Третий станок появился стараниями опять-таки Юры Кормилицина вместе с Колей Ряжских: они договорились в 1997 году купить его на выставке во Франкфурте у компании NEPA – у господина Непана Павковича. Упомянутый господин предложил за тридцать тысяч немецких марок дивный станок – потому что его вроде как заказали, но по какой-то причине заказчик отказался его оплачивать, и вот у него образовался симпатичный такой «отказничок». Он нам его предложил – и мы перед самым кризисом его купили. Павкович отдал нам его в долг, а выплачивали мы этот долг в тридцать тысяч марок очень долго – больше года.

Потом, когда мы уже расплатились, я извинялся перед господином Павковичем: «Слушай, раньше никак не могли: у нас тут дефолт, рубль обрушился, сложно было, ну вот еле-еле рассчитались, извини, раньше не получилось». Павкович сказал: «Да-да. Спасибо, конечно. Но на сегодняшний день ты единственный из всего Советского Союза, кто у меня что-то взял и полностью рассчитался». Павкович тогда здорово нам помогал: и добрым словом, и отгрузкой оборудования.

Четвёртый станок SUNNEN шестьсот шестнадцатый был куплен в Финляндии у компании «Тамор-дизель», куда я поехал, что называется, на экскурсию. Увидел там этот станок, причём совершенно роскошной комплектации. На одном корпусе было смонтировано две хонинговальные головки: вертикальная – для цилиндров двигателей и горизонтальная – для постелей коленчатого вала. Спросил, сколько будет стоить станок. Назвали мне цену – двадцать тысяч долларов. Цена меня устроила. Ну, чуть-чуть поторговались (просили сперва двадцать две, до двадцати уступили – при условии, что я буду платить наличными). Хозяин компании, господин Иллка Туомми, сильно порадовался – и тому, что продал станок так быстро, и тому, что платить буду наличными, и тому, что я выгреб из кошелька деньги и оставил по русскому обычаю задаток. Нам прямо в кабинет принесли пива, мы выпили с ним по кружке, он совсем разулыбался и спрашивает:

– Слушай, а ты сам будешь на нём работать?

– Ну да – первое время сам.

– А потом поставишь на него сотрудника?

– Нет, – говорю, – Иллка Туомми! Я поставлю двух сотрудников!

– А почему двух?

– А потому, что станок дорогой, а работы у нас много. И чтобы он окупился, нужно его запускать в две смены хотя бы – поэтому на нём работать будут два сотрудника, которых лично я обучу.

Иллка Туомми задумался: «Значит, два человека будут сами платить коммуналку, сами оплачивать обучение детей, не будут получать всякие там пособия по безработице? Это означает, что ты создашь два рабочих места?» – «Ну а как? – спрашиваю. – А по-другому никак…» – «Это значит, что к тебе дважды в неделю будут приходить чиновники из муниципалитета и спрашивать – а всё ли у тебя хорошо? А нет ли угрозы, что ты урежешь рабочую смену или, не дай Бог, сократишь одного из твоих замечательных сотрудников? И станут пытать: что, мол, мы должны сделать, чтобы таких негативных последствий не наступило?» Говорю: «Товарищ Туомми, дорогой! Если ко мне раз в неделю будут являться муниципальные чиновники, мне придётся закрыть предприятие». «Почему?» – возопил Иллка Туомми, у которого компания «Тамор-дизель» работала на тот момент уже лет пятьдесят, и в его реальности тот, кто делает что-то полезное: создаёт рабочие места, снижает нагрузку на муниципалитет, – тот и есть национальный герой независимой Финляндии!

…Ну вот если бы дедушка Ленин не отпустил их в семнадцатом году, то, с одной стороны, у него не возникло бы вопросов, а с другой стороны, у меня не возникло бы возможности купить шестьсот шестнадцатый SUNNEN…

Кстати, получил Иллка Туомми станок не за деньги, а бартером. За то, что для финской армии исполнял некие полезные для её боеспособности заказы. Так что станок, можно считать, трофейный. После доставки его в Москву мы, фигурально выражаясь, «разделили сиамских близнецов» – то есть вертикальная хонинговальная головка осталась на штатном корпусе, а под горизонтальную хонинговальную головку я спроектировал – сам! горжусь! – отдельный корпус, с механизмом крепления, подъёма и наклона изделия. То есть можно сказать, что в моей биографии есть один станок, построенный полностью по моим чертежам, от общей компоновки до деталировок.

Потом уже, когда мы были более или менее укомплектованы хонинговальным оборудованием, у Юры Кормилицина и Сергея Соколова возникла светлая идея: «А давайте-ка мы создадим русскую версию SUNNEN!»

Честно скажу: сначала идея эта мне показалась весьма спорной, то есть тогда я выступил, скажем, в роли скептика. Ну не был я уверен, что получится! Тем не менее получилось – и очень неплохо. Станок вышел отменный. Поскольку была возможность учесть некоторые ошибки SUNNEN, то я считаю, что российская версия хонинговалки, СК-12, лучше, чем её американский прототип. С тех пор мы обеспечиваем не только собственные потребности в полуавтоматических хонинговальных станках, но и наших партнёров, ну и понемногу торгуем ими на свободном рынке. Если будем молодцами, то есть шанс это оборудование поставлять и на экспорт.

Люди и лица

Южаночка

Как-то – а было это самое начало двухтысячных – иду себе пешком от метро к дому, через дворик. На дворе – ранняя осень, сентябрь, хорошая погода: солнечно, очень мило… Заворачиваю к своему подъезду и наблюдаю картину: около подъезда стоит сумка на колёсиках среднего размера (такие ещё с трудом, но пропускают в ручную кладь), а рядом с сумкой – барышня. Если кратко, то весьма мила собой. Не вызывающая красавица, не глянцевая стерва, а такая… ну несказанно милая барышня. Явно южных кровей. Не помню подробностей, во что одета… Ну, туфельки, блузочка, какая-то причёсочка даже… в общем, посмотришь – чудо как хороша. Молода… года двадцать два, ну, двадцать пять – не знаю, затрудняюсь определить. Но смотришь на неё – и сразу улыбаться хочется. Очень приятной внешности девушка!

Девушка взглядом гипнотизирует недавно установленный в нашем подъезде домофон. Кнопочки, циферки… Причём когда я подошёл, то понял, что стоит она здесь не пять секунд, а уже некоторое изрядное время. В задумчивости…

Подхожу и спрашиваю спокойно, тихим голосом: «Девушка, вам открыть?» Девушка вздрагивает, практически подпрыгивает и выкрикивает: «Нет!» – «Ладно, – говорю я, понимая, что ситуация не так проста, какой кажется на первый взгляд. – Не надо так не надо». Она спрашивает: «А как этим пользоваться?» – «Вы знаете номер квартиры?» – спрашиваю. «Да», – отвечает. «Ну, вот вы набираете номер, жмёте на буковку