— А почему через два дня? — настаивал детектив, не удовлетворившись ответом. Карилло не выглядел заядлым рыболовом, и даже идея пригласить девушку не куда-нибудь, а на рыбалку в его случае казалась странной.

— Все празднуют День поминовения на воде, — пожал плечами Лоренцо. — Так он сказал, слово в слово.

— Хорошо, ты отправляешься в тюрьму, — констатировал Мичовски, затягивая стяжку на запястье парня. — Ты не даешь мне ничего ценного.

— Мужик, так нечего давать, клянусь. Он мне ни хрена не рассказывает, я у него просто мальчик на побегушках.

— А кокаин?

— Я его продаю иногда, — ответил Эррера, потупив глаза, и тут же энергично добавил: — Но не часто! Раз в год максимум. Только если они меня заставляют, иначе нет, ни за что.

— Ладно, пойдем! — Мичовски схватил его за второе запястье.

— Погоди! — запротестовал Лоренцо. — Я ничего не знаю, но знаю, кто знает. Они с Карилло партнеры, мужик.

— Имя! — потребовал детектив.

— Пако Локо, так мы его зовем.

— Имя! — повторил Мичовски тем же тоном, лишь слегка повысив голос.

Эррера пугливо огляделся по сторонам.

— Педро Рамон, — сообщил он почти шепотом. — Но вы его не поймаете.

Гэри засмеялся и затянул стяжку.

— Он хоть существует?

Лоренцо вновь с энтузиазмом закивал:

— Клянусь могилой моей матери! Но вы его не поймаете, потому что он живет на воде, на полпути к Большим Багамам.

Детектив затянул стяжку на втором запястье.

— Но! Но его телка гоняет на сушу каждую ночь, чтобы запастись стаффом, — выдал парень, чьи зрачки сузились от ужаса. — Ее уже дважды ловили, прямо как меня, и она сидит на героине.

— Имя! — потребовал Мичовски.

— Люсинда, или Люси, — ответил Эррера, уже не противясь. Какой бы страх его ни сдерживал, он уже пересек черту и теперь не пытался что-то скрыть.

— Где я могу повидать эту выдающуюся гражданку?

— Каждую ночь, около полуночи или чуть позже, она швартуется возле «Мохито Фрио», это бар рядом с мариной, на воде. Она подгребает на желтом катерке, реально быстром. Если поторопитесь…

Детектив поощрительно кивнул:

— Давай-давай. Как я ее узнаю?

— Она высокая брюнетка с широченной задницей, полный отпад, если вы понимаете, о чем я, — Лоренцо мечтательно облизнулся и выдавил улыбку, демонстрируя отсутствие пары зубов и сколотый резец.

— Еще у нее длинные волосы и татушка с розой на шее, вот здесь, — он вывернулся, пытаясь показать место татуировки, что сложновато сделать с руками, связанными за спиной. — Не пропустите. Она любит побрякушки, с ног до головы увешана. Во что бы Карилло ни ввязался, Пако Локо и его телочка точно будут знать. Теперь отпустишь меня, мужик?

Но вместо того чтобы разрезать стяжки, детектив достал телефон и вызвал подкрепление.

— Что за черт, мужик?! Ты обещал, — горько сказал Лоренцо, глотая слезы. — Я не хочу в кутузку.

— Посидишь в обезьяннике сорок восемь часов, ни минутой больше, — улыбнулся Мичовски. — Это чтоб ты не надумал чего лишнего и не начал названивать кому не надо.

— А потом меня отпустят? — спросил парень, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Да. Честно.

29

Слава

Тесс затаила дыхание, увидев, что несуб берет со стола шприц с кетамином. Он сел на край кровати, погладил девушку по щеке, поправил непокорный локон, заложив его за ухо. Она по-прежнему спала или была без сознания: глаза закрыты, тело недвижно, бессильно и доступно. Жертва ни разу не попыталась вырваться или хотя бы поднять веки.

Вдруг экран погас, и Тесс судорожно глотнула воздух, будто выброшенная на берег рыба.

— Что?! Нет! — закричала она на телевизор, взмахнув кулаком. — Мы должны увидеть, что будет дальше! — Тесс повернулась к Фраделле и Рицце: — Как мы это узнаем?

— Узнаем, — раздался спокойный голос Маккензи, звучавший столь отчетливо, будто его обладатель тоже сидел в комнате, глядя на темный прямоугольник экрана.

Профайлер был прав, как всегда. Если несуб довел свое желание прикончить девушку до конца, они вскоре узнают об этом. Тесс застонала, разозленная своей неуравновешенностью. Она поддается эмоциям, импульсу, она возненавидела этого несуба и способна лишь презирать его, но не вникнуть в его поведение. Ни к чему хорошему отвращение не приводит, каким бы омерзительным и отталкивающим ни был тот, кто его вызывает. Это азбука. Для того чтобы понять несуба, суметь объяснить, по каким критериям он выбирает жертв, что толкает его на эти поступки, агенту Уиннет необходимо избавиться от эмоций и вернуться к холодным и точным, как нож хирурга, суждениям. Легче сказать, чем сделать.

Это расследование задевало ее на глубоко личном уровне. Тесс сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить хоровод мыслей и эмоций и осознать, почему это дело так много для нее значит. За двенадцать лет работы в бюро она встречалась со множеством весьма активных серийных убийц и навидалась вещей похуже, чем сейчас. Взять хотя бы Семьянина, на счету которого больше сотни трупов. Она сохраняла холодный ум и самообладание, встречаясь с убийцами, претендовавшими на звание самых чудовищных созданий на планете.

Но с Похитителем жизней все было иначе.

Он стоял на краю бездны и смотрелся в нее, набираясь уверенности для прыжка, чтобы нырнуть до самых глубин и изучить самые темные стороны своей личности. Тесс вспомнила его руки, покрытые черным блестящим латексом, вспомнила, как он берет со стола шприц. У него не дрожат пальцы, движения уверенные. Он готов убивать.

Ее охватило отчаяние: она не в силах остановить его, спасти то, что еще уцелело в жизни этой девушки.

Тесс надеялась, что еще не поздно.

Вскоре они должны это узнать.

На черном экране появился текст белыми буквами — сообщение от несуба.

«Хочешь большего? Конечно, хочешь. Следи за новостями. Шоу только начинается».

Сообщение продержалось с минуту, а потом исчезло, сменившись анимацией с закрывающимся занавесом. Несмотря на все старания успокоиться, Тесс вновь ощутила прилив ярости.

— Надо прямо сейчас проломить эту дверь! — воскликнула