Тогда она призналась, что каждую ночь молится, чтобы они трое были счастливы. Она также извинилась на случай, если бы это показалось Сэхён странным. Сэчжин, что лежала под теплым одеялом и рассуждала о любви, отдала сестре все, что могла, в том ледяном грузовике и покинула ее. А в ответ попросила только продолжать жить, пытаясь найти свое счастье. Сэхён попыталась подсчитать, сколько времени она не чувствовала человеческого тепла с момента, как отпустила Сэчжин.

Все, кто был ей дорог, в итоге покинули ее, исчезнув из этого мира. Так сделала мама, так сделала Сэчжин. И она была уверена, что так сделает и Чжонхён, похожий на ее сестру. Но сейчас он стоял рядом. Он дышал, он говорил. Он не сбегал, он был здесь.

Она ни разу не ощущала за него ответственности. И не думала, что ей есть за что извиниться. Наоборот, ее часто опьяняла эта его забота, ей казалось, что она смогла его завоевать. Она считала, что все испытания, которые на него свалились, были заслуженными. Когда информация о вскрытиях просочилась в прессу, когда она соврала о тетради, замедлив расследование, когда Чжогюн направил свой нож в его сторону – даже тогда Сэхён ни в чем не сомневалась.

Но при всем при этом она не могла допустить, чтобы его убили. Что изменилось бы, если бы она смогла помочь маме, Сэчжин или другим жертвам? Горячий, будто от ожога, палец по странному совпадению стал холодным и перестал ныть, когда Чжонхён опустил жалюзи. Собравшись с силами, Сэхён дотронулась до руки. Мизинца, так похожего на палец Чжогюна, больше не было. Только сейчас она наконец почувствовала, как поджидавшая за ее спиной гибель отступила. Ее тело было измотано, она промокла до нитки. Ее словно спасли из наводнения, откуда она не могла выбраться сама – у организма совсем не осталось сил, но именно сейчас ее разум был ясен как никогда.

Чжонхён услышал по рации, что фургон Чжогюна пересек выезд из Муана. Он понимал, что его плечо все еще не пришло в норму, но просто не мог сидеть на месте, ничего не предпринимая. Узнав об этом, руководство поспешно отправило в погоню и следственную группу из участка Ёнчхона. Полицейское управление Чоннама подрядило своих сотрудников, которые перекрыли дорогу, ограничив пути отступления и отправив часть сил за ним. Сэхён все еще не могла нормально ходить, но упрямо заявляла, что отправится с ними. Чжонхён огромными усилиями смог ее остановить, несколько раз объяснив ей, в каком она сейчас состоянии. Она лежала в кровати и неотрывно смотрела новости. Ей бы не помешало хоть немного поспать, но она не переставала просматривать сюжет с брифинга.

Юноша боялся, что ей помешает, поэтому как можно тише собрал вещи. Он не знал, как с ней попрощаться, но Сэхён, видя его нерешительность, первая наказала ему быть осторожным. Она уже не выглядела разбитой, хотя и столько пережила. Все ее тело было покрыто ранами, но она казалась энергичной и полной уверенности. Чжонхён не переставал о ней беспокоиться и хотел было позвонить, но в итоге передумал, положив телефон на колени. Она делала вид, что все хорошо, поэтому он решил в этом не сомневаться.

Вдруг из рации раздался чей-то быстрый голос. Полицейский попросил говорить чуть медленнее, но собеседник просто замолчал. Заволновавшись, Чжонхён схватил телефон. Он видел множество пропущенных звонков и сообщений, но просто не мог в такой ситуации позволить себе отвечать каждому. Он снова взял рацию и попросил повторить четче. Но не успел он договорить, как услышал ответный крик собеседника, назвавшего номер машины. Чжонхён выпрямился и подвинулся ближе, осматривая проезжающие автомобили. Совсем близко показался фургон, накрытый тканью защитного цвета, – он двигался рывками, постоянно выезжая на встречную полосу.

– Следуйте за этой машиной, пожалуйста. Номер восемьдесят два – БО тридцать семь – сорок девять. Белый фургон, накрытый водонепроницаемой тканью.

Он заметил, как фургон кренится на бок, готовый опрокинуться в любую секунду. Он понимал, что еще мгновение – и станет свидетелем чудовищной аварии, поэтому сразу попросил ограничить движение по этой полосе, крича в рацию, чтобы они продолжали следовать за автомобилем на расстоянии. Он двигался на скорости, превышающей сто пятьдесят километров в час, постепенно заняв середину дороги между полосами движения.

– Если он не выправится, так и в ограждение врежется, – не скрывая волнения, сказал следователь с водительского сиденья.

Чжонхён не мог понять, чего Чжогюн этим добивался. Он ведь должен был заметить погоню. Если он надеялся сбежать, то ему нужно было увеличить скорость или скрыться на другой дороге, помешав преследованию, но он этого не делал. Вместо этого он двигался вперед, очень странно ведя машину. Он собирался в Ёнчхон? Чжонхён открыл приложение с картой и проверил, куда вела дорога. Нет, по ней он бы не добрался до города.

Фургон сильно покачнулся, заставив всех следователей в машине вскрикнуть. Юноша не мог просто следить за происходящим, поэтому попросил увеличить скорость и приблизиться к автомобилю. Скорость нарастала, а с ней и волнение. Им удалось нагнать фургон и даже проехать мимо него. Чжонхёну хотелось увидеть через плотно затонированное окно, с каким лицом Чжогюн гнал вперед. Следователь резко вдавил педаль, обгоняя машину, – от неожиданности Чжонхён схватился за поручень. Буквально через пару мгновений он почувствовал удар по заднему бамперу, из-за которого автомобиль тут же дернулся вперед, заставив офицера врезаться коленями в переднее сиденье. Постепенно скорость снижалась, но сердце бешено билось до тех пор, пока они не остановились окончательно.

Чжонхён распахнул дверь фургона. За спиной он слышал голоса следователей, просящих не идти на риск, но он лишь схватил левой рукой тайзер и открыл дверь, ведущую в кабину водителя. Оглядев ее, он тут же расслабился, отводя дуло и опуская оружие. Осторожно он пробрался к водительскому креслу.

Сэын не сводила глаз с лобового стекла. От волнения она мелко тряслась, а ее лицо на секунду напомнило лицо Сэхён, когда та в страхе бежала по переулку. Чжонхён не терял бдительности, опасаясь, что девочка снова нападет на него и попытается сбежать. Однако стоило ему подобраться ближе, как он увидел ее заплаканное лицо. И подушку за ее спиной, полностью залитую кровью. Чжонхён поспешил на улицу, чтобы позвать людей, но тут услышал слабый голос.

– Помо… гите.

Тогда он понял, почему секундой ранее вспомнил о Сэхён. Тогда, в ту ночь, ей нужен был кто-то рядом, кто-то, кто остался бы