одного богача. Я копнул глубже: оказалось, до этого момента он находился вне поля зрения полиции. Никто не знал, кто он на самом деле.
В интернете на этот счёт было много разных мнений. Кто-то полагал, что он мужчина, а кто-то – что женщина, кто-то – что он молод, а кто-то – что стар. О нём было много теорий: например, что раз он так легко обходит системы безопасности, то, значит, работает в этой сфере. Были и люди, которые думали, что Призрачный вор Скалл – не один человек, а международная криминальная организация.
Особо интересная теория заключалась в том, что Призрачного вора не существует и вместо этого ювелирные магазины и галереи куда-то продали украденные предметы. Очень похоже на то, что собирался сделать Иманага-сан. Возможно, он придумал свой план, увидев эту теорию.
Я оформил всю найденную информацию в отчёт. Мне не нравится, когда нас заставляют делать такое в школе, но сейчас было интересно. Даже захотелось заняться своим заданием на лето.
Я показал свой отчёт маме.
– Ты хорошо постарался! – похвалила она меня. – И что думаешь?
– Э? О чём?
– О Призрачном воре?
– Хм… Думаю, что это очень умный человек. Ведь его не поймали и никто не знает, кто он на самом деле. Но… тот факт, что он специально предупреждает о преступлениях и оставляет после себя карточку, как бы сказать… как будто он хочет похвастаться?
– Хочет быть в центре внимания?
– Да! Человек, который очень хочет быть в центре внимания. Думаю, с этим связано и то, что он охотится не за деньгами, а только за драгоценностями. Но есть ещё кое-что, что привлекло моё внимание.
– И что же?
– Всё, что украл Скалл, не выставляли на продажу. Он выбирал только те предметы, которыми очень дорожили их обладатели и которые они бы точно не продали.
– Крадёт то, что нельзя купить за деньги?
– Именно. Не знаю, зачем он это делает.
– Да уж…
Мама задумалась.
– Думаю, что так просто мы ответ не найдём. Давай пока отложим эту мысль. Спасибо тебе, Кайто. Ты нашёл отличные зацепки, – снова похвалила меня мама. У меня немного поднялось настроение.
В этот момент зазвонил домофон. Мама нажала на кнопку, и на экране появилось лицо пугающего мужчины, стоящего у нашего входа.
– Ой, Синдо-сан, давно не виделись! Погодите немного, сейчас открою дверь.
Мама направилась ко входу. За ней последовали я и Коскэ. Она открыла дверь, и мужчина наклонил голову в приветствии.
– Добрый день, хозяюшка!
У него был громкий голос, под стать его пугающей внешности. Он был таким большим, что чем-то напомнил мне медведя, которого я видел в зоопарке. У меня плохо получается угадывать возраст взрослых, но ему бы я дал не больше тридцати.
Мужчина прищурил глаза. Он улыбнулся, но улыбка напомнила мне оскал льва.
– Давно не виделись! Наверное, с самых похорон.
– Пожалуй. Простите, что не навещал.
– Это Синдо Йосиро, офицер отдела полиции города Фусиги, – представила гостя мама.
– Синдо-сан, это мой сын Кайто.
– Ну и ну, как давно я тебя не видел! Ты уже совсем взрослый. Ты меня не помнишь?
– Припоминаю. На похоронах папы вы меня обнимали и плакали.
– А-а, точно. Тогда мне было так грустно, что я расплакался. Мы ведь с твоим папой были друзьями.
– Твой папа и Синдо-сан вместе расследовали дела, – поделилась мама. – Синдо-сан, что вас к нам привело?
– Да, насчёт этого… Я слышал, что вы с Кайто-куном[6] имеете какое-то отношение к краже, которая произошла у Иманаги Кадзунори.
– Вы занимаетесь расследованием этого дела?
– Да. Раз оно может иметь отношение к Призрачному вору, я должен за него взяться. Ведь Сакураяма-сан считал своим долгом поймать этого преступника.
– Мой муж? О чём это вы?
– Вы не знали? Сакураяма-сан выслеживал Призрачного вора. С тех пор, как в городе пять лет назад у семьи Тагами пропала картина Кассиньоля[7].
Это дело я тоже изучал, поэтому понимал, о чём речь.
– По просьбе Тагами-сана он расследовал это дело независимо от полиции. Но даже для самого Сакураямы Коскэ это оказалось непросто: очень сложно выяснить, кто же на самом деле этот Призрачный вор.
– Я ни о чём не знала, – сказала мама. – А казалось, что мне известно всё о его работе. Зачем же он скрывал это?
«Прости меня».
Прозвучал откуда-то голос. Я удивился и огляделся вокруг. Рядом был только Коскэ, наблюдавший за мамой. Похоже, ни мама, ни Синдо-сан ничего не услышали.
Неужели, этот голос… принадлежал Коскэ? Нет, такого не может быть. Я почесал затылок.
– Кайто, что случилось? – спросила мама.
– А, нет, ничего, – соврал я и взглянул на Коскэ. Коскэ смотрел на меня. Казалось, что он хочет мне что-то сказать, но я списал это на своё воображение.
– Как бы там ни было, Призрачного вора и Сакураяму-сана что-то связывает. Что это, если не судьба, раз и вы с сыном оказались втянуты в это дело? Не могли бы вы подробнее рассказать мне об этом случае?
Мама в подробностях пересказала всё, что случилось, начиная с обращения Вады-сана. Синдо-сан внимательно слушал рассказ мамы, делая пометки в своей записной книжке.
Вдруг мне пришло в голову, что он уже должен был узнать всё это у Иманаги-сана. Так почему же он так внимательно её слушает, если уже слышал ту же самую историю от него?
Но я тут же понял: наверное, как полицейский, он внимательно слушает рассказ мамы, чтобы понять, нет ли между двумя историями несовпадений и не врёт ли ему Иманага-сан. Ведь тот уже пытался один раз всех обмануть, когда решил подстроить кражу статуэтки, поэтому вряд ли ему можно доверять.
– Так уловку Иманаги-сана раскусил Кайто-кун?
– Да, это он всё понял.
– Невероятно. Ты пошёл в отца. Тебя ждёт многообещающее будущее! – так восторгался офицер Синдо, что мне даже стало неловко.
– В целом я понял расклад дела. Как и говорит Кайто-кун, за личиной этого Вады-сана скрывается Призрачный вор Скалл. Сейчас мы изо всех сил пытаемся выяснить его местонахождение.
– Вы ведь поймаете его?
– Попытаемся. Скалл – очень осторожный вор. Наперёд зная, что полиция будет его разыскивать, он уже, скорее всего, сбежал. Поэтому отыскать его будет нелегко. Однако полиция не сдастся. Мы обязательно его поймаем. Ради Сакураямы-сана.
После этого офицер Синдо поклонился перед алтарём с папиным портретом в его кабинете и ушёл. Мама пошла проводить его, поэтому остались только мы с Коскэ.
– Почему же ты ничего не говорил маме про Скалла? – сказал я