Хозяйка кабинета поднялась из-за стола.

– Доброе утро, джентльмены.

Грейс и Брэнсон предъявили удостоверения.

– Джилл Риддл? – уточнил Грейс.

– Да. По какому вы вопросу?

– Я детектив-суперинтендант Грейс из отдела особо тяжких преступлений полиции Суррея и Суссекса, а это мой коллега, детектив-инспектор Брэнсон. Спасибо, что приняли нас без предварительной записи, – сказал Грейс. – Мы расследуем исчезновение при подозрительных обстоятельствах. Пропавшую зовут Иден Патерностер. Насколько нам известно, она ваш клиент.

– Я читала об этом в «Аргусе», – кивнула женщина и указала на два кресла перед столом. – Присаживайтесь. Хотите кофе или чая?

– Нет, спасибо. Нам известно, что у вас лишь несколько минут, поэтому буду краток. По нашей версии, миссис Патерностер могли убить, и в данный момент главным подозреваемым является ее муж Найл. На жестком диске компьютера Иден обнаружено завещание, и мы полагаем, что его составили вы. Вот, я принес копию.

Из внутреннего кармана он достал документ и протянул его женщине. Просмотрев распечатку, Джилл Риддл снова взглянула на Грейса, и тот заметил, что она приготовилась к обороне.

– Да, это завещание составлено нами.

– Спасибо, – сказал Грейс. – Наше внимание привлек любопытный факт. Из завещания исключен муж Иден, и в качестве главного бенефициара указана Ребекка Уоткинс, линейный руководитель Иден в «Западной компании взаимного страхования». Мы понимаем, что вы обязаны соблюдать принцип адвокатской тайны, но ситуация весьма серьезная. Муж Иден утверждает, что она не появлялась и не выходила на связь с позапрошлого воскресенья, а фактически невозможно доказать, что она была жива начиная с позапрошлого четверга, двадцать девятого августа. Мы всерьез опасаемся, что Иден погибла. Или, быть может, инсценировала свою смерть, а затем сбежала. Любая информация, которую вы сможете предоставить, будет чрезвычайно полезной.

– И что вы хотите от меня услышать? – Женщина развела руками, и по запястьям со звоном скользнули многочисленные браслеты.

– Этому завещанию предшествовало другое? – спросил Брэнсон.

– Вообще-то, я не должна это разглашать, – посмотрела Риддл на обоих детективов, – но в свете серьезности нынешней ситуации… Да, вы правы.

– В предыдущем завещании Иден оставляла все имущество мужу? – продолжил Брэнсон.

– В общем и целом, да.

– Прежнее завещание тоже составлено вами?

– Да, миссис Патерностер является моим клиентом уже много лет. В обычном случае любые наши с ней разговоры охранялись бы принципом адвокатской тайны, но сейчас я готова сделать поблажку, поскольку меня тревожит судьба Иден.

– Попробуйте вспомнить, миз Риддл, – попросил Грейс, – когда Иден решила изменить завещание, ее поведение не показалось вам странным? Она что-нибудь объяснила? Ведь если один супруг исключает другого из завещания, это выглядит весьма необычно.

– Не столь необычно, как может показаться, – сардонически улыбнулась Риддл. – Я занимаюсь вопросами наследства и, как понимаете, вижу всю картину целиком. Меня трудно удивить. Не стану утверждать, что это относится к нынешнему случаю, но я видела, как люди получают извращенное удовольствие, нарочно исключая из завещания тех, кто рассчитывал на наследство. Оставляют деньги приютам для собак или другим благотворительным организациям. Несколько лет назад скончалась одна женщина, бывшая моим клиентом. Так вот, она завещала четыре миллиона фунтов своему коту, лишь бы деньги не достались детям, с которыми она разругалась.

– По всей очевидности, Иден Патерностер не хотела, чтобы ее состояние перешло мужу. Но завещать его начальнице? Мы считаем, что это крайне странно. Она не говорила, по какой причине приняла такое решение?

Грейс не стал раскрывать информацию, известную рабочей группе – о том, что у Ребекки Уоткинс роман с мужем Иден, – желая сперва услышать ответ Джилл Риддл.

– Да, говорила. Причину она озвучила. Сказала, что ее муж мало что смыслит в технике и защите персональных данных. Почитав текстовые сообщения на его телефоне, Иден заподозрила, что муж ей изменяет. По ее словам я поняла, что Иден рассказала обо всем своему линейному руководителю Ребекке Уоткинс. И пошло-поехало. Вскоре Иден поняла, что влюбилась в эту женщину, и это не мимолетная страсть, а настоящее глубокое чувство. Она сказала, что чувствует себя освобожденной, будто с плеч гора свалилась.

Изумленные до глубины души, Грейс и Брэнсон переглянулись.

– Так вот почему она изменила завещание? – спросил Грейс.

– Не только поэтому. – Риддл нерешительно посмотрела на детективов. – Когда она приходила сюда в марте…

Она ненадолго задумалась и снова подняла глаза.

– Да, это было двадцатого марта, и Иден была сильно взволнована.

– По какой причине? – спросил Грейс. – Она не сказала?

Риддл помолчала, словно думая, отвечать ли на этот вопрос.

– Сказала, – наконец кивнула она. – Однажды вечером, когда ее муж работал в такси, Иден проверила содержимое его ноутбука. По ее словам, муж не знал, что текстовые сообщения сохраняются не только в телефоне, но и на жестком диске компьютера. Так или иначе, она прочла его беседу с какой-то женщиной. В последнем сообщении упоминалось, что муж хочет «избавиться» от Иден. Он хвастался, что придумал хитрый план и никто не сможет ничего доказать.

– По-вашему, это не шутка? – спросил Грейс.

– Я задала такой же вопрос. Иден ответила, что временами муж буянит и даже грозит убить ее – особенно после того, как потерял бизнес. Сказала, что боится перемен в его настроении.

– Он потерял опору под ногами, – заметил Брэнсон. – Наверное, завидовал успехам жены и сердился, что теперь семью кормит не он, а Иден? Некрасиво…

– При разговоре он произвел на меня впечатление эдакого мачо, человека с раздутым самомнением, считающего, что место жены на кухне, и негодующего, что она превзошла его в деловой сфере.

– Судя по рассказам Иден, это весьма точная характеристика, – с одобрением улыбнулась Риддл.

– Насколько сильно она боялась перемен в настроении мужа? – спросил Грейс.

– Была напугана. Очень напугана.

– Но недостаточно для того, чтобы обратиться в полицию?

Джилл Риддл посмотрела на Грейса, затем на Брэнсона, после чего положила ладони на столешницу.

– Богатый опыт подсказывает, что люди, находящиеся в абьюзивных отношениях – и мужчины, и женщины, – избегают полиции не потому, что недостаточно напуганы. Дело как раз в том, что им слишком страшно идти в полицию.

97

9 сентября, понедельник

Стоя на мостовой