Улисс кивнул.

– Да, я понимаю, что ты хочешь сказать. Знаешь, я не верю в нечто вроде судьбы. Все подчинено законам, даже магия. Ты, вероятно, права.

– Вопрос лишь в том, почему якобы лишь один человек может использовать эту мощь. Может быть, погибнув при этом. Неважно, кто этот Орион, он тоже не может быть настолько могущественным. Что тогда произойдет?

– Если этот человек погибнет, эта мощь все вокруг… сотрет в порошок.

– И если это случится в сердце Парижа, в катакомбах?..

– Магический поток вберет в себя всю прочую магию, станет еще больше и убьет любого, кто попытается использовать магию, – прошептал Улисс, и глаза его распахнулись в ужасе. – Мы привыкли черпать вокруг себя столько магии, сколько она позволяет, – потому что она стала столь слабой. Но если бы ее вдруг стало намного больше… Ах, проклятье! Ах, проклятье… Тогда речь шла бы уже не об испепеленных чарах, но… но… я даже не могу представить этого.

Сирена мрачно кивнула.

– Примерно так я и думала.

– Но в таком случае это все чепуха! Нам бы следовало запечатать этот Зал и никогда более не ступать туда. Никто ни в коем случае не должен касаться этих чар в одиночку! – воскликнул Улисс. Казалось, он на грани того, чтобы сорваться с места и побежать исполнять свой план.

Не дав ему такой возможности, Сирена схватила его за руку.

– Успокойся, Улисс. Думаю, для этого уже поздно. Поправь меня, если я неправа, но магия вырвется оттуда. Так или иначе. Она ведь уже начала.

Улисс часто заморгал и несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Постепенно он пришел в себя.

– Верно. Я просто… просто не знаю, что нам делать, – ответил он. – Разве что бежать как можно дальше.

В ином случае Сирена с восторженным возгласом приняла бы это предложение, но… нет, черт возьми, не теперь. Она вновь ввязалась в это.

Она огляделась, увидела толпы людей, не подозревающих, что таится под их ногами. Что случится с ними, если Париж – а может быть, даже Франция – вдруг перенасытится магией?

Ничего хорошего. Это ясно.

– Может быть, стоит найти остальных и поговорить с ними. – Улисс вынырнул из раздумий.

Вообще-то мысль недурна. Только…

– Полагаешь, я должна цивилизованно побеседовать с Александром Фабре? – спросила Сирена испуганно.

Хоть, очевидно, он и тревожился, Улисс усмехнулся.

– Как это мило, что ты сама предлагаешь взяться за это.

– Ненавижу тебя, – нежно заявила она.

Ни один из них не предложил отправиться в Круг. Сирена знала тех людей; они, наверное, сделали бы какую-нибудь глупость. Может быть, попытались бы использовать эту мощь в своих целях – и спалили бы Париж дотла.

– Скажи-ка, ты чуешь это? – спросила Сирена, блуждая взглядом вокруг.

В ноздри проникал запах старых книг и чернил, столь сильный, что почти оседал на коже. Как если бы кто-то зажег ароматическую свечу для книжных червей.

Сирена растерянно оглянулась. Взгляд ее скользнул на собственные руки, и она оцепенела. По пальцам расплывались чернильные пятна, истекали из книги, которую она только что читала.

Книги. Чернила. Библиотека.

– Улисс! Уходи! – закричала она, игнорируя любопытные взгляды.

Улисс в замешательстве последовал ее призыву, Сирена же, стремительно вскочив с места, споткнулась о чью-то сумку.

– Что с людьми? – спросил Улисс, тревожно озираясь.

Утро выдалось спокойным, и все же в библиотеке были люди, смотревшие на них недоверчиво, нервно или с любопытством.

Видимо, Улисс подумал о том же, о чем и Сирена: он вихрем носился вокруг и затем вдруг начал что-то судорожно втолковывать библиотекарше. Если Сирена не ошиблась, это была та же, что ранее разыскала для них книги.

Сирена, всем своим видом выражая озабоченность и сомнение, присоединилась к ним. Она постепенно теряла терпение, запах чернил усиливался. На полу тем временем проступило темное пятно.

– Пожиратель чернил! – завопила она.

Мгновение библиотекарша смотрела на Сирену широко распахнутыми глазами, затем краска сошла с ее лица.

Она подбежала к одному из стеллажей, ухватилась за полку – и… тут же раздался высокий, пронзительный звук.

Сирена инстинктивно зажала уши. Люди вокруг повскакивали и спешно, но организованно покидали библиотеку. Внутри осталось лишь несколько встревоженных чародеев и сотрудники.

Сирена отняла ладони от ушей.

– Это практично.

– Сигнальная система; они решат, что сработала пожарная сигнализация, – объяснила библиотекарша, рассматривая чернильное пятно на полу. – Но что…

В мгновение ока из чернильной лужи вырвалось… что-то. Оно было велико и почти бесформенно. Каждая часть чернильно-черного тела, казалось, непрестанно изменяется. Разверзлись три пасти, заморгали десять глаз, хищно потянулись три пары рук. Раздался скребущий звук, словно пером по бумаге.

Сирена растерянно запрокинула голову, а пожиратель чернил все рос. Она знала этих существ как мелких вредителей, чьи рои были не больше осиных. От них можно было избавиться промокательной бумагой и водой. Однажды в Неаполе Сирена подрабатывала в старинной библиотеке; это были суетливые мелкие твари, болезненно кусавшиеся и порой ядовитые. Как и другие магические создания, они развивались столетиями и научились перерабатывать в своих тельцах типографскую краску в чернила – что в эпоху массовой книжной печати стало немалой проблемой. Впрочем, они, как правило, вызывали лишь неприязнь и не угрожали жизни людей.

Но не эта тварь здесь. Не такое существо, стекшее, казалось, со страниц «Ада» Данте – прямиком из глубочайшего круга. Или как там… Сирена не читала эту книгу.

– Боже мой, – послышался чей-то возглас. Краем глаза Сирена заметила, как кое-кто из чародеев, вскочив с места, поспешил убраться прочь.

Она хотела предостеречь их, но было поздно. Три глаза пожирателя чернил повернулись – чудовище заметило бегущих. Длинная, капающая чернилами рука выросла из его тела, схватила последнего и швырнула его. С хрустом костей он приземлился в нескольких шагах от Сирены. Из его рта, глаз, носа и ушей лилась черная жидкость; он издал тихий хрип – и замер.

– Что нам делать? – послышался крик Улисса, и Сирена подняла голову.

Он и библиотекарша прижались к стеллажу. Пожиратель чернил обратил на них внимание.

О нет, ни в коем случае! Сирена схватила со стола какую-то книгу и, прицелившись, швырнула ее в тварь. На ней, конечно, не появилось ни царапины, но зато тварь молниеносно переключилась на Сирену.

Сирена оскалилась в ответ. Здесь она знала, что делать.