– Думаю, она украла с наших счетов пятьдесят тысяч, просто потому что могла.

– Французы не выдвигают против вас никаких обвинений, но вы должны ответить на наши вопросы, чтобы мой босс решил, выдвигать ли обвинения с нашей стороны. Нет, я не знаю, будет ли он это делать. Все зависит от того, что произойдет, когда мы найдем вашу подругу.

– Филли, Эллен и Рейчел безумно волнуются. Думаю, они решили, что это сделал я. Не уверен, что мы сможем опять пригласить их на ужин.

– Да, его настоящее имя Хэнк Томкинс, и мы еще точно не знаем условия сделки, но за убийства он точно получит длительный тюремный срок.

– Я так рад, что ты цела.

– Нет, мы не знаем, где она.

– Холли Грэм произвели в детективы. Она только что получила значок. Она единственная мне поверила.

– Спасибо. Мне жаль, что все случилось вот так, но я рада, что раскрыла дело.

А, вот и связь между ними. Сейчас Саттон увидела ее, она сверкала серебряной нитью. Не секс. Благодарность. Итан находился под подозрением, а Грэм почувствовала, что в деле что-то не так. Ее чутье было вознаграждено, и муж Саттон благодаря ему оказался на свободе.

И наконец последнее:

– Думаю, можно предположить, почему она это сделала, но обсудите это вдвоем. Приехали.

Появился дом на Третьей авеню. Перед ним стояли еще две полицейские машины, а на крыльце – коп в форме.

Айви до сих пор была где-то поблизости. Пока на ней не защелкнут наручники, они не будут в безопасности.

Детектив Грэм поговорила по рации, а потом сказала:

– Так, все чисто. Давайте войдем в дом. Хотя все-таки вам было бы лучше снять номер в отеле.

– Мы справимся, – ответил Итан. – Там будет не спокойнее, чем здесь. Пойдем, любимая.

Закрыв Саттон своим телом, Итан повел ее внутрь. Грэм обыскала дом – явно лишняя мера предосторожности, учитывая охрану, но Саттон было все равно. Ей хотелось только одного: оказаться в безопасности и одной. Грэм поговорила с копом на крыльце и помахала рукой Итану и Саттон.

– Увидимся через пару часов.

Саттон удивилась, что ей предоставили такую свободу, но не возражала. Когда дверь закрылась, она подошла к Итану и обняла его. Объятия были долгими и полными смысла, а поцелуй нежным и мягким.

А потом Саттон сказала:

– Нам надо поговорить.

С мягкой и всепрощающей улыбкой Итан взял ее за подбородок.

– Да. Почему ты не сказала мне, что у тебя был ребенок, дорогая?

Тебе следовало знать

Холли опаздывала. Она обещала сесть за стол ровно в восемь, в отношении пунктуальности отец был тираном. К счастью, ресторан находился рядом с домом Монклеров – только за угол повернуть. Все шло хорошо. Дело еще не закончено, но те двое воссоединились и пока в безопасности.

На Мейн-стрит парковаться не разрешалось. Холли завернула за угол и нашла свободное место на Бридж-стрит, в трех кварталах от ресторана. Если поспешить, она опоздает всего на пять минут и получит в награду насупленный взгляд и поджатые губы, а потом уже крепкие медвежьи объятия.

Она терпеть не могла опаздывать к отцу.

Холли заперла машину, знакомо крякнул замок. Она мысленно переключилась на меню. Холли проголодалась – в аэропорту она запихнула в себя пакет печенья из автомата и весь день продержалась на волне кофе с сахаром.

Она подготовилась к разговору. Морено крут; отличный коп. Детектив уже многому научилась и знала, что предстоит еще очень многое. Но у нее получилось. Она справилась.

Холли нащупала на бедре значок и улыбнулась. Ужин будет превосходным. Она уже видела гордость в глазах отца, когда покажет ему значок. «Да, он сильно на меня давит, но, папочка, меня произвели в детективы!»

Детектив Грэм.

Ужин тут же превратится в празднование. Они выпьют шампанского. Холли любила шампанское, ей нравилось, как оно щекочет горло и из живота поднимается тепло.

И все благодаря Итану Монклеру. И ее чутью. А Саттон Монклер при личном знакомстве оказалась потрясающей. Как ангел Боттичелли, высеченный из мрамора. Холли могла лишь предполагать, как Саттон выглядит с натуральным цветом волос. Они отличная пара. Незабываемая.

Это дело дало огромный толчок ее карьере. Надо будет купить Монклерам вино или еще что-нибудь.

За ее спиной возникла тень.

Холли заметила ее уголком глаза – быстрое отражение в окне дома, мимо которого она шла.

Ее затылок покрылся мурашками.

Развернувшись, она успела отразить первый удар ножом. Он угодил в плечо. Холли охнула и подняла руки, но нападающий был проворен и застал ее врасплох.

Лезвие снова вонзилось в нее, и на этот раз Холли почувствовала, как оно разрезает живот. Большой нож вошел глубоко. Боли не было, только шок, смятение и внезапная тревога за родителей. Они ведь ждут в ресторане и будут волноваться из-за ее опоздания.

И тут по телу разлился огонь. Холли упала на колени, схватив нелепо торчащую из живота рукоятку. Она услышала слова, а может, они ей почудились, потому что боль была слишком сильная, Холли никогда не ощущала ничего подобного, в нее вторглись, она чувствовала каждый дюйм металла внутри своего тела. Когда она попыталась его выдернуть, ее обдало теплым потоком крови, и она поняла, что умирает.

– Зря ты не оставила меня в покое.

И на этом все.

Признание вины

Да, это сделала я. Конечно я. Все это – моих рук дело. Неужели у вас были сомнения?

И прежде чем с отвращением отвернуться, вы должны кое-что понять.

Эту полицейскую надо было проучить, как и Саттон с Итаном.

Я предупредила ее, а она не оставила меня в покое.

Они не понимали, какой получили дар в лице своего ангелочка. Саттон уж точно, а Итан – возможно. Но если бы они не были так погружены в свою собственную драму, этого бы не случилось. Если бы они вообще на что-либо обращали внимание, этого не случилось бы.

Они будут сильно удивлены, когда поймут, что это была не халатность с их стороны. Что это сделала я. И в глубине души я всегда знала, что должно произойти.

Мальчик ничего не почувствовал. Клянусь. Я не такое уж чудовище. У меня нет желания причинять боль невинным. Нет, страдать должны грешники, родители. И эту