class="p1">Тут уж засмеялись оба. В первый год работы, как и обещал брат, и правда все было хорошо. Леша часто звонил, присылал фотографии, деньгами помогал. Говорил, что это работа его мечты, что не обманули в плане преференций. А еще через год он сообщил, что женится — и не на ком-нибудь, а на дочери генерального директора компании, в которой работал. Будущая жена не захотела приезжать в их провинциальный городок, поэтому родители и Вика были приглашены в гости в Москву. Леша очень переживал, что родные не поймут такого снобизма по отношению к себе, хотя и отец, и мать очень прилично зарабатывали, их уважали в городе, губернатор лично «ручкался» с ними и даже приглашал на семейные праздники. Но как можно сравнивать доходы и уровень самодостаточности московских миллионеров и провинциальную «небедноту»? Леша встретил родных на вокзале и привез к себе. Оказалось, что квартира у него уже год как неслужебная, а собственная, правда, в ипотеке, но на невероятно выгодных процентах. Постарался будущий тесть.

Мать с восхищением рассматривала обстановку в жилище сына, а отец хмурил брови, понимая, что ничего никому не дается даром. Если бы он знал, насколько окажется прав! А Вика просто радовалась за брата, темные предчувствия вроде бы отошли в сторону, уступив место радужным надеждам. Через два дня было назначено знакомство со сватами и будущей невесткой в их особняке. Мама Вики и Алексея очень нервничала, переживая, что будет выглядеть, как деревенщина. Тогда Вероника, обладавшая отменным вкусом, взяла мать под руку и отправилась с ней по магазинам. Денег Алексей, разумеется, выделил достаточно, так чтобы хватило на модные наряды и сестре. Москва все-таки — она слезам не верит. Они приоделись, настроение поднялось. Настал день знакомства. Подъехали к дому родителей невесты, их встретила охрана и проводила внутрь. В центре столовой стоял огромный стол в рыцарском стиле, вокруг него важничали стулья аналогичного дизайна.

При этом стол был накрыт в старинных русских традициях — поросенок с гречкой, гусь с яблоками, блины с икрой, наливки, настойки, пироги. Глава семейства оказался обладателем довольно забавной внешности, было очевидно, что он «косит» под Савву Морозова. И звали его почти так же, только он был не Тимофеевич и не Морозов, а Савва Григорьевич Яковлев. Как и легендарный русский купец и благотворитель, Савва Григорьевич обладал плотно скроенной, коренастой при довольно невысоком росте фигурой, однако это его не портило. Визуально он не воспринимался большим или грузным. На широком лице смеялись ярко-синие глаза, образ дополняла небольшая, аккуратно подстриженная борода и усы. Яковлев-старший и одет был в купеческом стиле — рубашка без воротника, пиджак, свободные брюки.

Его жена, Ольга Николаевна, являлась той самой «второй сатаной» под стать мужу. Невысокая, полненькая, смешливая женщина с убранной вокруг головы косой в украинском стиле. А вот дети — будущая жена Алексея Бажена и ее брат Вадим — выглядели вполне современно. Бажена оказалась очень стройной, как тростиночка, девушкой с огромными серыми глазами, каштановыми вьющимися волосами и беспокойными движениями рук. Казалось, что она немного не от мира сего. Она то смеялась, то впадала в задумчивость, тень печали появлялась на ее прекрасном лице барышни начала 19-го столетия. Сначала она производила впечатление изысканной, загадочной девушки с тонкой душевной организацией, но при ближайшем и более долгом общении становилось понятно, что у Бажены есть проблемы с психикой. А вот ее черноокий красавец-брат, кроме яркой внешности, ни в чем таком замечен не был. Вероника обратила на Вадима внимание сразу же, ее девичье сердечко екнуло, а руки задрожали.

— Савва Григорьевич, очень приятно, — протянул руку отцу Алексея будущий сват, искренне улыбаясь. — Рады знакомству, присаживайтесь!

Родители Алексея облегченно выдохнули. Несмотря на большие деньги, которыми владела семья невестки, сваты оказались добрыми, воспитанными людьми, правда, немного с чудинкой, но у кого нет в голове своих тараканов? Вскоре все весело смеялись, вспоминая проделки детей, когда те были маленькими, угощались, выпивали. Вадим подсел к Веронике, отчего та вся светилась, как звезда в летнюю ночь, рассказывал ей какие-то истории из своей жизни и анекдоты. Девушка смотрела на него как на бога, открыв рот. Она еще не поняла, что пропала с концами в этих черных глазах, которые ее, разумеется, сгубили.

— А давайте выпьем за наших молодых! — подняв бокал, невпопад брякнул старший Соколов.

— Пап, ну, ты еще «горько» крикни, чес слово, — на ухо тормознул его Алексей. — Не нужно. Видишь, Бажена немного не в себе, перебрала шампанского.

Немного перебрала — это точно было не про Бажену. Девушка вышла на середину зала и начала танцевать. Но как! Она ни на кого не обращала внимания, извиваясь, как индийская кобра, и что-то тихонько себе под нос подвывая. Вдруг она взвизгнула, подпрыгнула, а потом начала брызгать на всех шампанское и хохотать, крича:

— Сколопендра! Я сколопендра! Меня ждут мои подданные!

Алексей побледнел, быстро схватил дергающуюся женщину на руки и понес наверх.

— Мама, папа, перепила, бывает, не пугайтесь, у нее такое очень редко случается, — стараясь выглядеть уверенным, быстро проговорил Алексей.

— Ага, редко… Дура блаженная, не зря родители такое имечко сестричке дали, — сквозь зубы проговорил Вадим. — Достала, сил нет. Слава тебе, господи, жениха этой юродивой нашли.

— Что? Почему юродивой? — услышав только половину тирады Вадима, спросила Вика.

— Да это я так, о своем, не обращая внимания, — неискренне улыбнувшись и обняв девушку за плечи, ответил Вадим.

Родители все равно напряглись, особенно мать Вероники и Леши. Во время учебы на экономическом факультете ей пришлось подрабатывать на психологическом. И за время своей непрофильной практики она видела много таких, как Бажена. Светлана Вениаминовна моментально протрезвела и решила разузнать, что все-таки происходит с будущей невесткой и матерью ее внуков. Понятное дело, не сегодня нужно будет этим заниматься. Она сделала вид, что все отлично, тут и Алексей вернулся, уложив Бажену спать. Посидели еще пару часов и отправились домой.

— Леш, — сидя на кухне у сына в теплом махровом халате, спросила Светлана. — Что у тебя с Баженой? Только честно. Я твоя мать, я все вижу. Леша, ты ее не любишь. Но это полбеды. У нее диагноз или Бажена алкоголичка?

Алексей тяжело опустился на стул, закурил.

— Да, мам, у нее диагноз, но она не алкоголичка. Но в первой претензии ты ошиблась — я ее люблю. Правда. Иначе бы не согласился на предложение тестя жениться на Бажене и прожить с ней пять лет. Потом обещал свободу.

— Предложение? Пять лет, а потом свободу? Леш, ты что, продал себя? Но ради чего?

— Сначала да — продал. А потом… Понимаешь, Баженка — она не от мира сего, очень