– Здравствуй! Рад тебя видеть! Ну что? Давай выпьем! С почином тебя воровским!

Капитан ФСБ Влад Спешилов – а это был именно он – сделал хитрые глаза, сложил ладони рупором и, смеясь, прошипел:

– Служу нашему общему делу!

– Давай, ешь тортик, наслаждайся! Сработал профессионально. Если бы не твой пижонский жест, когда бумаги в карман прятал, и я бы тебя не узнал, не говоря уже об операх. Хорошо подготовился, молодец! Никаких следов. Вышел из офиса, прошел тридцать шагов, свернул за угол, там небольшая мёртвая зона для городских камер наблюдения. Мои ребята постарались, несколько камер отключили. В общем, получилось у нас, я так думаю, а?

– Всё прошло как по маслу. А жест пижонский, как вы сказали, я для вас специально продемонстрировал, знал, что вы обратите внимание. Обратный путь по московским подземельям – это было что-то… Четыре с половиной километра общий путь. Два плыл на резиновой лодке. Вонь там стоит ужасная. Бррр! – Влад передёрнул плечами. – Выполз на белый свет там, где мы с вами и планировали. Место удачное, тихое, камер нет. Переоделся, одежду сложил аккуратно в спортивную сумку. Через три минуты уже сидел в такси. Так что официально получается, что я исчез там ещё, на Неглинке.

– Дело о краже закроют через пару дней. Шумиху подняли, кому надо – услышали. Так что с моей стороны всё двигается по плану. Теперь расскажи, что мы имеем на сегодня? – серьёзно спросил Орлинский.

Влад с удовольствием прожевал ещё один кусок торта, запил чаем.

– Какие ароматы, Юрий Николаевич! Я после подземелья до сих пор надышаться не могу! – было видно, что он говорит это серьёзно. – То, что я украл из вашего сейфа, доставлено туда, куда мне было сказано. Теперь осталось подождать, когда за ними придут «заказчики-благодетели» и мои похитители в одном флаконе. Генерал Миронцев просил вам передать привет и поблагодарить за содействие в операции. Только он и я из штаба операции «Металл» знают о том, что это я выкрал у вас документы и что они абсолютно никакой ценности не представляют. По крайней мере для нас. Но те, кто похищал меня и потребовал эти бумаги, уверены в том, что они – на сто процентов то, что им нужно в поисках золота. Пресса хорошо сработала, в нашу пользу. Хорошо, что мы оперативно всё сделали. Сергей Палыч, конечно, мне по-генеральски втык сделал за то, что я его не предупредил о нашей задумке. Но потом похвалил и приказал больше без его личного одобрения ничего не делать.

Я ему объяснил, что мне поступил звонок с указанием немедленно добыть документы по золоту Карамкена из сейфа Орлинского. С угрозой, что если в течение двадцати четырёх часов их не будет, то мои родные пострадают. И девушка моя тоже. Я объяснил генералу, что решил действовать по обстоятельствам и сразу связался с вами. Мы с вами встретились, обсудили план действий, всё продумали и осуществили задуманное. Бумаги доставил туда, куда сказали эти враги, и только после этого лично доложил об этом генералу. Я поначалу думал, Сергей Палыч меня на месте прибьёт. Видели бы вы его лицо. Ну, думаю, всё – хана тебе, Влад, не стать тебе майором. Но когда я ему сказал, что за тем местом, куда я отнёс украденные документы, уже идет оперативное наблюдение и что я лично сам взял на себя ответственность и трёх сотрудников со спецаппаратурой туда откомандировал, генерал, сразу подобрел. В общем легко я отделался за свою самодеятельность.

– За нашу самодеятельность! Ты с меня ответственности-то не снимай. Но мы приняли единственно правильное решение в тот момент. И поверь мне, Влад, генерал это понимает. Не было у нас с тобой времени и возможности долго рассуждать да совещания проводить. Надо было действовать. Дерзко, прямо в женский праздник. Всё предусмотрели. Я своих ребят, бывших сослуживцев, подключил. А пресса – это был последний штрих, чтобы наши жулики поверили, что реально офис телекомпании ограбили. Так что, Влад, ордена, конечно не жди, но на медаль, если что, соглашайся, – весело попросил Орлинский. – Теперь я думаю, они до поры до времени успокоятся. До того момента, пока наша экспедиция на съёмки в Магадан не выдвинется. Там они зашевелятся точно и наверняка опять не очень вежливо тебя попросят о какой-нибудь услуге. Но до этого у нас сесть немного времени, а самое главное – есть возможность вычислить гада. Причём, Влад, крыса эта носит погоны – и, уверен, с немаленькими звёздами. Я об этом тебе уже говорил. Поэтому мы должны быть умными, осторожными и внимательными, как разведчики в кино. Понял меня, капитан Спешилов?

– Так точно! Понял, товарищ майор! – в тон Орлинскому, улыбнувшись, ответил Влад. – Юрий Николаевич, знаете, как мне хочется на родину? Слов нет. А тут ещё и съёмки фильма. Вообще круто! Помните, как там летом классно, а?

– На Колыме всегда классно и душевно. В любое время года. Даже когда мороз лютый, всё равно на душе тепло. А в чём секрет, знаешь? – спросил Орлинский.

Влад покачал головой – мол, не знаю, а в глазах мелькнул вопрос: а сами вы знаете, в чём секрет?

– Вот и я не знаю, что там за магнит такой необычайной силы, который притягивает людей. Никого равнодушными не оставляет. Кто там побывал, тот туда ещё вернуться хочет. Ладно, хватит лирики. Давай по делу, – сказал Орлинский серьёзным тоном. – Время поджимает. Миронцеву передай от меня привет. Я всегда на связи. Если какие вводные или новости, будем держать друг друга в курсе. Съёмки в Москве начнутся в начале апреля, и в мае, после Дня Победы, ну максимум месяцем позже, надо уже на Колыме вовсю работать. А до приезда надо быт наладить для съёмочной группы, чтобы ни на что не отвлекаться, только фильм снимать. Ну и наше дело делать…

Друзья оделись и вышли из ресторана. На улице было прохладно, пешеходов на Гоголевском бульваре практически не было. Юрий и Влад попрощались и разошлись в разные стороны: Орлинский в сторону Арбата, а Спешилов – в сторону Храма Христа Спасителя. – Юрий Николаевич! – услышал он за спиной и обернулся. – Ну чего? Забыл что-то?

Влад был в метрах двадцати.

– Юрий Николаевич, а вы мне про Утёса расскажете? Ну, про Старца Утёса,