— Она была не дома, а у косметолога в салоне. У нее подошло время по записи на химический пилинг лица. Я проверял по записи оплату. Да и по коже лица видно, что процедуру Загороднева получила. Я с мастером говорил. Она Любовь Сергеевну хорошо знает, Загороднева их постоянная клиентка, так что ни с кем ее не спутаешь.

— Значит, не Загороднева искала киллера, и на набережной была другая женщина? — спросил Крячко, внимательно глядя на своего друга и пытаясь понять, верит в это Гуров или не верит.

— Не факт, — со вздохом отозвался Лев. — Где гарантия, что Валет мне назвал точное время встречи? Где гарантия, что на лице женщины, которая с ним разговаривала, не было следов химического пилинга? А может, она специально выбрала вечернее время, чтобы Валет даже мельком не увидел следов химического ожога на ее лице, ведь это улика.

— Можно проверить, правильно ли идут часы у Валета, — оживился Букатов.

— У него нет часов, — ответил Гуров. — Он ими не пользовался. Время смотрел на экране смартфона. Георгий ждал его в машине почти три часа, судя по его словам. Так что есть шанс, что Загороднева после салона красоты пошла к нему на встречу. Теперь придется как-то установить, а где она была в момент убийства Валета.

Когда Гуров вошел в дом Загородневой, его снова начали одолевать сомнения. Лицо женщины было каким-то застывшим, как африканская ритуальная маска. Он снова и снова пристально вглядывался в него, пытаясь найти хоть какие-то следы эмоций. Что это — неподдельное горе или мастерская игра?

— Как ваши дела, Любовь Сергеевна? Ксюша дома?

— Я отправила ее в детский лагерь. У детей более гибкая психика, им надо помогать бороться с горем, они легко переключаются. Это мне уже ничего не поможет. Понимаете, ведь когда у тебя отнимают не просто часть твоей жизни, твоей мечты, твоего будущего, а целую часть твоего мира, это страшно и больно. Вы можете представить, что выйдете утром из дома, а половины неба нет? Есть только одна половина, по-прежнему голубая, с облаками. А второй нет. Не чернота, не дыра… просто ничего. И от солнца тоже половина. И от леса, от реки… Ксюша вырастет, влюбится, выйдет замуж, родит детей, и у нее будет свой полноценный мир, а у меня уже не будет ничего. Вы это понимаете? Думаю, вряд ли.

Загороднева замолчала и отошла к окну, глядя вверх, на вечернее небо. Как будто пыталась увидеть, все ли небо на месте или только половина.

— Я тоже переживаю боль, тоже могу ощущать безысходность, — произнес Гуров. Вы вот не можете быть жестокой, а мне порой приходится. Быть жестоким, терпеть, что люди поначалу не понимают моих целей и судят по первому моменту. Но потом, когда заканчивается дело, найден и наказан преступник, ко мне приходят и благодарят, иногда даже просят прощения. Но чаще всего люди так и не узнают, что за моими вроде бы жестокими поступками стояла необходимость, единственно возможная, потому что вела к истине. Помните знаменитую фразу, о смысле которой до сих пор спорят философы, теологи и филологи? Дорога в ад вымощена благими намерениями!

— Да, помню, — меланхолично отозвалась Загороднева. — Это из мемуаров Джеймса Босвелла «Жизнь Сэмюэла Джонсона». Там речь шла именно о дороге в ад. Так трактуют, кажется.

— Вообще-то Босвелл повторил древнюю мысль, — возразил Лев. — Возникновение этой фразы относят к началу XII века. У Святого Бернарда Клервосского, монаха и теолога, впервые встречается аллегория, что «ад полон благими желаниями и намерениями». Сам ад или дорога к нему, но результат очевиден, не правда ли?

— Вы слишком начитанны для полицейского, — холодно посмотрела на него Любовь Сергеевна. — Или вы не из полиции? Для чего вы пришли? Сделать мне больно?

— Ну что вы, — грустно улыбнулся Лев, — конечно же, я полицейский. Уже очень много лет. А желание читать, запоминать, искать и находить мудрые мысли философов — это ведь не признак профессии, это состояние души, образ мышления, потребность ума, если хотите. Вы вот сегодня отвезли дочь в лагерь…

— Нет, я отвезла ее позавчера. А сегодня, да и вчера тоже, я не могла оставаться одна. Как только проводила дочь, сразу поняла, что легче будет ей, а мне во сто крат тяжелее. Хорошо хоть, вчера приехала вечером подруга. А сегодня меня с утра мои девчонки вытянули в кафе. Просто посидеть на солнечной веранде за мороженым, кофе. Они болтали, рассказывали о своих делах на работе, а я сидела с ними, мне было так спокойно… как будто ничего и не случилось, как будто все по-прежнему, как месяц назад, как годы назад. Знаете, только очень больно после таких посиделок возвращаться сюда… возвращаться в себя.

— Хорошие у вас подруги.

— Ленка Митронина и Ольга Швец… — В голосе женщины появились теплые нотки. — Мы с ними со школы дружим. Мы почти как сестры.

Глава 8

Лейтенант Свиридов медленно шел вдоль сложенных в кучу бревен, держа автомат двумя руками и чуть опустив ствол к земле. Он умел передвигаться почти бесшумно, и это давало преимущество перед противником. Шаг, еще шаг… Ему нужно было пройти вдоль бревен до открытого участка незамеченным. Если это удастся, тогда он сможет одним броском преодолеть открытое простреливаемое пространство и соединиться со своей группой. Если бы еще ребята знали, что он идет к ним, тогда могли бы прикрыть его огнем.

Движение справа Свиридов заметил сразу. Лейтенант мгновенно развернулся всем корпусом, опустился на одно колено и повел стволом. Короткая очередь, и человек в сером комбинезоне, едва высунувшись из-за дерева, сразу метнулся назад. Но поздно — Свиридов увидел, что попал в него. Главное, не спешить, не совершать ошибок, и тогда задуманное удастся. Чуть левее, ближе к разрушенному дому, снова движение. И снова доворот ствола и короткая очередь. Есть, пули угодили в защитный шлем и плечо. Свиридов хорошо видел расползавшееся красное пятно в месте попадания. Интуиция подсказала, что его просто зажимают. Он свалил двоих, но это еще не все. Лейтенант скорее почувствовал, чем услышал треск сучьев. Он был открыт, и если сейчас двое или трое зайдут к нему сзади, укрыться будет негде. Выругавшись, Свиридов вскочил и бросился к дому. На карту было поставлено все, выполнение задачи всей группы. Всего пять