– Лучше будет проскользнуть незамеченными, – предложил Эрик и оглянулся на нас в поисках одобрения. Тут я заметил, что он сильнее побледнел, его кожа была почти прозрачной.

– Ты сейчас проснёшься! – воскликнул я.

– Оставь здесь что-нибудь своё! Быстро! – теребила брата Ракель, но её рука ухватила пустоту на том месте, где он только что стоял.

Он даже не успел попрощаться с нами, прежде чем исчез. Нельзя было терять ни минуты: никто не хотел второй раз пробиваться через жуткую чащу. Тана полоснула клинком по руке и сцедила несколько капель крови на конце одного из брёвен, как сделала Ракель в прошлый раз.

– Срежь у меня прядь волос, – попросил я. – Надо попробовать поискать другие способы.

– Ладно, только не ной потом, если результат не понравится, – произнесла подруга, осторожно наклонив мою голову, чтобы сделать локон подлиннее, и, слегка надавив, отсекла его и просто, без всяких церемоний, уронила на землю. Ракель же сняла яркий браслет и повесила на одну из веток.

– Может быть, этого хватит?..

– Жизнь стала намного легче, – подтвердила Тана странным тоном. – Мне тоже пора. Увидимся…

Она не договорила, потому что над нами нависла тень. Раздался ужасающий рёв и жуткий звук, похожий на скрежетание ногтей по школьной доске. Мы с Ракель взглянули вверх и заметили гигантское живое дерево, замахнувшееся дубинкой, чтобы расплющить нас.

– Бежим! – взвизгнула Тана, прежде чем исчезнуть.

Я вскинул руки, поднимая щит над нашими головами. Он вышел достаточно крепким, чтобы отвести удар, но мои колени подогнулись, а ступни утонули в грязи. Я согнул руки, застыв, и щит дрогнул. К счастью, великан был так же сбит с толку, как и я. А Ракель уже тащила меня в глубь леса.

– Не стой столбом! Нас и второй заметил!

Чудовище шагало слишком медленно, чтобы нас догнать, но зато швырнуло в нашу сторону дубинку. Я снова попытался создать щит, но враг был слишком силён, а я слишком устал. Полено ударило по нам, будто бита по бейсбольным мячам, и отбросила в сторону, так что мы ударились о стену деревьев. Я упал на колени, зарылся пальцами в землю, но, к счастью, не приложился о землю лицом, а великаны взвыли от досады, что мы ещё живы.

– Ракель!

Она лежала всего в паре шагов. Похоже, девушку оглушило, и теперь была моя очередь её спасать. Я обхватил её за плечи и за талию и из последних сил побежал, таща с собой. Её кудряшки щекотали кожу. Ракель спотыкалась и была довольно тяжёлой, хотя и пыталась кое-как переставлять ноги. А великаны, пусть и были довольно медлительные, всё ещё могли нас догнать.

К счастью, вскоре девочка начала приходить в себя и смогла сама бежать следом. Мы достигли края чащи, но не остановились. Просека была слишком узкой, и чудовища не могли преследовать нас, хотя и пытались: они опустились на колени, высматривали нас своими тёмными глазищами и шарили руками с обломанными ногтями, каждый величиной с меня. Пальцы задели меня по спине, и я в панике прибавил ходу, так что не смог затормозить, когда дорога повернула. Поэтому на полном ходу мы влетели в переплетение веток кустов. Я рухнул на землю, глотая ртом воздух. Сердце колотилось так яростно, что я испугался, что оно проделает дыру в рёбрах и выскочит наружу.

– Почти попал… – выдохнула Ракель. – Ты цел?

– Ничего страшного, – ответил я, отряхивая песок с рук. – Ты как себя чувствуешь? Я думал, что ты без сознания.

– На миг в глазах потемнело, – призналась девушка. – И я почти отключилась. Спасибо, что не бросил меня.

Она улыбнулась, показав брекеты, и её глаза расширились.

– Ты бы тоже так сделала.

Меня уже наполняло ощущение невесомости. Я ещё никогда не был так рад проснуться от кошмара! Мы помахали друг другу на прощание.

– Осталось совсем немного. Будь осторожен!

– Буду.

Ненавижу бросать кого-то в одиночестве! Но совершенно бесполезно было бороться со звонком будильника, который буквально выдернул меня в родной мир, который сейчас казался куда менее реальным, чем остров. Я открыл глаза, но остался в постели без движения. Я даже звонок не выключил. Давно я не просыпался таким разбитым… но не только утомление изводило меня: тело ныло так, будто меня избили.

В дверь постучали, и с той стороны донёсся весёлый голос мамы:

– Лазарь, соня! Вставай!

– Встаю. – Даже мой голос был слабым и хриплым.

Я перекатился на бок, дотянулся до телефона и отключил, наконец, будильник. Это уже был подвиг. Тогда я спустил ноги с кровати и встал. Я плёлся по коридору в сторону ванной, когда ко мне заглянула Люсия:

– Лазарь, ты не одолжишь мне зарядку…

Она осеклась на полуфразе. Глаза сестры вылезли на лоб, а рот раскрылся, как будто она вот-вот закричит. Но Люсия прикрыла его ладонью, и тут я понял, что не только чувствую себя плохо – я ещё и выгляжу так.

– Лазарь, что с тобой случилось? – в ужасе спрашивала сестра.

Бремя усталости

Я понял, что так напугало Лу, когда зашёл в ванную. Усталость была не самым страшным, хотя вокруг глаз начали появляться тёмные тени и я всё больше становился похожим на Эрика. На щеках виднелось множество царапин и мелких ссадин. Волосы были в полном беспорядке, свалялись в колтуны, в которых запутались сосновые иголки. А руки! Они были черны от грязи и покрыты глубокими ранами. Я был уверен, что в течение дня обнаружатся ещё синяки. К счастью, хотя бы переломов не было… или чего похуже. Всё тело болело, и я понятия не имел, где взять силы, чтобы продержаться целый день.

– Чем ты занимался?! – послышался голос Люсии за дверью.

– Ничем! – отозвался я уверенно.

– Что значит «ничем»?! Ты себя видел?

– У вас всё хорошо, детки? – донёсся снизу голос мамы.

Сестра открыла было рот – и я был уверен, что сейчас она меня выдаст, поэтому скорчил умоляющую рожицу и попросил:

– Ничего не говори, пожалуйста!..

– Но ты же…

– Со мной всё нормально. И как я ей это объясню?

Я вложил в свои слова куда больше отчаяния, чем собирался. Лу на какое-то мгновение впала в ступор, и прежде чем она успела как-то отреагировать, я захлопнул дверь ванной перед её носом. Часть меня хотела извиниться перед сестрой, но усталость, боль и страх не позволили ей пересилить.

– С вами всё в порядке? – продолжала допытываться мама. Я слышал её шаги, остановившиеся под дверью.

– Да, мам! – успел крикнуть