— Итак. Алена Салимханова. Она же Елена Самойта, да. Я знал про нее и про то, кто она есть на самом деле, все равно вы это рано или поздно раскопаете. Думаю, что половина клиентов знала. Может быть, даже больше, — начал Афанасий таким бодрым и уверенным тоном, и было в его голосе что-то… человеческое. Теплота. Гуров даже подумал, уж не он ли тот самый возлюбленный. Но потом понял, что вряд ли. Он совсем не подходил по типажу Самойте, и знакомы они были давно, а Митрохина сказала, что, судя по всему, кто-то близкий появился у Елены недавно.

— Вы помогали ей в работе? Она сама рассказала о своем первом убийстве?

— Елена описала мне это так. Что муж хотел ее убить. Что она испугалась и спряталась и не знает, кого именно убил муж. И что теперь она вынуждена жить вот так. Полуподпольно и под другими документами, потому что муж, хоть и в тюрьме, все равно хочет ее убить.

— А ее не смущало тогда, что снять офис в самом центре Москвы как-то совершенно не вяжется с тем, как обычно прячутся люди?

— Лена была с легкой причудинкой, — развел руками Вольт и добавил: — Но вот что она действительно умела делать, так это работать. Я даже думал взять ее к себе в банк. И не в филиал, а в головной офис. Пахать она умела лучше многих мужиков. Сутками. Если бралась организовать приключение, то вначале ездила и сама все на месте узнавала. Продумывала все до малейших деталей. Знаете, однажды я решил съездить в Шотландию. Хотелось куда-нибудь, где мне будет тихо и спокойно. Я всегда беру моих парней с собой.

Афанасий с нежностью посмотрел на бульдогов:

— Так вот. Я жил в огромном старинном отеле в замке. И туда пускали с собаками. Но когда я поднялся в свою комнату, знаете, что там лежало на комоде?

— Что?

— Лапомойки. Две. Собаки же две. Это такие штуки… Мягкая банка из резины с щетками внутри, тоже мягкими. Туда наливается теплая вода с мылом и вставляется лапа собаки. Потом вы аккуратно мнете лапомойку, вытаскиваете и вставляете следующую лапку. Понимаете, у бульдогов невероятно чувствительные подушечки лап. Если туда попадает песок между пальцами, то они стирают все в кровь. И она подумала даже про это.

— Но вы тоже не поверили в ту историю про мужа? — прозорливо спросил Гуров. Один из бульдогов подошел к сыщику и подставил лобастую голову, чтобы полковник его почесал. Полковник погладил его совершенно машинально. Но не потрепал по голове, как делают многие с собаками, а погладил обеими руками за ушами и по шее.

Вольта посмотрел на это очень внимательно и неожиданно улыбнулся:

— У вас, наверное, тоже собака, да? На самом деле, они не любят, когда человек треплет по голове. Это признак превосходства, собака терпит, да, но не любит. По поводу того, верил ли я или нет. Наверное, нет. Тоже думал, что, если хотела бы спрятаться, — спряталась бы. Денег у нее было много. И гражданство иностранное. Но Лена объяснила мне все очень разумно. Что типа вот так, прямо под носом, да еще и под родительской фамилией, ему не придет в голову ее искать, что, скорее всего, его люди будут искать ее где-то далеко.

— Его люди? — заинтересовался Крячко, и великан пожал плечами:

— Может быть, ей нравилось играть в детективы. Но однажды Лена попросила меня о помощи. Кто-то ей угрожал. Она сказала, что один из бывших клиентов преследует ее. Я еще пошутил тогда, что, видимо, не понравился отель, который она подобрала. Но Лена была настроена очень решительно и говорила, что ей нужно от него избавиться, что у нее плохое предчувствие, а только это ее и спасало. Это цитата. Я дал ей пару людей из своей службы безопасности. Ребята хорошие, проверенные. Они подежурили. Какой-то мужик в самом деле приходил. Орал, скандалил, постоянно требовал, чтобы она выслушала его и вернула все обратно. Не знаю, деньги, наверное.

Однажды он начал буквально выламывать дверь у нее в кабинете, и тогда мои пацаны вынесли его на руках на улицу и там объяснили, что он сильно не прав.

— Документы у него, конечно же, ваши ребята не спросили. Но он был хотя бы жив после этого?

— Жив и ушел на своих ногах. Но потом, где-то через неделю, она сказала, что не нужно больше, все хорошо, поблагодарила, сказала, что с нее тоже услуга. Я так понял, что у нее то ли кто-то появился, то ли она просто договорилась с этим своим типом. Может, деньги вернула, может, еще что. Он так и не сказал, чем недоволен, но мои ребята рассказали, что мужик действительно буквально не вылезал из офиса и постоянно преследовал Елену.

— Описать они его смогут?

— Так вы лучше записи с камер возьмите, — посоветовал Вольта.

— Конечно, взяли бы. Давно бы уже взяли. Но Самойта, видимо, заботясь о конфиденциальности своих клиентов, не ставила камеры в офисе и комнате отдыха. Так, чтобы никто не волновался, что за ними будут следить.

— Не, вы что-то путаете. У нее была камера, в предбаннике. Белая такая комната с креслами, — твердо сказал банкир.

После этого ему уже нужно было идти на встречу, и Афанасий ушел, а сыщики устроились на скамейке на бульваре. Жара спала, и хотелось немного отдохнуть и подумать, прежде чем бежать дальше.

— Кристина, добрый вечер, скажите, а камеры в комнате отдыха перед вашим офисом точно не было? Наши эксперты все проверили, нет даже следов, но вот один из клиентов утверждает, что она была, — позвонил Гуров помощнице Самойты.

— Да, правильно, она действительно раньше была, а потом мы ее убрали.

— А почему?

— Директор сказала, что нашла более современную модель, ее друг прислал своих людей, они демонтировали камеру и обещали на днях установить новую систему.

— Скажите, а были ли скандалы? Недовольные клиенты? Почему вы не сказали, что один из клиентов угрожал Елене?

— Потому что я не уверена, что это клиент. Я не скрывала, а скорее… выбросила его из головы, потому что Елена сказала, что это личное. Кто-то личный. И она не хотела больше об этом говорить. Я так поняла, что это был кто-то близкий, может быть. — Кристина замялась. — Он приходил один раз при мне только. Я же не всегда была в офисе. Потом у нас появилась охрана.

— А когда при вас он приходил, то был скандал?

— Нет. Он просто сидел на