– Я!

– А это не ты мне сообщение про котиков послал?

– Я!

– На фига?!

– Скучно мне.

– Ну ты и сволочь!

– Что есть, то есть…

* * *

Трындец подкрался незаметно. С той стороны, с которой и не ждали. Большаков даже не подозревал, что таковая существует. А ведь ничто не предвещало беды. Он в этот момент что-то сосредоточенно писал в отчете, Рязанский привычными движениями наводил лоск на рабочем столе, как зазвонил телефон и незнакомый, но очень властный голос вежливо сказал:

– Здравствуйте1 Андрей Казимирович? Скажите, а почему вы интересуетесь местом проживания члена Правительства России Турнепса?

Большаков перевел телефон на громкую связь и знаками приказал Рязанскому слушать, сам прокашлялся и вопросом ответил на вопрос:

– А вы кто?

На другом конце телефонного провода почувствовалось некоторое замешательство от ментовской наглости, но разговор продолжился так же вежливо и корректно, как и начался:

– Я из Администрации Президента, подразделение, которое занимается безопасностью высших должностных лиц. Называйте меня, к примеру, Валентином Петровичем.

Большакову надо было что-то отвечать, и он ответил. Совсем не теми словами и не с той интонацией, к которой привык неведомый вроде как Валентин Петрович из Администрации Президента.

– Я не знаю, кто вы, может быть, даже Господь Бог. У меня нет видеотелефона, я человек не местный, если вас что-то интересует, приезжайте, пожалуйста, к нам сюда, в Главное управление по борьбе с организованной преступностью, с удостоверением личности, а если вы тем более из такой серьезной организации, то и запросик подготовьте. А я вас отведу к руководству.

– Значит, вы так?

– Ну а как по-другому, только так.

– Ну, хорошо.

И комната заполнилась короткими гудками, которые сигнализировали во все стороны только об одном: «Тебе, Большаков, крышка!» Причем матерно так сигнализировали.

Глаза Рязанского широко раскрылись, словно коллега по работе стал привидением. Он долго сидел молча, но вывод сделал верный:

– Ну все, Андрюха, приключение тебе на пятую точку опоры гарантировано.

– Ну и ладно. Надоело все это.

И когда в кабинет через десять минут вбежал как ошпаренный полковник Серов, это никого не удивило.

– Все материалы, какие есть, ко мне на стол, – задыхаясь от напряжения, выдавил он.

– А какие материалы? – включил дурака Большаков. – Я этим заданием по большому счету всего полчаса занимаюсь. У меня, кроме копии письма, которое вы мне дали, ничего нет.

Серов плюхнулся на стул и, глядя прямо в глаза своему подчиненному, спросил, заикаясь:

– Т… т… Ты зачем так с серьезным человеком разговаривал? Он же тебе сказал, кто он такой!

– Сказал. И что? А как мне его проверить? Извините, товарищ полковник, есть определенный порядок, и вы знаете какой. Я позвонил в адресное бюро, и тут сразу же пошли какие-то странные звонки.

– Ну да. А меня заместитель министра спрашивает, что за камикадзе такой у нас объявился. Я ему называю твою фамилию, так его там чуть кондратий не хватил. Это что, говорит, тот самый, который фондом имущества занимался? Да уж, чего я только не наслушался. Большаков, у тебя что, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? Не дашь ты мне до пенсии доработать!

– Ну так что, мне заниматься этим делом?

– Нет, давай все мне!

В этот момент в дверь просунулась голова Зверева, которая радостно сообщила Серову, что начальник главка срочно требует того к телефону.

Серов махнул рукой, мол, бегу, но перед дверью сбавил ход и, обернувшись, погрозил пальцем:

– Ждите меня здесь. Вернусь и расстреляю вас обоих.

Всполошившийся не на шутку Рязанский поинтересовался:

– А меня-то за что?

– За компанию.

Хуже не придумаешь, чем ждать и догонять. Они убивали время до экзекуции крепким чаем и пирожками с капустой, которые купили утром по дороге на работу.

– Андрюха, а что там за дело с фондом имущества? – громко отхлебывая чай из именной кружки с надписью «Сережа», поинтересовался Рязанский. – Что-то я не помню такого дела.

– Это до тебя было. В Екатеринбурге создали страховую фирму, учредитель которой оказался родственником руководителя Российского фонда имущества. А тот разослал всем своим региональным подразделениям письмо за своей подписью, в котором рекомендовал заключить с этой фирмой страховые договоры. Чистой воды афера. Было дано указание делать так, чтобы страховой случай не наступал. Пострадавшему с грехом пополам выплачивали малую часть, максимум пятнадцать процентов. Человек денежки получал, договорные отношения прекращались, а остальные восемьдесят пять процентов, которые автоматически поступали из федерального бюджета, так и оставались на счетах фирмы. Их тут же обналичивали.

– Какая незамысловатая схема. Что я до нее не додумался? И каков размах? Один Екатеринбург? Это же мелко.

– Когда мы стали проверять, то оказалось, что таких регионов было тридцать. Там скапливались большие деньги. Начальница компании периодически приезжала в Москву, мы ее отследили. Она всегда заходила в Фонд федерального имущества с чемоданом. А в чемодане – бабло немереное. Я тогда обратился в российское Контрольно-ревизионное управление, и мы договорились, чтобы во всех этих местных фондах были проведены ревизии.

– А там сплошное жулье.

– Кстати, не все шли на преступную схему, где-то все же не соглашались. Мы направили на места указание возбудить уголовные дела по результатам ревизии КРУ. Но там что ни фигурант, то шишка, сплошная номенклатура. Дел было много, наш министр письмо направил в Генпрокуратуру с просьбой объединить все эти дела в одно, а в результате реакция была такая. Генпрокурор на этой бумаге поставил визу: «Ответ министру внутренних дел не давать, дело в архив».

– А как же вы про эту визу узнали? Это же совершенно секретная информация.

– Ну, где работаем? Были у нас определенные подходы в Генпрокуратуру. Мы вошли туда, и за шоколадку нам эту бумагу показали, копию снять не разрешили, а почитать дали. Мы тут же доложили нашему министру, но он почесал репу и сказал: «Ну что, я буду из-за этого дела ссориться с генеральным прокурором?»

– Одним словом, зассал.

– Ну, типа того. Мы, дураки, ждем, что этого руководителя Фонда имущества снимут с работы, а по телевизору видим, как председатель правительства ему вручает орден Дружбы народов.

– А дальше тишина?

– Естественно, со временем все открытые уголовные дела потихоньку свели на нет.

– А наш замминистра там с какого боку? Он-то чего это дело вспомнил? Ты где ему дорогу перешел?

– Понятия не имею. Но если тебе интересно, можешь ему позвонить.

* * *

И вдруг, и вдруг… Это проклятое «вдруг». Убери первую «в», и станет слово «друг», но нет, всего одна буква, прилепившаяся с краю, и смысл становится бессмыслицей, а жизнь летит