Первые дни прошли неплохо. Не скажешь, что хорошо, поскольку чего хорошего, если нет Интернета? Только телевизор, который три канала показывает, но какой нормальный человек в наши дни будет сидеть и смотреть телевизор? Разумеется, Миша не смотрел. Книг у бабушки не было, а если бы и были, не читал бы.

Но зато было вкусно: бабушка готовила так, что язык проглотишь. И на речку ходить прикольно (Миша любил плавать). Еще круто, что все разрешают и никто не одергивает: бабушка оказалась добрая, постоянно гладила внука по голове и говорила, что он очень похож на отца.

Плохо только, что скучно. Ребят Мишиного возраста в деревне не было, так, мелких на лето привозили, а еще имелись две девчонки примерно Мишиных лет, но с ними какой интерес водиться? Деревня была небольшая, затерянная в лесу (от электрички еще на машине пришлось немножко проехать, бабушка соседу заплатила). Народу здесь обитало мало, зато имелась своя собственная ведьма! Об этом Миша узнал на третий день.

Тогда же выяснилось, что в деревне все-таки есть мальчишка, ровесник Миши. Только он малахольный. О его существовании Миша случайно узнал: слонялся по деревне, изучал, так сказать, обстановку. А Боря – так звали мальчика – сидел на скамейке возле одного из домов.

Дом был маленький и кривоватый, не такой добротный, как бабушкин, а мальчик – худенький до прозрачности, болезненного вида. Как выяснилось, Борю тоже на лето сослали, только он, в отличие от Миши, здесь не впервые, каждый год к одинокой тете приезжал, материной сестре, здоровье поправлял.

– У меня астма в тяжелой форме, – с оттенком гордости сказал Боря. – И почки очень плохие.

Миша не понимал, как внутренние органы могут быть плохими и хорошими. Если они внутри и без них нельзя, значит, наверное, хорошие. И у всех одинаковые. Но спорить не стал.

– Я недавно приехал, тебя не видел, – сказал он.

– А я за ворота редко выхожу. В саду, в основном, сижу. Читаю.

Миша подумал, что у Бори не почки плохие, а голова. Это же надо, читает он! Тоска зеленая.

Мишина бы воля, он бы с занудным хлипким Борей общаться не стал, но на безрыбье, как говорится, и рак рыба. Вдобавок Боря много всякого знал, интересного. И про ведьму Мише тоже Боря сказал.

– У нее дом прямо посреди деревни. Самый большой, в два этажа, видел?

– А с чего ты взял, что она ведьма?

– Все знают, – пожал плечами Боря. – К ней отовсюду ездят. Тетя говорит, не будь ведьмы, дорога в Гребнёво заросла бы давно. Ведьма сильная, лечит болезни, бесплодие (это когда женщина никак родить не может), привороты делает, чтобы заставить мужчину жениться, еще всякое разное.

– Погоди, – осенило Мишу, – а чего тогда тебя к ней не отвели? Пусть бы вылечила твои плохие почки и эту… как ее там… Астру!

– Астму, – поправил Боря. – Тетя говорит, это грех и последнее дело – к ведьме обращаться. Она с темными силами знается, колдовская сила идет от Дьявола. Если и вылечит, потом вечно придется Дьяволу служить, понял?

Миша мало что понял, но в тот момент ведьма и ее делишки его и не занимали ничуточки. Все изменилось через неделю, когда он стал понимать: в деревне творится нечто странное. И, может, виной всему ведьма.

До того, как это впервые случилось, все шло как обычно: Миша болтался без дела, рвал ягоды, валялся на траве, ходил купаться, болтал с Борей, ел от пуза. Нескончаемой чередой шли вареники, пироги с разными начинками, блинчики с вареньем или мясом, бисквитное печенье, домашнее мороженое, жареная картошка с курицей, пузатые розовые помидоры – Миша их обожал, борщ с деревенской сметаной, пельмени и прочие вкусности.

Сладости из магазина бабушка не признавала, но Миша не жаловался – бабушкино даже лучше. Намного лучше! Бабушка не заставляла ничего есть, но и не требовалось, Миша с удовольствием трескал за обе щеки. А вечерами бабушка давала ему ягодный отвар с травами, говорила, для здоровья полезно, для желудка, сердца, вообще для всего.

– Вот умница! И спать хорошо будешь, и утром просыпаться бодрячком, – приговаривала бабушка, следя за тем, чтобы Миша выпил все до капли.

Отвар приятно пах мятой, чем-то фруктовым, а на вкус был чуть кисловат. Вполне себе, пить можно. Бабушка улыбалась, трепала внука по волосам, целовала в лоб, уносила стакан на кухню, а Миша ложился и засыпал.

Спал вправду крепко, не просыпаясь, даже снов не видел. Один раз только ему приснилась какая-то чушь, будто он спит, а возле него стоит высокая женщина с черными волосами и большущей коричневой не то бородавкой, не то родинкой возле носа. Говорит что-то, быстро шевеля толстыми губами, а потом как дернет Мишу за волосы, затылок прострелило болью!

Дурной сон. А больше ни разу ничего не снилось.

В общем и в целом жилось Мише у бабушки отлично, о чем он маме и рапортовал, когда они созванивались. Бывало это раз в три дня: бабушка отводила Мишу на другой конец деревни, там председатель жил, это начальник деревенский, возле него почему-то сигнал был хороший. Миша звонил, говорил с мамой, потом передавал телефон бабушке, они тоже быстренько перекидывалась несколькими фразами – и все на этом. Мама была рада, что все в порядке, Мише нравится в деревне и он не хулиганит.

А Мише и не хотелось. Он постоянно пребывал в состоянии блаженной сытости и довольства, не хотелось бегать, шалить, выдумывать, озорничать. Да и злиться не на кого (не на Борю же), и драться не с кем. Ленивое спокойствие окутывало его день за днем, нарастало на коже толстой броней, панцирем, который, кажется, ничто не могло пробить, но…

Но пробило. Как и говорилось, примерно через неделю после знакомства с Борей Миша вышел в сад и увидел, что в углу, возле забора, кто-то копошится. Грязно-желтый, бурый мех, хвост мотается из стороны в сторону… Для кошки крупновата, собака, наверное.

Нет, не собака – лисица, понял Миша, подойдя: на картинке в учебнике ее видел. Помнится, еще удивился, где ярко-оранжевый мех, как в сказках описывают.

Ничего себе, лисица у них с бабушкой в саду! Миша подошел еще ближе. Зверь быстро перебирал лапами – рыл землю. Мальчик не испугался, было любопытно, что животное там обнаружило? Мышь, может?

Ого, ничего себе: лисица рыла проход, лаз, но зачем? В эту секунду лиса обернулась. Миша хотел