— Как он связан с Сагой? — спрашивает Грета.

Раздаётся стук в дверь, и в комнату вкатывается Отис, эксперт‑криминалист, держа посылку на коленях.

— Это доставили вертолётом, — говорит он, поправляя очки на переносице.

Морган поднимается, принимает у него небольшую коробку и ставит на журнальный столик.

Петтер возвращается, придвигает кресло, освобождая место для инвалидной коляски Отиса.

Грета сдёргивает ленту, раскрывает клапаны и вскрикивает, когда из коробки выскакивает клоун в красно‑жёлтом шёлковом костюме. Он подпрыгивает на пружине, раскинув руки, словно отчаянно жаждет объятий. Глаза его устремлены прямо вперёд, а красный рот искажён ухмылкой. На груди приклеен небольшой клочок бумаги с надписью: «Я доверяла вам, Йона».

Глава 81.

После семи часов, проведённых за рядом мусорных баков, Сага поднимается, разминает ноги и плечи.

Дважды ей удавалось задремать, уткнувшись лбом в колени, но каждый раз она тут же просыпалась от бешеного стука сердца.

Расслабляться она не может.

Мужчина в грязном фартуке уже раз пять выходил покурить на погрузочную площадку, подходя к самому краю, чтобы бросить окурок в жестянку. Сага не уверена, заметил ли он её сразу, но в третий раз, выйдя, он оставил стакан воды и бутерброд с сыром, прежде чем уйти обратно.

Она проглотила и то и другое, затем вернула стакан и тарелку на погрузочную площадку и снова спряталась за баками.

В следующий свой выход он бросил окурок в банку и, будто разговаривая сам с собой, объявил, что мусорные контейнеры опустошат в ближайший час, а охранная служба проверяет двери каждый вечер.

Сага поднимается по пандусу мимо сорняков, пробивающихся сквозь трещины в стене.

Постоянный грохот машин становится громче, когда она выходит на тротуар.

Ноги онемели от долгого неподвижного сидения.

Людей на улице стало заметно меньше.

За последние семь часов она не раз ловила себя на том, что ей хочется, чтобы жизнь снова стала нормальной. Глаза наполнялись слезами, когда она думала о том, чтобы опять сводить Ника и Астрид на балет.

Она снимает плащ и смотрит вниз, на тёмную воду Бруннсвикена. Пристань для яхт, окружена высоким забором с пятью рядами колючей проволоки наверху.

Недосып последних дней тянет её вниз, словно мощное подводное течение. Она ждёт, пока пробегающий мимо бегун скроется из виду, затем спускается на каменистый берег.

Три коричневые утки спокойно отплывают прочь.

Сага расстилает плащ на земле и читает выцветшие надписи о частной охране, сигнализации и видеонаблюдении. Затем снимает ботинки, носки и брюки, заворачивает всё в плащ, крепко сжимает свёрток и входит в тёплую воду.

Идёт вдоль забора, чувствуя, как гладкая галька крутится под босыми ногами.

У причала пришвартована коричневая моторная лодка из красного дерева. Сага хватается за швартовочную верёвку, поднимает узелок с одеждой на пирс. Затем, держась свободной рукой за доски настила, закидывает ногу на швартовый трос и выбирается наверх.

Высокий забор окружает и яхтенный причал, и большой гравийный участок, где зимой ставят лодки на берег. Сейчас у различных понтонов пришвартовано около пятидесяти судов, а белые и жёлтые буйки покачиваются на неровной воде.

Никого не видно.

Сага вытирает ноги, замечает, что порез на колене снова кровоточит, затем поднимает свёрток и идёт по настилу.

Вокруг тихо.

У маленьких жёлтых домиков видна открытая зона отдыха. На мачте развевается флаг клуба, рядом ржавый подъёмный механизм и несколько тележек.

Сага останавливается у большой белой моторной яхты. В длину она, должно быть, почти двадцать метров, с закрытым кокпитом и несколькими солнечными палубами.

Сага тянет швартов, лодка медленно подплывает ближе. Буй у носа дрейфует вместе с ней, пока верёвка не натягивается.

Она тихо запрыгивает на борт, ныряет под перила на корме и на мгновение замирает, затем отстёгивает один угол тента и заползает внутрь.

Она оказывается в столовой под тентом от солнца. Через стеклянные двери видны тёмная кухня и стол с восемью стульями.

Раздвижные двери заперты.

Сага достаёт пистолет, рукояткой выбивает замок, открывает дверь и входит.

Стены и кухонные шкафы обшиты шпоном красного дерева, фурнитура под латунь.

Она проходит через телевизионную комнату с роскошными кожаными диванами и направляется в ванную. Мочится в темноте, быстро принимает душ, вытирается полотенцем из бельевого шкафа и снова одевается.

Сага возвращается в телевизионную комнату. Между бутылками в баре стоит большая бутыль воды. Она достаёт её из подставки, делает несколько глотков и несёт на кухню.

Холодильник пуст и выключен, но в кладовке она находит банку консервированных равиоли и съедает их холодными.

Закончив, идёт в спальню, бросается на кровать и смотрит на тёмно‑серое небо в световом люке, думая о Маре и о том, что делать дальше.

Сага была уверена, что может доверять Йоне.

Она сказала Карлу, что, если тот услышит её свисток, должен бросить посылку и как можно быстрее бежать к тоннелю.

Если бы Йона пришёл с группой быстрого реагирования, она увидела бы её издалека, но затаившегося снайпера почти невозможно заметить, пока не станет слишком поздно.

Она до сих пор не понимает, почему они решили казнить её на месте.

Глава 82.

Сага вскакивает. В стеклянный люк бьёт луч фонаря.

Она беззвучно скатывается на пол и подползает к стене у шкафа.

На верхней палубе слышны голоса и шаги, вибрация идёт по корпусу. Кто бы это ни был, он открывает раздвижную дверь на корме.

— Мы вызовем полицию, если вы не выйдете немедленно! — кричит мужской голос.

Сага встаёт и идёт к голосу, останавливаясь в дверном проёме кухни, где один из двух охранников направляет на неё фонарик.

— Хозяева разрешили мне остаться здесь, — говорит она.

— Нет, не разрешали.

— Послушайте, я ничего не брала, — продолжает Сага, поднимая обе руки. — Мне просто нужно было поспать несколько часов.

Мужчины заходят в кухню, лучи фонариков скользят по стенам и шкафам. У старшего — большой живот и бритая голова, у младшего чёрные волосы стянуты в пучок.

— Вы сломали замок, — говорит старший.

— Это случайность. Я ухожу.

— Почему бы нам просто не передать вас полиции? — спрашивает младший охранник.

— Потому что я ничего не брала, и…

— Это взлом и незаконное проникновение, — перебивает он.

— Я позвоню, — говорит старший, доставая телефон.

— Не надо, прошу.

— И с чего это мы должны быть с вами любезны, а? — спрашивает младший.

— Хватит,