Приводить примеры можно еще и еще, Достоевский никого не оставлял равнодушным. В данной книге в каждой ее главе акцент делается на черты характера Федора Михайловича Достоевского, на их проявления в жизни и творчестве. Вы уже поняли – что ни описание, то противоречие, что ни точка зрения, то контраст, и это проявляется буквально во всем. Ф.М. Достоевский в какой-то момент мог казаться обидчивым, излишне эмоциональным, недружелюбным, а мог быть совсем иным – веселым, живым, легким. Он был одновременно мнительным и доверчивым, замкнутым и общительным, сердечным и холодным. Как все это сочеталось в нем? Скорее всего, ответ прост – он был гением со всеми достоинствами и недостатками оного.

Теперь стоит перейти к отношению Достоевского к деньгам. Это обычно очень показательно. Финансовый вопрос остро стоял в жизни Ф.М. Достоевского, хотя это вовсе не означает, что он всегда был беден. Причины дефицита средств скрывались в характере и психологии писателя. Для другого человека доходов, которые имелись у Достоевского, вполне хватило бы на обеспеченное существование. Но, по воспоминаниям А.Е. Ризенкампфа, товарища Федора Михайловича в молодости, Достоевский уже на следующий день после получения тысячи рублей от опекуна просил пять рублей в долг. И такое случалось нередко. А П.П. Семенов-Тян-Шанский[78] считал, что Ф.М. Достоевский старался показать свое равенство с другими: «Не с действительною нуждою он боролся, а с несоответствием своих средств, даже не с действительными потребностями, а нередко с психопатическими запросами его болезненной воли… Стало быть, все это было не действительной потребностью, а делалось просто для того, чтобы не отстать от других товарищей…» Да и сам Достоевский признавался в своей нерасчетливости в письмах к старшему брату: «За Голядкина взял я ровно 600 руб. серебром. Сверх того, я еще получил бездну денег, так что истратил 3 тысячи после разлуки с тобою. Живу-то я беспорядочно – вот в чем вся штука!»

Он никогда не отказывал людям, которые просили помощи, и часто этим просто пользовались: «Он все почти свои деньги раздавал тем, кто был хоть сколько-нибудь беднее его; иногда же и просто таким, которые были хотя и не беднее его, но умели выманить у него деньги как у добряка безграничного»[79]. Постоянная нужда и борьба с кредиторами – это несчастье Федора Михайловича Достоевского и показатель. Показатель его широкого отношения к людям, к семье, показатель его абсолютной непрактичности. Самые большие долги Достоевского – это долги его старшего брата Михаила Михайловича по табачной фабрике и журналу «Время». После смерти М.М. Достоевского остались жена и четверо детей, которые привыкли к жизни на широкую ногу. Федор Михайлович взял на себя ответственность выплатить долги брата и содержать его семью. Вдова Михаила Эмилия Федоровна регулярно приходила к Федору Михайловичу за деньгами, да и его пасынок Павел постоянно занимался тем же. Когда денег не оказывалось, они уговаривали Достоевского заложить какую-нибудь вещь. К примеру, шубу, в которой ходил писатель. Считалось, что ничего страшного не будет, если он походит в осеннем пальто, пока не получит гонорар от издателей и не выкупит шубу обратно. Еще был младший брат Николай, не желавший тратить время и силы на работу, несмотря на то что являлся талантливым архитектором. Что интересно, у Эмилии Федоровны на тот момент сыновья были уже взрослые, а пасынку Достоевского был ни много ни мало 21 год.

Вся сложность в выплате долгов старшего брата состояла в том, что Достоевского обманывали, а он верил всем. «Но, кроме известных Федору Михайловичу сотрудников “Времени”, к нему стали являться люди, большей частью совершенно ему неизвестные, которые уверяли, что покойный Михаил Михайлович остался им должен. Почти никто не представлял тому доказательств, да Федор Михайлович, веривший в людскую честность, их и не спрашивал»[80]. У Достоевского не имелось денег, и он выдавал векселя, коих на момент второго брака Федора Михайловича накопилось на сумму около двадцати тысяч, а после того, как он с женой вернулся из-за границы, – на все двадцать пять. И сейчас самое время плавно перейти от финансовых проблем, сопровождавших Федора Михайловича, к иллюзии их решения.

Азартные игры

Самая тяжелая пагубная зависимость Ф.М. Достоевского – страсть к игре. Он сам признавался, что пристрастен в плане азартных игр. Считается, что это началось в 1862–1863 годах, когда писатель впервые поехал в Европу. Ему представилось, что выигрышем в рулетку он сможет решить все финансовые вопросы и ему хватит денег на то, чтобы оплачивать свое пребывание за границей и лечение больной жены. Поначалу он действительно выиграл и решил, что половину выигранного отложит, а вторую пустит на игру, чтобы получить еще лучший результат. Увы, все пошло не по плану Федора Михайловича, но по плану игорного заведения. Он проиграл не только предназначенные для игры деньги, но и вообще все. Соответственно, остался без средств к существованию. Его первая жена, Мария Дмитриевна, получила письмо, что муж сможет добраться из одного города в другой, только отдав часы в залог. А в следующий раз закладывать вещи пришлось Аполлинарии Сусловой, его любовнице, для того чтобы он смог оплатить гостиницу и передвижение.

Хотя, если быть точным, азарт Достоевского проявлялся и ранее. В силу своей эмоциональности, горячности он мог входить в раж. Так, например, еще в 1843 году Федор Михайлович умудрился проиграть на бильярде около тысячи рублей.

Куда более тяжелые последствия пагубного пристрастия проявились во втором браке. Я позволю себе привести строки Анны Григорьевны Достоевской, и сразу будет понятен весь масштаб трагедии. «Сегодня у нас было утром 20 золотых – это слишком маленький ресурс, ну да что делать, может быть, как-нибудь и подымемся. Федя отправился, а я осталась дома, но он скоро пришел, сказав, что проиграл взятые 5, и просил еще 5, я дала, и осталось 10, он пошел и проиграл и эти 5, взяв еще 5, он воротился и сказал, что и эти проиграл, и просил у меня один золотой. У нас осталось 4. Я дала 1 золотой, Федя пошел, но через четверть часа воротился, да и где же было держаться с одним золотым… После обеда я отправилась на почту, а Федя пошел играть, взяв с собою еще 3.