Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77

– Мы живем в трансе, – продолжал Деньков, – и сами воспроизводим мучающий нас мир. Здесь ты прав. В обычном состоянии ум жестко соединен с маховиком бытия, и педали создают своего крутильщика. Но почему ты решил, что у нашего ума нет возможности свободного хода? Или, фигурально говоря, черного хода с этой живодерни?

– Ты про «тайный черный путь»? – вырвалось у меня.

Я сам не знал, что это – просто повторил выражение, слышанное краем уха в одной из лондонских гостиных. Так якобы называлось учение, которому следовали истинные хозяева мира. Тогда я решил, что это такая же байка для дебилов, как давосское сосание адренохрома – но слова про черный ход показались мне интересным совпадением.

– Примерно, – ответил Деньков.

Похоже, он знал больше, чем говорил.

– В чем же заключается этот тайный черный путь?

– Я отвечу вопросом на вопрос, – сказал Деньков. – Когда ум неподвижен, каковы его свойства и качества?

– Присутствие, – ответил я.

– Присутствие? – переспросил Деньков с недоумением.

– Я могу сослаться на Раману… – начал я.

– Скажи своему Рамане, – перебил Деньков, – что так называемое «присутствие» уже есть движение ума. Присутствуя, ум создает пространство присутствия и его свидетеля. Когда ум не крутит педали и не позволяет педалям крутить его, никаких свойств и качеств у него не остается. Из всех мудрецов это видел только Будда.

– А что тогда остается?

Деньков улыбнулся.

– Знаешь, почему никто и никогда не видит Бога?

– Почему?

– Потому что кроме Бога ничего нет. Но он себя так не называет. Мало того, он не пытается себя осознать и увидеть, чтобы не пришлось этого «себя» отрисовывать, а потом хоронить. Когда у людей возникает желание посмотреть на Бога, появляется то, чего видеть нельзя, и те, у кого это не выйдет. Об этом, в сущности, весь «Дао Дэ Цзин».

– Так, – сказал я, – и что дальше?

– Страшнейшее преступление против Бога, – продолжал Деньков, – это создание его ментальной репрезентации. Не потому, что она оскорбляет Господа, а потому, что уводит от него в дуалистическую иллюзию. Древние называли это идолопоклонством. По сути, про Бога можно сказать только одно – он есть.

– Это я понимаю, – ответил я.

– Разве? Ты хочешь услышать, что останется, если перестать крутить педали. Но самим этим вопрошанием ты давишь на педали так, что сразу уезжаешь от истины. Неужели не ясно?

– А как не крутить? – спросил я. – Как поставить ум на трещотку?

– Мне не нравится слово «трещотка», – ответил Деньков. – Ум и так всегда на трещотке – трещит не умолкая. Если не хочешь говорить «фривил», есть красивый русский термин – вольнобег. Единственная свобода воли и есть вольнобег. Внутренний побег начинается не тогда, когда ты не хочешь крутить педали творения, а тогда, когда они больше не могут крутить тебя.

– Ты говоришь загадками, – сказал я. – Что это значит на практике?

– Я не могу объяснить понятнее, – ответил Деньков. – Могу только показать. Господь меня призывает. Решил я перестать крутить педали, и знаю уже, как. Видел во сне.

– Что с тобой случится?

– Почти как у этой лисы на велосипеде. Если будешь рядом со мной, у тебя тоже все выйдет. Поедешь зайцем.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – улыбнулся Деньков.

– Гайд Парк подойдет?

– В Лондоне мы на такую передачу не выйдем, – ответил Деньков. – Тут мрака и лжи слишком много. Давай, братец, завершай дела – и двинем на север. Как откатим от Содома верст на двадцать, найдем тихую рощу – и…

– Я умру?

Деньков развел руками.

– Покину мир?

Он поднял бокал с красным – и тихонько звякнул им о горлышко бутылки.

– Ты разве покидаешь этот звон, когда он перестает звучать?

– Так что произойдет?

– Заманался чичвархен за шмот пояснять, – ответил Деньков звонкой лондонской пословицей. – Увидишь сам.

Конечно, я согласился.

Деньков лично измерил длину моей ноги – и обещал подготовить велосипеды. Мы договорились встретиться утром в пятницу. Я завершил неотложные дела и потратил четверг на то, чтобы написать этот аффидавит. Оставляю его среди своих бумаг вместе с завещанием.

Сердце мое знает, что я не вернусь в офис.

Если у этих строк появится заинтересованный читатель, пусть он попытается сам пережить описанное мной. Наверно, это легче сделать на таком же тренажере.

Повторю то единственно достоверное, что может быть сказано:

FREEWHEEL IS THE ONLY FREE WILL

POSSIBLE

Если пойдешь по этому пути, крути сосредоточенно и мощно, брат. Успокой ум и слушай тело. Если Господь захочет, он дарует тебе свободу колеса и воли – и ты, быть может, ощутишь Вольнобег.

Ну а нет, хоть ноги подкачаешь. Разницы по большому счету никакой. Особенно на длинной дистанции.

Раскрою последнее и тайное, что открыл мне Деньков. Господь, сказал он, завещает сей остров тем, кто обретет Вольнобег – ибо здесь этот путь был явлен миру.

До встречи в свете и духе!

Примечание Переписчика

Банкир Деньков и мультименеджер Акурков были убиты самокатной бомбой при выезде из лондонского поместья Денькова. Багровый самокат сдетонировал, когда они проезжали мимо на велосипедах.

На лицах покойных застыли светлые улыбки, изумившие коронеров и полицейских. Преступление осталось нераскрытым.

Деньков завещал свои средства специально созданному им фонду благоустройства одиноких кошек «Аврора». Сама кошка Аврора была усыплена во время многолетнего судебного процесса с наследниками Денькова, оспорившими завещание через лондонских юристов.

Когда я дочитал этот таинственный манускрипт (во сне я понимал его до последней буквы), бородач забрал книгу и сказал:

– Теперь ты знаешь, как крутить умно… Освой и обдумай. Но знай, что это не предел. Есть окончательное учение. Оно проще и выше. Только ты к нему пока не готов.

Нас опять повели крутить педали. Я держал глаза закрытыми, следил за ощущениями в теле – и небывалые смыслы открывались моему духовному взору…

Потом, так же неожиданно, как в первый раз, я проснулся.

***

В этот раз я запомнил, что в манускрипте шла речь о вращении педалей на таинственных рамах. Я помнил также – одновременно с чтением мы практиковали само это деяние. Рамы с педалями стояли в ледяном сумраке Чистилища рядом с темницей.

Кручение это имело высокий и почти неуловимый смысл – его и раскрывал манускрипт. Я не мог воспроизвести прочитанного, но хорошо запомнил горний

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77