– А что, верно! – вставил хилый мужичонка в драных портках.

– Заслужил, – согласился мужик с бородой.

А Суворов стоял на крыльце и всё слышал.

– Не я! Не я! – закричал он с порога. – Не я, – повторил, подойдя к мужикам. – Вон Прошка мой самый главный. Вон тот, – ткнул в сторону рябого высоченного солдата. – Вот этот, – показал на приземистого седоусого капрала. – Вон они, – обвёл рукой остальных солдат.

При этих словах Суворов сел в таратайку и приказал погонять лошадей.

Поднялись, двинулись в путь солдаты. Заклубилась дорожная пыль. Грянула солдатская песня.

Остались мужики на дороге. Стоят, недоумевающе смотрят вслед.

– Пошутил барин, – наконец обронил парень в онучах.

– Чудно́е что-то сказал, – произнёс мужичонка.

– Эх вы! – заявил мужик с бородой. – Правду сказал фельдмаршал. Без солдата они никуда. В народе – русская сила. Он и есть генералам генерал настоящий.

Рассказы о Екатерине II

Прививка

Плохо было в России с медициной в прошлые времена. Не щадили людей разные болезни. Часто болезни бывали страшные: холера, чума, оспа.

В годы царствования Екатерины II снова оспа пришла на русские земли. Погибли тысячи людей.

Тревожило это императрицу. Знала она, что в зарубежных странах найдено лекарство – вакцина для борьбы с оспой. Сделай прививку от оспы – и минует тебя болезнь.

Решила Екатерина II пригласить к нам в страну иностранных врачей. Пусть привезут вакцину. Пусть начнут её прививать жителям России.

– Да что ты, матушка, – говорят приближённые. – Россия – страна огромная. Не напасёшься на всех вакцины.

– Так ведь столько людей умирает!

– Не печалься, матушка, – опять говорят Екатерине. – В России людей много. Помрёт половина, и то не заметишь.

И всё же приехали в Россию иностранные доктора. Распорядилась императрица начать прививки как раз со своих приближённых, с тех, кто часто бывает в Зимнем дворце.

А кто часто бывает в Зимнем дворце? Графы, князья, камергеры, статс-дамы, важные генералы.

– Вот с них и начнём, – сказала Екатерина II.

Узнали приближённые, взмолились:

– Матушка, пожалей!

Боялись разных прививок тогда в России.

– Так ведь это же лекарство, вакцина, – объясняет Екатерина II.

– Не надо лекарства, – твердят приближённые. – Наши предки без этой вакцины жили. Проживём и мы.

– Не позволю. Лучше умру! – сказала графиня Добужинская.

– Не допущу! Лучше сойду в могилу, – сказал камергер Прозоровский.

– Уволь, матушка, – заявил генерал Оглоблин-Саблин.

Не отступилась Екатерина. Назначила она специальный день для прививок. Приказала быть всем: и старым, и молодым, и простуженным, и здоровым. Смирились приближённые. Съехались они в назначенный день в Зимний дворец. Стоят хмурые. На докторов как змеи, как волки смотрят.

– Ну, кто первый? – спросила Екатерина.

Нет желающих быть первым.

– Кто первый? – повторила Екатерина.

Снова гробовое молчание. Ясно Екатерине II – не находится смелый. С детства Екатерина была решительной. Сделала шаг к докторам, оголила руку:

– Прошу, приступайте.

Зажмурились приближённые. Страшно!

Сделали доктора прививку Екатерине II.

Улыбается Екатерина. Жива. Здорова.

Осмелели теперь приближённые. Вышла вперёд графиня Добужинская. Перекрестилась:

– Пронеси, Господи!

Вышел вперёд камергер Прозоровский. Перекрестился:

– Прости грехи прошлые!

Вышел вперёд генерал Оглоблин-Саблин. Перекрестился. Обратился к Екатерине II:

– Благослови, матушка.

Благословила генерала Оглоблина-Саблина Екатерина.

После Петербурга разъехались доктора по разным местам России. Хотя и здесь не всё гладко пошло. Были и страхи. Были и слёзы. Однако постепенно успокоились люди. Утёрли слёзы. Пропали страхи.

Неслось по России:

– Не трусь. Не робей. Сама матушка-императрица первой прививку сделала.

Печать

Екатерина II заказала для себя личную печать. Удобное дело – печать. Взял, приложил печатку к подушечке с краской. Для пущей важности дыхнул на печатку. Хлоп по бумаге. Печать готова.

Пока изготовляли печать, приближённые гадали, что на ней будет изображено.

– «Екатерина II» будет написано, – сказал один.

– «Императрица российская», – сказал второй.

