Торрес мгновенно вскочил и направился к письменному столу. Он схватил кожаный ежедневник благородного коричневого оттенка и принялся искать нужный контакт.

– Сейчас же ему позвоню.

– Торрес, есть еще одна вещь, о которой я хотел бы поговорить, – сказал Андер, опустив голову.

Субкомиссар закрыл ежедневник и внимательно посмотрел на инспектора.

– В чем дело, Андер?

– Последние дни даются мне очень тяжело. Хотя на работе это не сказывается, я чувствую, что внутри есть что-то, нуждающееся в исцелении. Только разобравшись с этим, я смогу двигаться дальше.

– Я прекрасно тебя понимаю, – ответил начальник, подходя ближе. – Когда мы обнаружили тело Энары, я не знал, радоваться ли тому, что ты наконец сможешь обрести покой, или скорбеть из-за того, что окончательно потеряна надежда найти ее живой.

– Мне трудно объяснить, что именно я сейчас чувствую. Но раз уж расследование идет своим чередом, а мы временно ограничены в действиях из-за ожидания разрешения от министерства, я хотел бы взять неделю отпуска. Мне нужно разобраться в своих мыслях, собраться с силами. Не хочу, чтобы повторилась ситуация с Искандером Алонсо.

Торрес внимательно наблюдал за ним, постукивая пальцами по столу.

– Само собой, Андер, – наконец сказал он. – Оформляй заявление на отпуск, я его сразу подпишу.

– Спасибо, Торрес.

– Не за что. Ты многое пережил за последние недели. Единственное, о чем прошу, – оставайся на связи и введи Гардеасабаля в курс всех незавершенных дел. Кстати, ты уже решил, куда отправишься?

– Да, скорее всего, в Париж. Чтобы погрузиться в хаос в Городе света. Хочу потеряться там, где меня никто не узнает. Может, так мне удастся найти себя.

– Хорошо, Андер. Возьми недельку, отдохни и возвращайся с новыми силами.

– Спасибо, шеф.

Они пожали друг другу руки, и Андер вышел из кабинета, после чего спустился в отдел расследований.

Альдай и Гардеасабаль стояли, опустив головы, негромко о чем-то беседуя, когда их шеф переступил порог.

– Гарде, остаешься за старшего, – заявил он, к удивлению опытного инспектора. – Я возьму несколько дней отпуска, чтобы привести голову в порядок. Сейчас я настолько перегружен, что не могу ясно мыслить.

– Конечно. Какие будут распоряжения? – У мужчины от волнения задрожал подбородок. Образ погибшей Энары еще стоял у него перед глазами.

– Подготовь отчеты. Подшей к делу все документы, которые нам отправит Институт судебной медицины. Альдай, теперь ты у него в подчинении. Не оставляй его одного.

Молодой агент кивнул. Комок в горле не дал ему вымолвить ни слова, он смог выдавить из себя лишь неуклюжее покашливание.

– Теперь мне пора заняться собой, – заключил Андер, прежде чем выйти из отдела.

Он ехал в Альтамиру, а в голове с бешеной скоростью проносились мысли. Нужно было определиться, с кем оставить Горритчо. Логично было попросить отца, но, учитывая его состояние, возможно, лучше обратиться к кому-то из соседей. Также нужно проверить, достаточно ли у него теплой одежды или придется что-то докупить.

Насколько ему было известно, шведская зима очень сурова.

24

К моменту, когда прозвенел будильник, Андер уже полчаса как не спал. Он лежал на спине на одеяле, разглядывая потолок и мысленно прокручивая в голове предстоящие шаги. Забронировать место на первый рейс из Бильбао в Париж не составило труда. А вот с дорогой в Стокгольм оказалась сложнее: пришлось взять билет в бизнес-класс, потому что в экономе мест уже не было. Но его это не волновало. Деньги сейчас не имели значения. Главное – как можно быстрее добраться до шведской столицы.

Он решил оставить Горритчо на попечение Эрменехильдо. Андер знал, что пес будет с ним в полном порядке, ведь тот проводил добрую половину дня, бродя по горам. К тому же раньше он уже приглядывал за собакой.

Разобравшись с тем, кому доверить четвероногого друга, Андер позвонил Амайе. Рассказал, что уезжает на неделю по вопросу, связанному с одним из расследований, но не стал вдаваться в подробности, чтобы не подвергать дочь риску. Он также попросил ее перенести поездку в Бильбао на более ранний срок: изначально девушка собиралась приехать двадцатого декабря.

– В этот день мы договорились встретиться с подружками в Бильбао, – сказала она.

– Малыш, ты не могла бы приехать раньше? Хочу, чтобы ты побыла с дедушкой.

– Конечно, пап, – после короткой паузы ответила дочь. – Можешь на меня рассчитывать. Я приеду сразу после экзаменов.

– Отлично. Он будет счастлив, – с явным облегчением сказал Андер.

Утренний ветер был довольно теплым. Мужчина поднял взгляд к небу. Облака быстро неслись вперед, предвещая перемены. Он ненавидел переменчивую погоду. А вот бывшая жена обожала ее, говорила, что нужно относиться к погоде как коробке с сюрпризами и принимать все, что окажется внутри. Андер же ценил стабильность, был гораздо более консервативным (или «занудным», по словам Амелии).

Они были разными не только в отношении к погоде, но и по характеру; вероятно, именно это стало одной из причин их развода. Амелия не выносила, что каждый день у них походил на предыдущий. Это несоответствие наряду с растущей одержимостью Андера работой итоге привело их к расставанию. Это и его болезненная склонность коллекционировать потери, конечно же.

Как всегда, когда он думал о бывшей супруге, по телу пробежала горькая дрожь. Гудок автомобиля Гардеасабаля вырвал его из саморазрушительной задумчивости. Узнав, что начальник берет недельный отпуск, он тут же вызвался отвезти его в аэропорт, предупредив, что отказ не принимается. Гардеасабаль выбрал самый ухоженный «леон» в автопарке – его обтекаемый корпус сиял на фоне грязной после дождя улицы.

Андер помахал ему рукой и, подхватив чемодан, направился к машине.

– Как всегда невероятно пунктуален, Гарде, – сказал он, укладывая вещи в багажник.

– Разумеется. Как я могу опоздать, если везу шефа? После такого провала можно никогда не получить повышения зарплаты, которого я так заслуживаю. – Он комично пожал плечами.

– Точно, я и не подумал, – улыбнулся мужчина.

Гардеасабаль завел машину, и вскоре они выехали на автостраду A–8 в сторону Сантандера.

– Вчера вечером я разговаривал с Некане. Она рассказала, что завтра Арреги выведут из медикаментозной комы и, если все пойдет по плану, к понедельнику, возможно, переведут в обычную палату, – сообщил Педро, когда они проезжали мимо больницы Крусес. – Она была очень рада.

– Это замечательная новость.

– Лучшая из возможных. Арреги