Олег сидел у окна, с аппетитом жевал то, что в столичных кафе называют «суши», и внимательно изучал экран телевизора, висевшего на стене. Там одна занятная дама иностранного происхождения, практически без одежды, задорно пела на непонят-ном языке. Друзья поздоровались, Орлинский присел напротив Мракова. Тут же подбежал шустрый официант, которому вежливо была поставлена задача – доставить к столу чайник чёрного чая.

– Юра, как я рад тебя видеть, друг! Ты извини, я голодный, как тигр. А ты? А, ты ж говорил, что медвежатинки поел в «Чемодане». Круто, брат! А я вот, видишь, морепродукты с рисом и соей поедаю. Тут не оленины, ни сохатины нет! – с явным сожалением в голосе сказал Мраков.

– На Колыме гарантированно и мяса и рыбы поешь. Всё натуральное, самодельное и экологически чистое. А пока сил набирайся и ешь то, что есть! Жуй с удовольствием! – и Орлинский засмеялся.

– Издеваешься?

– Ни в коем случае! Просто желаю приятного аппетита. Друзья ещё посмеялись над своими шутками, и вскоре официант принес большой чайник чая. Орлинский налил полную чашку, вдохнул его аромат и со словами «на этот раз заварки не пожалели!» поставил чашку на блюдце и налил чаю Олегу.

– Юрец, ну чего, как в целом у тебя дела? Всё по плану?

– Ну если ты про проект спрашиваешь, то да, всё идёт как надо, – Орлинский взглянул на часы. – Сегодня буду в полночь Диканьцеву звонить. Узнаю, как у него дела обстоят. И дату выезда экспедиции определим. Я так понял, вагончики и дома на колёсах уже на Карамкене. Кстати, должен тебе сказать, проводника и гида я нашел достойного. Молодой парень, магаданец, учитель истории, излазил всё сопки практически, ролики снимает, в Интернет выкладывает. Связался с ним, поговорили, он сказал, что с удовольствием поможет в нашему делу. Павел зовут. Ролики его смотрел – молодец парень, такие пейзажи выкладывает, аж дух захватывает.

– Ты мне ссылку пришли, гляну. Ничего, скоро вживую сам всё увижу! Не представляешь, Юрец, как хочется Север посмотреть. Да не по телику, а самому руками потрогать. Веришь?

– Верю, конечно. По себе знаю. Ещё улететь с Колымы не успел, а уже скучать начинаешь. Имей в виду, друг мой Мраков, тебя тоже эта болезнь ждёт. Предупреждаю. – Орлинский улыбнулся и отпил чая. – О! Крепкий более-менее!

– Юра, слушай, что ещё хотел тебе сказать. С моей стороны будет три человека в экспедиции – это представители спонсоров и партнёров нашего проекта. Вроде как даже сама Агния, это та красотка, помнишь, я тебе говорил про фабрику игрушек? Ну и с ней пара человек. Хотят жить прямо на съёмочной площадке. Неустроенный быт их не пугает.

Орлинский спокойно допил чай, подлил себе ещё. Посмотрел, улыбаясь, на Мракова.

– Олег, быт там будет – будь здоров! Питание, тепло, комфорт, банька, свежий воздух! Так что пускай смело едут. Всех приютим, никого на улице не оставим.

– Юрец, а в общем сколько народу-то будет, а? Хоть примерно? – В первый заезд планирую двадцать пять человек плюс твои.

Второй заезд – двадцать человек минус те, кто отработает, третий заезд – тоже двадцать человек и минус с первого и второго. Это только из Москвы. Вот и считай. Плюс актёры магаданского областного театра и гости из области и соседней Якутии. Так что, друг, скучать не будем. Не забывай про технический персонал, случайных зевак-зрителей. Думаю, посёлок Карамкен оживёт на время наших съёмок как минимум на два месяца. Так что успеем насладиться Колымой.

Глаза Мракова загорелись от такой волшебной перспективы. Два месяца без офиса, жены, столичной суеты, надоевших физиономий, среди колымских красот! И Орлинский понял, что его друг Олег Мраков уже страстно и навечно влюблен в Север, хоть ни разу там не бывал. Но рассказы, фотографии, видеоматериалы и собственная фантазия творческого человека сделали свое дело – и вот ещё одно романтическое сердце готово навеки поселить в себе сказочные колымские просторы.

– Слушай, Юрец! А мы ж там по штольням, по сопкам полазаем? Может, и Утёса встретим?

– Давай, друг, вначале долетим туда. И без романтики тебе скажу, что лазать по сопкам без проводника небезопасно. А тем более по заброшенным штольням. Засыплет и поминай как звали. С такими вещами не шутят. Вот так. Не переживай, тебя проинструктируют. А Утёса, конечно, хотелось бы встретить. Посмотрим. Говорят, просто так он не появляется.

– Может, для нас исключение сделает? – улыбаясь, поинтересовался Олег.

– Может и сделает. Если посчитает нужным. Ладно, друг, ты давай тут доедай, допивай, а я побежал, уже девять вечера. У меня ещё одна встреча в офисе по работе. Как по дате определюсь – сообщу, и начинаем работу по подготовке к вылету. Билеты, транспорт – в общем, это всё на тебе и твоих сотрудниках!

– Не на моих сотрудниках, а на нашем штабе. Которым, кстати ты и руководишь. С себя ответственности не снимай, уважаемый Юрий Николаевич! – засмеялся Олег. И уже серьёзным тоном добавил:

– Быстро дело-то замяли по ограблению твоего офиса. Так и знал, что никого не найдут. Хорошо хоть важного ничего не спёрли, жулики. Вот так полиция и работает… Так ничего и не раскопали!

– Олег, нормально полиция работает! Нор-маль-но! А по ограблению офиса они вообще молодцы, профессионально сработали.

– Какие молодцы? Никого не нашли, всё шито-крыто и дело закрыто! – в рифму возмутился Мраков.

– Всё, пока, Олег! Я побежал. Со временем всё узнаешь. Всё нормально! – Орлинский крепко пожал руку товарища и быстрым шагом вышел из кафе.

На часах было десять минут десятого. На улице было практически по-летнему светло, но фонари заботливый мэр столицы всё же зажёг. На всякий случай. Да и красиво, конечно.

Пришло сообщение. Юрий его прочёл, с облегчением вздохнул, улыбнулся, замедлил шаг и направился в сторону своего дома. Встреча, назначенная сегодня на половину десятого в кафе театра Моссовета на Садовом, отменялась. Поэтому никуда торопиться было уже не нужно, и Юра, по своей многолетней традиции, шёл и наслаждался атмосферой вечерней Москвы. Было ни холодно, ни жарко – комфортно, по крайней мере ему. Весна что-то никак не встанет твёрдо на ноги в столичном регионе, хотя совсем-совсем скоро уже должно наступить календарное лето. Но погода ни в коем случае не влияла ни на коренных жителей столицы, ни тем более на гостей Белокаменной.