– «Россия», – заметил третий.

Ходят по Зимнему дворцу статс-дамы, камергеры, переговариваются:

– Новую печать заказала матушка. Что же там будем изображено?

– Что-то державное.

– Что-то необычное.

– Что-то великое.

Наконец наступил долгожданный день. Привезли Екатерине II печать.

Обступили императрицу приближённые.

Достала Екатерина II печатку. Приложила к подушечке с краской. Для пущей важности подышала на печатку. Подняла руку – хлоп по бумаге.

Смотрят приближённые: что там такое на печати изображено?

На печати был виден пчелиный улей. Рядом летают пчёлы.

Получают бумаги с печатью Екатерины II гражданские.

Получают бумаги с печатью Екатерины II военные.

Идут бумаги на юг, на восток, на запад, на север.

Читают бумаги начальники.

Читают бумаги чиновники.

По всей России идут бумаги. На царских бумагах стоит печать: пчелиный улей и рядом пчёлы.

«Трудиться, трудиться, ещё раз трудиться. Трудиться, как пчёлы» – вот о чём говорит печать.

Екатерина II сама подавала другим пример трудолюбия. Раньше всех подымалась в Зимнем дворце. Позже других отправлялась спать.

Пять часов утра – Екатерина II уже на ногах. Шесть часов – императрица уже за работой.

Начинается новый день.

– Просыпайся! Вставай, Россия!

Римлянин

Шёл 1768 год. Неожиданно Турция напала на Россию. Опустошили турецкие войска южные русские земли.

Царские генералы срочно готовили войска для отпора захватчикам. Собрали тридцать тысяч солдат. Возглавил поход князь генерал Голицын.

Спешит Голицын навстречу врагу. Узнаёт, что турок пятьдесят тысяч человек. Турок пятьдесят, а русских всего лишь тридцать.

Собирает он военный совет. Спрашивает:

– Как быть?

Разное мнение у генералов. Один за то, чтобы идти вперёд. Преградить дорогу врагу. Вступить в бой.

Другие за то, чтобы не торопиться. Подождать помощь.

Голицын решил идти вперёд.

Приблизились русские к турецкой армии. Послал Голицын вперёд разведку. Вернулись разведчики, доложили. Турок, оказывается, не пятьдесят, а целых сто тысяч. Турок сто тысяч, а русских – всего тридцать.

Как быть?

Вновь собирает Голицын военный совет.

Нет у генералов на сей раз двух мнений. Мнение одно – в бой вступать нельзя. Разобьют турки русскую армию. Надо ждать помощи.

Князь Голицын тоже так думал. Однако всё же решил он послать гонца в Петербург. Спросить мнение у Екатерины II. В своём письме Голицын писал, что русская армия дошла до турецкой армии, что выяснилось – в турецкой армии сто тысяч солдат, а в русской всего лишь тридцать. Голицын спрашивал у Екатерины II, как быть: то ли вступать в бой, то ли ждать помощи?

Пришёл от Екатерины II ответ. Читает Голицын:

«Римляне не заботились о числе неприятеля. Они только спрашивали, где он?»

Озадачил Голицына ответ Екатерины II. Однако понял – надобно наступать.

Отдал он приказ вступить в бой с неприятелем. Вступил – и разбил турок.

По случаю голицынской победы в Петербурге был устроен парад и народный праздник.

Били пушки салют победителям. Гремела военная музыка. Парадным маршем проходили войска.

Посмотрела Екатерина II на князя Голицына:

– Вы у нас – римлянин!

Смутился Голицын:

– Кабы не вы, матушка… Кабы не ваш приказ…

– Не я! – рассмеялась Екатерина II. – Римляне во всём виноваты.

Долгорукий

Только в Петербурге отпраздновали славную победу при Кагуле. А тут новая.

Шли бои с турками за полуостров Крым.

Крым – это земное чудо. Море. Горы. Привольные степи. Солнце в небе весь год смеётся.

Севастополь – в Крыму.

Ялта, Алупка, Алушта, Гурзуф – в Крыму.

Во времена Екатерины II шла упорная борьба за Крым между Турцией и Россией.

Командовать сражающимися здесь войсками был назначен генерал князь Василий Михайлович Долгорукий.

– Долгорукий… – произнесла в раздумье Екатерина. – Длинные руки. Ну этот до Крыма у нас дотянется.

Долгорукий – опытный воин. Начал службу в армии с четырнадцати лет. Рядовым солдатом. Сейчас он – генерал-аншеф. Это самый высокий генеральский чин. Дальше идёт фельдмаршал.

Подошёл князь Долгорукий к Крыму. Дорогу в Крым