох уж это «однако»… Ближайший соратник Питта, Дандас, убедил премьера в том, что в законопроект следует включить пункт о «постепенности». Постепенность означала, что вступление закона в силу можно откладывать. Официально работорговлю отменят лишь в 1807 году. Уилберфорс доживет, Питт нет.

Генри Дандасу «постепенность» обойдется дорого. Его соотечественники до сих пор спорят, можно ли считать «великим шотландцем» того, кто намеренно задерживал отмену работорговли? Активисты движения Black Lives Matter устраивают митинги, на которых Дандаса называют «убийцей». Его потомкам пришлось организовать кампанию в прессе против «дискредитации». Дандас, утверждают они, был аболиционистом, то есть сторонником отмены рабства, он лишь считал, что принятие закона «нужно правильно подготовить».

Подходящие аргументы найдут все, но вот вопрос. Почему на «постепенность» согласился убежденный аболиционист Питт? Неужели, как говорили в советские времена, речь идет об «очередной уступке правящим классам»?

Выскажем свою точку зрения. Со стороны Питта это была уступка лично Дандасу. Дандас предложил – Питт согласился. В те дни Уилберфорс оставался лишь другом, а Дандас – важнейшим для Питта человеком. Никому, включая Гренвилла, он не доверял так, как Дандасу. Дандас и его любимый собутыльник, и настоящая правая рука. Питт говорил, что «поступки Дандаса совершил бы и я». Мотивы Дандаса оставим в стороне, важен