— И что теперь? — прошипела Люсинда, скинув его руку со своего локтя.

— Теперь ступай и держи рот на замке. Если ты их предупредишь, я буду знать, чья это работа, и достану тебя, где бы ты ни находилась.

— Не буду я этого недоноска предупреждать, ло хуро[15]. Пусть сгниет в тюряге. — Она спихнула один из пакетов с едой ногой в воду. — Думаю, самое время проведать мою маму в Лос-Анджелесе. Она при смерти… Я только что узнала. Как раз сегодня и поеду.

— Превосходное решение, — ответил Мичовски. — Педро ничего не заподозрит?

— Позвоню ему из такси и объясню. Он не узнает, что его ждет, так же как и я не знала, что он мне изменяет, пока ты на меня не свалился.

Девушка пнула второй пакет, и он камнем пошел на дно. Она проверила швартовы и повернулась к парковке:

— Я готова.

Мичовски достал кошелек:

— Тебе нужна наличка на самолет или на что-нибудь еще?

Люсинда расхохоталась, громко и хрипло, как хохочут люди, которые всю жизнь пьют и курят без меры. Она похлопала себя по заднему карману почти порнографическим жестом, выставив бедро вперед:

— Грасиас, кариньо[16], но у меня тут бабла больше, чем ты за год получаешь.

Детектив проводил ее взглядом. Люси удалялась уверенной походкой, выпрямив спину и откинув волосы назад. Этот жест придавал хрупкой девушке самообладания и бесстрашия. Она направилась в сторону шоссе Норт-Флаглер и поймала такси, не отрываясь от телефона.

Через минуту ее уже не было.

31

Ложь и правда

— Он лгал! — закричала Тесс, откинув стул и вскочив на ноги. — Гребаный сукин сын лгал! Это не было вживую… Он играет с нами!

Она подошла к экрану и встала настолько близко, что могла разглядеть отдельные пиксели, из которых складывалось изображение.

— Бесхребетный трусливый кусок дерьма, — прошипела Тесс в экран, будто несуб мог ее услышать.

Непрошеная мысль закралась ей в голову. Отчего она поверила, что преступник честно будет вещать вживую, если он никогда до этого так не делал? Он всегда атаковал анонимно, невидимкой, всегда ждал, когда сотрутся все возможные следы на месте преступления, когда отснятое им разойдется, как вирус, по Интернету, по миллионам компьютеров, и лишь потом заявлял о своем авторстве. Отчего бы он поступил иначе сегодня? Лишь потому, что она дала ему тычка одним комментарием? Этого со всей очевидностью было недостаточно, чтобы вынудить его сменить стиль или допустить ошибку.

Однако теперь, судя по всему, состоялось его первое убийство. Свежее место преступления, изменившийся почерк. Вправду ли изменившийся? Он по-прежнему предпочитает откладывать получение лавров, отсрочив выпуск этой так называемой прямой трансляции на десять дней. Он все так же подстраховывается, выбирая кетамин в качестве орудия убийства и делая все возможное, чтобы не оставлять улик. Он, как и раньше, не проявляет насилия… Кто убивает без ожесточения, и каковы его мотивы? Хладнокровный психопат, убивающий без ожесточения, он получил бы высшие баллы по опроснику Хэйра[17].

Она снова выругалась себе под нос, а потом с виноватым видом повернулась к Фраделле. Тот закрыл крышку ноутбука и сидел с потухшим взглядом.

— Он с нами играет, — повторила Тесс уже другим, уверенным голосом. — Мы должны это учитывать. Нельзя вестись на его игру.

Затем она взяла со стола связку ключей.

— Эй, Ди, пришли мне адрес Дианы и материалы по ней да пойди поспи, хорошо? Я сгоняю туда, посмотрю на место преступления.

— Там сняли ленту и вернули дом родственникам, — сообщил Донован. — Результаты вскрытия прилагаются. Присланы из офиса коронера Майами. Это кетамин, — добавил он, затем прочистил горло: — Но в крови у нее также обнаружили «Рогипнол» и ингаляционный анестетик, севофлуран.

— А как насчет травм и изнасилования? — спросила Тесс.

— Ничего подобного.

Она не утруждалась вопросом об обнаруженных уликах. Это было бессмысленно после того, как они увидели предпринятые несубом меры предосторожности.

— Отпечатков пальцев тоже нет? — все же поинтересовалась она.

— С этим его латексным костюмом? — переспросил Донован. — Что-то я сомневаюсь. Но дай секунду, поищу в материалах из лаборатории.

— Зуб даю, что несуб оказался у Дианы на пороге не в таком виде. Иначе она не открыла бы ему дверь. И уж тем более не пригласила бы его войти и не стала пить поднесенный им напиток.

Какое-то время они слышали лишь стук по клавиатуре на том конце провода.

— Ничего не нашли, — объявил Донован с глубоким вздохом. — Одни места начисто протерты, другие не тронуты.

— А что он протирал?

— В основном кухню, обеденный стол, журнальный столик в гостиной, некоторые из дверных ручек.

— Найдены ли там волоски или любой другой биоматериал? — спросила Тесс, уже зная ответ.

— Ничего такого, что могло бы принадлежать несубу. Извини, Уиннет. Он подчистил все. Опять.

Она простонала, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Легко представить, как несуб входит в дом, идет на кухню, возможно, готовит что-нибудь вместе с хозяйкой, потом они беседуют, потягивая что-нибудь из чашек или бокалов, за обеденным столом или журнальным столиком в гостиной. Типичный набор действий для близкого друга или родственника. Кого-то, с кем чувствуешь себя комфортно. И этот «кто-то» обязан был оставить где-нибудь отпечаток пальца или волос. До нападений он наверняка нанес семьям хотя бы по одному визиту.

— Нам надо снова привезти криминалистов в эти дома, — заявила Тесс. — Прочесать все под диванами, в складках подушек, в обивке мебели, везде, где могли после нескольких уборок остаться частички кожи или волосы. Потом нужно сравнить все находки. Один из доноров окажется общим на всех местах преступлений, и это будет наш несуб.

— Ты понимаешь, что это займет не одну неделю, да? — спросил Фраделла.

— Я подергаю за кое-какие ниточки, чтобы ускорить процесс, — ответила Тесс. — У нас нет этих недель. Возможно, его следующая жертва уже мертва.

По крайней мере, теперь она лучше понимает модус операнди несуба. После того как