Это я сейчас понимаю, что «на краю города» звучит слишком громко, потому что этот городок можно спокойно за 3–4 часа пройти весь насквозь и в несколько сторон. Но когда ты мелкий, то каждый день поездка в школу выглядела как путь героя: от леса спуститься к остановке, сесть на свой автобус, доехать до центра города и потом ещё какое-то время пешком идти до гимназии.

Практически ежедневное преодоление такого пути с самого детства заложило в меня настройку, что если тебе что-то нужно, то никакие расстояния не должны быть помехой. Совсем необязательно ограничиваться только тем, что находится в пешей доступности.

Ни о какой творческой профессии, а тем более актёрской карьере, я с самого детства не думал. Хотя кое о чём мечтал. И эта мечта частично уже стала реальностью именно благодаря актёрскому ремеслу.

Преодолевая от школы до дома мой путь борисоглебского героя, я часто заглядывался на светящиеся окна домов. Особенно любил это делать зимой, когда эти окна так и манили своим светом, ведь на улице фонари почти не горели, поручив освещение нашего города одной лишь луне.

И вот я, одетый по моде зимнего сезона нулевых – в шубе, в валенках и в меховой шапке, – прогибаясь под тяжестью рюкзака, который в начальной школе был в два раза больше меня, топал в полумраке домой. А вокруг в домах уже зажигали свет их хозяева, вернувшиеся после рабочего дня. Нет, я не подглядывал. Личная жизнь на то и личная, что не терпит вмешательства всех подряд. Я мечтал: «Вот было бы круто, если бы я мог зайти в абсолютно любой дом, поприветствовать его хозяев и мне были бы рады! Меня бы приняли с искренними улыбками и теплыми объятиями. Как было бы здорово – в любом доме быть желанным гостем…»

И здесь я не имею в виду, что мне были не рады мои близкие дома. Просто хотелось быть «своим человеком» для гораздо большего количества людей. Наверное, это во мне моя актёрская душа уже начинала трепыхаться в поиске своего зрителя.

А своим родным я очень благодарен за то, что они помогли мне в полумраке наших тёмных провинциальных улочек найти свой творческий путь и удержаться на нём.

Меня отдали в музыкальную школу, которая находилась рядом с моей гимназией, чтобы я был постоянно при деле и не болтался лишний раз по улицам, потому что с самых первых классов я показал себя как сообразительный, но не очень примерный в поведении ученик.

Борисоглебская гимназия № 1 (ранее была гимназией только для женщин) с 1889 года и по наше время сохранила свой первозданный вид: фасады, напоминающие купеческий дом, пробуждали в каждом ученике принадлежность как будто бы к светскому обществу дореволюционной Российской Империи.

Демонстрируя фото своего первого учебного заведения, я не раз слышал: «Ну теперь понятно, откуда у тебя аристократические замашки!»

Когда я кому-то рассказываю о своём детстве, то часто слышу в свою сторону: «Ты как будто из прошлого столетия, хотя такой молодой!»

Действительно, у меня есть такое ощущение, что по крайней мере от тех, кто вырос в мегаполисах, я чем-то внутренне отличаюсь. Другой опыт старта жизни у меня был.

Потому что не только фасадами дома в Борисоглебске напоминали царские времена. У нас в доме не было водопровода, и мы ходили на соседнюю улицу, чтобы набрать воды в колодце. Позже мой дед вырыл колодец в нашем дворе, но если там заканчивалась вода, то снова с вёдрами приходилось гнать на другую улицу.

Было у нас с пацанами и специальное «дежурное ведро». Не для того, о чём можно подумать, а для колодезной водицы. И когда ты, запыхавшись, поднимаешь из колодца полное ведро холодной водички, от которой аж зубы сводит, то счастливее тебя нет в это время человека. А в него же ещё можно и голову окунуть! Просто песня. До сих пор помню это – никакой воды вкуснее я не пил с тех пор.

Дома мы грели воду в кастрюлях и в вёдрах, чтобы помыться, так как отсутствие водопровода – это отсутствие любого вида воды. Вот такая борисоглебская аристократия начала 2000-х. Маленький город всегда накладывает фирменный отпечаток на всех, кто там родился и долгое время прожил. Из-за того, что все такие города очень сильно отличаются по стилю жизни и атмосфере мегаполисов, по приезде в ту же Москву может сложиться ощущение, что ты прожил намного дольше своих одногодок, у которых детство проходило в столице.

Но не могу сказать, что всё своё детство я провёл на улицах, как деревенский шебутной пацан.

Сколько я себя помню, столько времени я читаю. Я всегда читал много очень разной литературы, даже если она была мне не совсем по возрасту – тяга к интересным историям всё равно пересиливала.

В Борисоглебской детской библиотеке я мог взять по пять книг в неделю. У меня был самый пухлый читательский билет и пропуск в те книжные отделы, куда могли заходить только сами библиотекари – я себя зарекомендовал не только как активный, но и очень прилежный читатель. Хотя сначала мне не верили, что я смогу такое количество книг осилить. В итоге в моём послужном списке посетителя библиотеки за годы жизни в Борисоглебске набралось под 300 книг точно.

Это помимо того, что у нас ещё была потрясающая домашняя библиотека, которую собирали бабушка с дедушкой: Пушкин, Лермонтов, Толстой, Достоевский и многие другие классики соседствовали с томиками фантастики, фэнтези и даже детских детективов.

Меня воспитали не только родные люди и учителя, меня ещё воспитали Капитан Блад и истории о рыцарской чести и пиратских кодексах! Мне очень нравилось понимать, что даже книжные герои-разбойники ведут себя благородно и живут согласно своим уставам и принципам, которыми никогда не поступятся.

В то время моя мама переехала в Орехово-Зуево, куда я перебрался только после двенадцати лет. Но приезжая к ней в гости, я и там активно рыскал по книжным полкам в поиске пищи для ума.