Очень многие девочки-немусульманки попадали на рынок путем похищения или угона, но так как жизнь в гареме считалась исполненной роскоши и всевозможных радостей, то имеются данные, что некоторых юных жительниц Кавказа отправляли в гарем сами родители, надеявшиеся, что они станут избранницами султана и проживут счастливую жизнь. «Черкесы сами ведут дочерей на базар, чтобы таким путем обеспечить им благополучие… а негры и абиссинцы отчаянно борются за свободу», — записала в своем путевом дневнике в 1864 году Люси Дафф Гордон. Гарем не всеми воспринимался как тюрьма, и находились женщины, которые попадали в него по собственной воле. В XVI–XVII веках итальянок и сицилиек продавали в гарем с их согласия. Скорее всего, это были дамы авантюрного склада, которые воспринимали Сераль как некий сказочный, полный тайн мир, в котором они могут реализовать свои амбиции и страсть к интригам.

Перед тем, как ввести невольницу в гарем, ее осматривали евнухи, и если физических дефектов и других недостатков не обнаруживалось, главный евнух-кизлярагасы представлял новую обитательницу «Дома радости» на одобрение султанше-матери.

Молодые рабыни принимали ислам и получали новые имена, которые давались в зависимости от их поведения, внешности и характера. Розовощекая девушка именовалась теперь Гюльбахар (весенняя роза или Гюльбеяз (бело-розовая), обладающая веселым нравом — Хуррем (смешливая). Иногда имена менялись снова, и Гюльбахар, родив султану наследника, превращалась в Махидевран — госпожу века. После перемены имени начиналось обучение. Девушки постигали тонкости сложного придворного этикета и учились азам мусульманской культуры. Опытный глаз специально обученных евнухов распознавал наиболее талантливых, и их обучали ремеслу наложницы: танцам, игре на различных музыкальных инструментах и искусству доставлять наивысшее эротическое наслаждение. Если же девушка была совершенно бесталанна или проявляла себя не с самой лучшей стороны, ее могли просто отправить обратно на невольничий рынок.

Между гаремами восточных владык был превосходно налажен обмен информацией, и валиде своевременно получали сведения обо всех наиболее интересных и перспективных «поступлениях». Так султанша, та самая, похищенная для Мустафы III дочь священника, грузинка Михри-шах узнала от своей лучшей подруги, жены алжирского дея, родовитой испанки Фатимы-хатун, о сокровище, доставленном во дворец ее супруга. Алжирскому правителю пираты привезли красавицу благороднейших кровей из земли франков, и Михри-шах решила, что именно эта девушка должна стать матерью повелителя империи. Бесценный дар из Алжира ездовые верблюды мгновенно доставили в Сераль, где француженку Эме де Ривери, справедливо получившую имя Нахши-диль (прекраснейшая), стали готовить к роли будущей валиде.

Нахши-диль обладая упорством и вкусом к учебе, легко освоила сложную гаремную науку, и, преодолев сложнейшие интриги других жен, подарила империи наследника, будущего султана-преобразователя Махмуда II. Но были до нее и другие обитательницы гарема, которые не ленились обогащать себя знаниями и достигали влиятельного положения не только за счет красоты и искусства обольщения, но и духовной привлекательности. Огромное же число невольниц так и не дождалось своего часа, и внимание султана их не коснулось.

Рабынь в Серале никогда не было менее трехсот, а в XIX столетии его количество возросло до девятисот, но число фавориток зависело исключительно от темперамента султана. В перечне обитательниц гарема во времена Махмуда I (1730–1754) значатся семнадцать рабынь, работающих в винном погребе, семьдесят две — обслуживающие принцев, пятнадцать фавориток султана и двести тридцать — всех прочих. Из этого перечня следует, что султан вступал в сексуальные отношения не со всеми женщинами. Были и такие султаны-«извращенцы», которые удовольствовались только одной женой.

Иногда повелитель отдавал своих невольниц в дар пашам, и одной из самых больших милостей для подданного было получить из Сераля еще не ставшую наложницей девушку. По мусульманскому этикету паша должен был отпустить ее на свободу и сделать своей женой. Изящные манеры, привитые во дворце, личные связи с его обитателями и умение хорошо ориентироваться в придворной жизни делали этот подарок в высшей степени желанным.

Невольницы получали ежедневное денежное довольствие, сумма которого изменялась при каждом новом султане, и подарки (в том числе денежные) по случаю различных торжеств. Главной целью любой обитательницы гарема было завоевать внимание и благосклонность повелителя.

Путь наверх начинался с того, что султан останавливал на невольнице свой благосклонный взор и призывал на ложе. О том, как проходил выбор счастливицы, было написано множество страниц, в том числе и путешественниками. По словам посланника Венецианской республики Опавиано Бона, который был при дворе османов в 1604–1607 годах, султан шептал имена наложниц на ухо распорядительнице, которая и направляла их к нему. Трепещущие от счастья и ожидания девушки выстраивались перед повелителем, он несколько раз медленно проходил взад и вперед, а затем бросал носовой платок понравившейся, и та, бережно спрятав драгоценное свидетельство его внимания за пазуху, возвращала платок ночью.

В действительности же все проходило гораздо проще. Часто выбор был не внезапным, а продуманным, да и султан никогда не удостаивал новых рабынь своим восхищением. Его интерес мгновенно, по одному лишь взгляду улавливал следующий за ним опытный слуга, который немедленно сообщал главному евнуху, чтобы тот готовил новую девушку для постели правителя.

Счастливую избранницу вели в хамам (турецкую баню), где готовили для ночи с султаном. Чтобы тело стало гладким, как мрамор, с него удаляли с помощью воска все волоски, дивными благовониями умащали кожу и волосы, а затем под пение и музыку доставляли в спальню султана. Иногда девушку тайно приводил черный евнух.

Она входила в комнату одна и ползла к султанской кровати. Взойти на ложе можно было только там, где помещались ноги повелителя. Эта ночь имела огромное значение, она могла остаться единственной, но могла и подарить шанс стать икбал — фавориткой. Если девушке все же удавалось понравиться, то наутро султан посылал ей подарки. После новых призывов к султанскому ложу, связь предавалась огласке и новая икбал получала собственные покои, ладью, кареты и рабынь.

Высшую ступень сложной иерархической лестницы гарема и его вторым повелителем после султана была валиде, властно и искусно управлявшая «Домом радости». Когда же султан всходил на престол в совсем юном возрасте, то именно валиде руководила огромной империей османов. Если же она обладала сильным характером и волей, а сын, даже повзрослев, оставался слабым, бразды правления оставались в руках валиде. И эта невидимая повелительница, являлась не только самой могущественной женщиной страны, но и, собственно, одной из самых могущественных и влиятельных женщин мира.

Переход власти в гареме происходил вместе со смертью очередного султана. Валиде становилась новая женщина, и обставлялось ее вступление в ранг главной хозяйки гарема с величайшей помпой. Процессия из ста экипажей сопровождала экипаж валиде по дороге, вдоль