Глава десятая про Алишку.

Чего-то я, как великий писатель, решил посвятить отдельный очерк своему другу из Сургута, Алишке.

Он, конечно, мужик хитрый, НО честный и прямой, за что ему отдельный респект.

Ростом так около 185-190, лысоватый, лет сорока, Алишка был склонен к полноте, но стремился стать стройным. Первое время я его даже гонял на спорт, и он достаточно неплохо занимался. Но ему все это быстро надоедало, к тому же он любил похомячить что-нибудь сладенькое, а на позиции этого добра у нас было хоть отбавляй.

Фанат своего города Сургута, на гражданке Алишка то ли работал егерем, как я уже упоминал, то ли просто любил охоту. У него был свой дом, снегоход и все в таком роде. А еще он очень неплохо водил машины. Знал камаз, на котором мы с ним как-то уматывали от артобстрела.

Я уже говорил, что мы стали соседями по комнате, и к моему счастью, в быту мой товарищ оказался очень чистоплотным. Как у настоящего татарина, у него лежал ковер. Пылесборник, как я его называл.

После знакомства мы умудрились очень быстро сдружиться. Нет, мы не стали закадычными друзьями, но общались достаточно близко. Он помог мне влиться в коллектив, а я, со своей стороны, старался давать дельные советы, как ему лучше поступить, когда возникали какие-то проблемы. А они частенько возникали из-за его очень непростого характера: из-за манеры высказывать все в лоб, но в особенности – из-за его невозможной хитрости. Эта житейская изворотливость помогала Алишке избегать дел, которыми ему заниматься не хотелось. Говоря по-простому, он был «проебщиком». За это его многие не любили, если честно, меня тоже напрягали все эти его хитрости, и на этой почве у нас периодически возникали ссоры. Но мы быстро мирились: поругаемся, два-три дня подуемся и снова общаемся. В общем, несмотря ни на что, классный мужик.

Как я уже сказал, Алишка был залетчиком. Он умудрялся залетать всегда! А еще, чтобы он начал что-то делать, его нужно было буквально заесть. Но если он погружался в задачу, то выполнял ее лучше всех.

Как он умел готовить плов! Это было форменное безумие! Естественно, я за ним бегал и просил научить меня. А этот злодей все отшучивался, и тогда мне пришлось прибегнуть к ультиматуму))) Я сказал, хрен ему, ничего больше не расскажу про тренировки. И он повелся. Рецептом с вами поделиться не смогу, все-таки никакой я не повар, НО главное, в плове должна быть душа. Короче, взяли мы целую гору моркови, лука, примерно, полкило. Его нужно резать кольцами, а морковь – строго соломкой. Когда Залес сказал, что Алишка неправильно режет морковку, он столько нового узнал о себе! Не скажу точно, сколько мы взяли мяса, но до хрена!

Алишка даже дрова никому не давал колоть и готовил плов только на костре, на открытом огне. И плевать на маскировку))).

Обжарил лук с морковкой, потом мясо, положил сверху промытый рис и готовил не перемешивая. Только примерно через час перемешал, минут за 20 до того, как снять с костра. В конце воткнул целые головки чеснока. На все про все ушло часа три, но оно того стоило. Плов был реально божественный! Таким образом Алишка чуть сглаживал свои косяки.

И вот во всем он был такой! Что машину чинить, что ракеты таскать, что стол накрывать. Он две недели собирался, а потом делал все просто супер охеренно. Но эти две недели требовалось вокруг него скакать, бегать, танцевать с бубнами, уламывать его, договариваться с ним.

Я ему как-то три дня мозг выносил:

– Давай приделаем в комнате к печке нормальную трубу…

Этот злодей не соглашался, постоянно отмазывался. У нас стояла печка – буржуйка, которая топилась от соляры. От нее шла жестяная труба, соединенная гофрой. Она дымила и заваливалась так, что растопить печку было целым искусством. В конце концов я так достал Алишку, что он эту гофру порвал. На улице дубак, он кричит:

– Да мне по херу, я буду спать в спальнике!

Мне, естественно, тоже типа пофигу, а на самом деле, конечно, нет. Я вообще не люблю холод. Короче, я обиделся, он тоже. Ну что, день пообижались, но голод – не тетка, холод тоже. Пошли умничать. Нашли мы трубу нормальную в конце концов, повесили ее, и в итоге у нас была самая лучшая труба на позиции, которая не коптилась и которую не заливало во время дождя))).

Алишка был фанат куда-нибудь сходить, что-нибудь притащить – в общем, любил “помародерить”. Конечно же, не в полном смысле этого слова. Просто бродил по разбитым домам, собирал то, что могло пригодиться нам в быту.

Как-то в один прекрасный день Алишка говорит:

– Я договорился с командиром, надо сходить за одеялами.

Ну что же, нас собралось несколько человек. Пришли в заброшенную девятиэтажку, рядом стояли ребята – связисты, штурмы. Мы их предупредили и начали обходить подъезд за подъездом. Нашли много всякого: и матрасы дополнительные, и одеяла. Я даже пару книжек себе взял – бульварных романов, но, самое главное, хорошую подушку. Набрали посуды: тарелок, ложек и прочего. Положили все в скатерть, спустили вниз, отвезли на позицию. Половину из этого барахла мы в конечном итоге выкинули.

Не считаю такие вылазки чем-то геройским, но и зашкварным тоже. Мы брали только то, что нам было необходимо, а в развалинах эти вещи все равно уже никому не могли послужить.

Перед самым отпуском Алишки мы серьезно поругались и не разговаривали. Так он и уехал, не простившись со мной. Но по окончании моей службы, когда я оказался на гражданке, мы созвонились и продолжили общаться, будто и не было ничего. Ни я, ни он не могли вспомнить потом, из-за чего мы так сильно тогда поссорились.

Алишка не собирался идти во вторую командировку и не скрывал этого. Он хотел вернуться к своим мирным занятиям. Тем не менее через несколько месяцев после роспуска ЧВК он позвонил мне из военного госпиталя, куда попал с осколочным ранением. Оказалось, он подписал контракт с Минкой12, но едва их колонна въехала в зону боевых действий, тут же попала под обстрел. Дай бог ему здоровья. Если я когда-нибудь с ним увижусь, то обязательно бухну.

Глава одиннадцатая о командирах и о наших спортивных инициативах.

Так тихонечко протекали мои дни. Все усиленно рассказывали, что вот сейчас приедет старший по позиции, командир с позывным