— Уиннет, сэр, — ответила Тесс, удивленная резкой отповедью адвоката. — И хотя никаких подозреваемых тут быть не должно, скажу откровенно: эта смерть не похожа на обычное самоубийство.

Бартлетт нахмурился и приблизился к ней:

— Что вы имеете в виду?

— Перед тем как покончить с собой, самоубийца переживает период внутреннего конфликта. В каких-то случаях причиной выступает депрессия, подавленность, утрата близкого человека, смертельный диагноз. В других — отчаяние, невозможность жить на чужих условиях. Этот внутренний конфликт оставляет следы, которые мы потом и находим. Но я уверена, что событие, повлекшее за собой смерть вашей дочери, было внезапным и столь сокрушительным, что она покончила с собой не колеблясь, словно выбора не оставалось. Я бы желала узнать, что это было за событие. Вы, я думаю, тоже.

Во всем облике Бартлетта, в том, как он сжал челюсти, как напряглись скулы, как опустились вниз уголки его рта, Тесс явственно видела страдание.

— Скажи им, Сидни, пожалуйста, — попросила его жена. — Они все равно рано или поздно узнают.

Тесс повернулась к ней:

— «Скажи им» о чем?

Мужчина испустил протяжный, полный боли стон и отвел взгляд:

— Вчера, пока мы ужинали, она получила СМС. Кто-то опубликовал ее снимки, ужасные снимки. Их сделали здесь, в нашем доме, в ее собственной спальне.

Айрис молча протянула Тесс айфон с уже открытым приложением. В сообщении была лишь ссылка, и Тесс нажала на нее.

Ей понадобилось усилие, чтобы сохранить спокойствие, когда она увидела первое загруженное фото. Кристина лежала, распластавшись в собственной постели, голышом и с закрытыми глазами, с неестественно повернутой головой. Когда делалось фото, она явно была без сознания. От зрелища надругательства над прекрасной девушкой в жилах вскипала кровь. Тесс будто стояла со связанными руками, пока прямо перед ней кого-то убивали.

— Мне придется забрать это, — она показала Бартлеттам айфон, игнорируя вопрос в глазах Мичовски.

— В нашем собственном доме… Вы можете поверить в такое? — Сидни почти кричал. — Я тоже не смог, поэтому вчера заявил ей, что она сама на это согласилась, — мужчина провел рукой по лицу, словно пытаясь стереть то, что натворил. — Она клялась мне, что нет, но я не поверил. Тогда не поверил.

— Ты никогда ей не верил, — произнесла доктор Бартлетт.

— Она модель, — ответил Сидни. — Я подумал…

— Она модель, а не шлюха! — взорвалась его супруга. — Прилежная, талантливая девочка. Ты никогда не видел разницы.

Бартлетт сник и опустился на диван на некотором расстоянии от супруги.

— Она понятия не имела, когда и каким образом могли быть сделаны эти фото, — продолжил он после напряженного молчания. — Я устроил ей взбучку минувшей ночью, спрашивал одно и то же снова и снова, пока не решил, что она, кажется, говорит правду. Сейчас я знаю, что она не лгала, но уже поздно.

— Что она делала, когда вы ее спрашивали? — поморщившись, спросила Тесс. — Что говорила?

— Она была очень тиха и спокойна, не как обычно, — опередила супруга доктор Бартлетт. — Бледная, белая, как лист бумаги. Не плакала. Отвечала одно и то же на все наши вопросы: она не знает, кто, когда и почему это сделал.

— В моем доме! — снова воскликнул Бартлетт. — Где моя семья должна быть лучше всего защищена! — Он вскочил и подошел к заднему входу — двустворчатым застекленным дверям, которые вели в патио с подходом к причалу. — У меня здесь система видеонаблюдения, датчики повсюду. Как это могло произойти?

Тесс мысленно отметила, что необходимо проверить задний двор и пристань.

Дом Бартлеттов расположен на берегу канала, и преступник мог приплыть по воде. Она уже встречалась с подобным в нескольких расследованиях. Допустим, маленькая тихая лодка наподобие каноэ доставила злоумышленника к жертве на задний двор, минуя соседей, камеры, свидетелей и дорожную полицию. И что?

Дверь закрыта, сигнализация включена, как же он попал в спальню к Кристине? И почему никто ничего не слышал и не видел?

— Нам придется вернуть криминалистов, — сказала Тесс детективам. — Надо проверить точки входа, окна, задний двор, причал. И выскрести из этой комнаты все, что может оказаться следом.

Мичовски кивнул и достал телефон.

— Я попрошу их обследовать сигнализацию и скачать всю историю видеонаблюдения.

— Где ее парень был минувшей ночью? — спросил Фраделла.

— Поехал по делам. Он в Нью-Йорке, возвращается сегодня вечером, — ответила доктор Бартлетт. — Он… он в этом не замешан.

— Откуда ты знаешь, Айрис? Хватит ручаться за всех, — урезонил жену Сидни, не отходя от стеклянной двери. — Кто еще мог подобраться к ней настолько близко, здесь, в ее доме?

— А он обычно остается на ночь? — спросила Тесс.

— Нет, никогда, — сказала доктор Бартлетт. — Кристина не разрешала. Она иногда оставалась у него, но здесь… Она никогда не оставляла его у себя.

— Вы всегда ночуете дома? — Тесс поглядела сначала на мать, а потом на отца умершей девушки. Мужчина был в шаге от сердечного приступа.

— Да, — в унисон ответили супруги.

— Мы провели неделю на Карибах прошлой осенью, — добавил Бартлетт, — но с момента возвращения все время были здесь.

Тесс снова взглянула на фото. В объектив попало окно, закрытое голубыми шторами. В него не проникало ни малейшего лучика солнечного света, но это лучше было перепроверить, увеличив фотографию.

Она перемотала сообщение. Кто послал ссылку? Пятизначный номер в списке контактов не сохранен. Отправитель использовал один из онлайн-сервисов по отправке сообщений. Скорее всего, отследить его невозможно.

— Она сказала вам, кто прислал это?

— Номер незнакомый, — ответил Бартлетт. — Я как раз подыскал одного парня, чтобы он глянул сегодня.

— Одного парня? — переспросила Тесс. Голос ее прозвучал резче, чем ей бы хотелось. — А когда вы, простите, вообще собирались заявить о преступлении?

Бартлетт сцепил руки в замок.

— Сегодня, но мы проснулись, а она… — не окончив фразы, он опустил взгляд и вперился в пол.

Тесс поняла, что супруги предпочли бы разобраться с ситуацией по-тихому, опасаясь утечки в прессу. Она решила промолчать, но выдала себя выражением лица. Комната наполнилась напряженной тишиной.

— Да, вы правы, агент Уиннет, — наконец сдался Бартлетт. —