Она переступает через ящик с инструментами и подходит к двери. От неё пахнет дёгтем.

За стеной слышится шарканье.

Сага вытирает правую ладонь о штаны, затем несколько раз сжимает кулак, разминая пальцы. Поднимает пистолет, глубоко вдыхает, поворачивает ручку, открывает дверь и выходит в тёмный коридор с тряпичным ковриком на провисшем деревянном полу.

«Надо было сразу отодвинуть личное в сторону и звонить Йоне», — думает она.

Почему она всегда такая злая.

Плохо, что она здесь одна. Слишком опасно.

Ей вспоминается матрёшка. Казалось, она смотрит прямо на неё. Будто все маленькие куклы внутри тоже глядели на Сагу.

Добравшись до пролома, будто выпиленного в красном дереве бензопилой, она включает маленький фонарик Карла. Края рваные, в заусенцах.

Проём ведёт в крошечную кухню с низким потолком и форточками, выходящими во двор. Там виден засохший майский шест.

Сага на мгновение задерживает взгляд на двери, затем опускает пистолет. В воздухе стоит прогорклый запах мусора и гниющей еды, пол усыпан пустыми банками: из‑под равиоли, хот‑догов, гуляша, тунца, кукурузы, абрикосов, мидий, рыбных шариков, квашеной капусты.

На потолке висит жёлтый абажур. В середине серого ламинированного стола стоит открытая банка фасоли, рядом — книга по алгоритмам.

Взгляд Саги привлекают две фотографии на полу под радиатором: одна — Йоны, вторая, разорванная пополам, — Марго.

В раковине лежит окровавленный топор.

Плита выложена коричневой кафельной плиткой. Сага проводит рукой над конфорками. Сердце учащённо бьётся, когда она ощущает исходящее от одной из них тепло.

Пустые банки на полу звенят, когда она выходит из кухни в узкий коридор.

Одна дверь ведёт в ванную, она освещает её фонариком.

Пол, стены, раковина и унитаз — всё серое от грязи.

Сага чувствует холодный сквозняк у ног и резко разворачивается, направляя пистолет в коридор, на входную дверь и проём в кухню. В доме тихо, ни малейшего движения.

Держа палец на спуске, она пятится и входит в спальню. Рулонная штора поднята, на прикроватной тумбочке толстый слой пыли.

Сага видит своё отражение в стекле настенного гобелена в рамке.

Кровать заправлена, плотное покрывало усыпано мёртвыми мухами. Ясно, что никто здесь давно не спал. Дверца шкафа приоткрыта, на подоконнике в дрожащем сквозняке лежит высохшая оса.

Сага снова смотрит на гобелен — и чувствует, как волна адреналина прокатывается по венам, волосы на руках встают дыбом.

Мара стоит в дверном проёме позади неё. Худое бесцветное тело, седые волосы, грязное лицо.

Сага резко разворачивается, стреляет, но Мара уже исчезла. Её быстрые шаги гулко разносятся по коридору.

Сага бросается следом, стреляет ещё раз, но слишком поздно. Пуля бьёт в дверной косяк кухни, разбрасывая щепки и пыль.

Она несётся по коридору, слышит, как банки на полу сталкиваются друг с другом.

Она наводит пистолет на дверной проём в тот самый миг, когда Мара ныряет в пролом в стене.

Сага пересекает кухню и слышит, как хлопает просмолённая дверь. Выбегает в пролом и оказывается в коридоре как раз в тот момент, когда тяжёлая чёрная дверь с грохотом захлопывается.

Половицы содрогаются под ногами, когда она выпускает через дверь три пули.

Она слышит гулкие шаги Мары по металлической плите в мастерской, бросается вперёд и распахивает дверь.

Мара почти добралась до погрузочной платформы.

Саге следовало бы крикнуть, что она из полиции, приказать остановиться и бросить оружие. Но она не в силах заставить себя это сделать.

Мара прячется за крупным двигателем, разворачивается и поднимает пистолет.

Сага бросается в сторону и ударяется головой о ящик с инструментами. Отступая за пластиковую бочку с гидроксидом натрия, она задевает ногой ведро с протухшей кровью. Жидкость растекается по полу, стекая в щель вокруг металлической плиты.

Смрад становится невыносимым.

Сага отскакивает, встаёт, целится, замечает, как Мара карабкается по бетонному пандусу.

Свободной рукой Мара пытается удержать «Глок», но её руки так дрожат, что прицел пляшет.

Сага делает шаг в сторону, чтобы обойти блок подачи, и стреляет в тот момент, когда правая нога Мары попадает в поле зрения.

Пуля бьётся о металлические перила погрузочной платформы и рикошетом уходит в мастерскую.

Сгорбившись, Мара отскакивает. Сага целится ей в спину между лопаток и жмёт на спуск ещё раз.

Отдача бьёт в плечо.

Мара роняет пистолет, но успевает скрыться за занавеской.

Сага продолжает стрелять, бросаясь за ней. Пули с влажным звуком пробивают толстый пластик.

Она несётся через мастерскую вверх по пандусу к колышущейся занавеске.

Снова прицеливается, ловит малейшее движение по ту сторону.

Она замечает тень, скользнувшую по полу в сторону открытой металлической двери зернохранилища, и проскакивает через занавеску.

Слышит быстрые шаги Мары в большой комнате впереди.

Не колеблясь ни секунды, Сага вбегает вслед в металлическую дверь.

Осматривает помещение, страхует углы.

Матрёшка лежит на полу и смотрит на неё снизу вверх.

Сага целится в штабель поддонов в центре. Больше спрятаться негде, других дверей нет, бежать Маре некуда.

Она медленно, широкой дугой, обходит поддоны, готовая стрелять, но в тот момент, когда делает шаг вперёд, металлическая дверь сзади захлопывается, и с той стороны кто‑то опускает перекладину.

Её только что заперли.

Сердце гремит так громко, что она слышит грохот крови в ушах, но она продолжает обходить штабель.

Никого.

Она растерянно оглядывается. Она слышала шаги Мары, видела, как та исчезла в дверном проёме. Она была прямо за ней. Обе двери закрыты.

Спрятаться негде.

Внутри только голый пол и гладкие стены.

Сага возвращается к поддонам, ещё раз проверяет.

Это не имеет смысла.

Мара, должно быть, успела забраться наверх и перейти по тонкой балке над дверью.

Сага пытается отдышаться, проводит рукавом по губам.

Карл должен позвонить Йоне через минуту.

Других дверей нет, люков в полу тоже.

Она поднимает голову.

Под потолком, примерно на высоте двенадцати метров, тянется ряд окон. Они наполовину скрыты толстым слоем паутины, похожей на грязный тюль.

Сага убирает пистолет в кобуру и поворачивается к горе поддонов.

На полу рядом разложено грязное полотенце.

Рядом со свёрнутой курткой стоит пластиковая бутылка воды.

«Значит, Мара спит здесь», — думает она.

Вспоминает слова психолога: Мара предпочитает спать на полу.

В пластиковом ведре она видит несколько мёртвых пауков с кривыми лапками.

Замысловатые нити паутины мерцают между поддонами. Некоторые белые от мучной пыли.

Сага опускается на колени и просовывает руку внутрь. Нащупывает красную формочку для имбирных пряников, и нежные паутинки рвутся, когда она вытаскивает её.

Её пробирает озноб, и в этот момент снаружи