— Ну, Джек, ты прям Стивен Кинг. Может, книгу напишешь? — ухмыльнулась я, а он только ткнул меня локтем в бок.

Последним был Райан, наш любитель мрачных городских легенд. Он сидел с серьёзным видом, держа в руках какой-то старый потрёпанный блокнот, который, видимо, притащил с собой. Огонь от камина отражался в его глазах, и я прям почувствовала, как атмосфера снова накаляется.

— Пока вы все отдыхали, я нашёл вот это у себя в комнате, — он поднял блокнот, показывая нам обложку из потёртой кожи. — Похоже, он принадлежал какому-то журналисту. Датирован 1921 годом. И в нём есть записи об этом самом отеле.

— Серьёзно? И что там? — подалась Лиззи вперёд. Её глаза блестели от любопытства.

— Согласно заметкам, в начале двадцатого века «Красный клён» принадлежал некой семье Грейвсов. В округе шептались, что они были… каннибалами, — сделал Райан паузу, оглядывая нас, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Все резко переглянулись. У Сары отвисла челюсть, Том нахмурился, а Лиззи нервно хихикнула, будто не поверила. Джек сжал мою руку, и я поняла, что он тоже напрягся.

— Продолжай, не тяни, — постаралась я говорить спокойно, но голос всё равно дрогнул.

— Они заманивали постояльцев, обещая роскошный отдых, а затем убивали их и использовали в качестве… ну, «ингредиентов» для своих извращённых ужинов.

Райан понизил голос, и от его слов мне стало реально не по себе.

— Говорят, подвал отеля был их «кухней», а многие тела так и не были найдены. Семья исчезла в 1920-х годах после того, как один из гостей сбежал и рассказал о своих подозрениях.

— Чёрт, это жутко. А что ещё там написано? Этот журналист что-то узнал? — наклонился Джек ближе к Райану. Его голос звучал напряжённо, а рука, сжимающая мою, стала чуть ли не железной.

Райан перевернул страницу блокнота. Его пальцы слегка дрожали, хотя он старался держать себя в руках. Огонь в камине потрескивал, и я прям чувствовала, как воздух в комнате сгущается, будто кто-то невидимый дышит нам в затылок.

— Журналист пишет, что он приехал сюда в 1921 году, когда отель был уже закрыт. Он разбил окно и пробрался внутрь здания со стороны кухни и, судя по записям, провёл здесь несколько дней. В первые дни всё было нормально, но потом он начал замечать странности. Он слышал шорохи по ночам, будто кто-то таскал что-то тяжёлое по подвалу…

Райан замолчал, пробегая глазами по строчкам, а потом продолжил, понизив голос до шёпота.

— На третий день он нашёл в своей комнате записку, написанную кровью. Там было одно слово: «Беги».

— Чёрт возьми, Райан, ты серьёзно? Это что, реально написано в блокноте? — не выдержала Лиззи и вскочила с места. Её глаза округлились, а руки нервно теребили край свитера. Она выглядела так, будто готова была рвануть к двери прямо сейчас.

— Я просто читаю, что тут написано, Лиз. Не ори на меня, — пожал плечами Райан, но я заметила, как его взгляд метнулся к окну, будто он сам не был уверен, что это просто старая байка.

— Да ладно, это, наверное, просто чья-то дурацкая шутка. Какой-то псих написал это, чтобы попугать таких, как мы, — пыталась я говорить уверенно, но, честно, внутри всё сжалось. Запах того странного мяса, которое ели ребята, вдруг снова ударил в нос, хотя тарелки давно убрали. Я покосилась на Джека, но он только хмурился, глядя на огонь.

— А что дальше? Этот чувак сбежал или как? — спросил нетерпеливо Том. Его голос звучал глухо, а кулаки были сжаты, будто он готов был драться с призраками прямо сейчас.

Райан перевернул ещё одну страницу, но его лицо вдруг побледнело. Он замялся, будто не хотел продолжать, но под нашими взглядами всё-таки заговорил.

— Он пишет, что на четвёртую ночь решил спуститься в подвал. Хотел проверить, что там за шумы. Дверь была заперта, но он нашёл ключ под ковром в холле. Когда спустился, то увидел…

Райан сглотнул, его голос дрогнул.

— Увидел стол, весь в пятнах, и крюки на стенах. На одном из них висело что-то, завёрнутое в ткань. Он не стал разворачивать, но запах был невыносимый. А потом он услышал шаги за спиной и…

— И что⁈ Не тяни, мать твою! — не выдержала уже я, вскочив с дивана.

Райан поднял глаза от блокнота, и я увидела в них настоящий страх. Он неспеша закрыл блокнот, будто боялся, что слова оживут, если он продолжит читать.

— Дальше страницы вырваны. Последняя запись обрывается на середине фразы: «Я должен выбраться, пока они не…» И всё. Больше ничего, — он положил блокнот на колени, и в комнате повисла мёртвая тишина.

Сара первой нарушила молчание, её голос дрожал, а руки теребили край рукава.

— Ребята, это не смешно. Мы ели это мясо. А если… а если это не оленина? А если это… — она не договорила, но все и так поняли, о чём она.

— Да брось, Сара, не нагнетай. Это просто старая байка. Мы же не в фильме ужасов, — попытался улыбнуться Джек, но его улыбка вышла кривой.

— Этот блокнот… Он реально старый. Это не подделка, — подметил Райан.

— Чёрт, хватит! Вы меня уже достали со своими страшилками! — завопила Лиззи. — Я иду спать. И если кто-то решит пошутить и постучать в мою дверь посреди ночи, я вам яйца оторву, ясно?

Она развернулась и ушла, топая по лестнице так, будто хотела разнести её к чёртовой матери. Мы переглянулись, но никто не решился её остановить. Честно, я сама была на грани, чтобы свалить в свою комнату и забаррикадировать дверь.

— Может, она права. Давайте разойдёмся. Утро вечера мудренее, — Том встал, потирая шею, и направился к лестнице. Сара молча последовала за ним, бросив на нас последний тревожный взгляд.

Остались только я, Джек и Райан. Мы сидели у камина, глядя на угасающий огонь, и никто не решался заговорить. В голове крутились мысли о том мясе, о подвале, о Грейвсах. Я пыталась убедить себя, что это просто дурацкая история, но каждый шорох за окном заставлял сердце подпрыгивать.

— Эм, ты как? — наконец повернулся ко мне Джек. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась тревога.

— Нормально. Только если ты сейчас скажешь, что хочешь проверить подвал, я тебя придушу, — попыталась пошутить я, но вышло как-то жалко.

— Я останусь тут, у камина. Не хочу оставлять этот блокнот без присмотра, — кивнул Райан на книжку, которую всё ещё держал в руках. — Идите спать. Если что, кричите.

— Ага, прям герой. Только не усни, а то