В конце концов Саттон оставила его в покое. Ее руки были разбиты в кровь, а один палец точно сломан. Под ногтями остались кожа и волосы. Джо был совсем плох, Саттон и представить не могла, что способна нанести такие повреждения.

Она достала футляр от «Краун Роял». Теперь ей нужны были все деньги, часть на аборт, а остальное – чтобы выбраться из города. Не считая, она взяла всю пачку, кинула в потрепанный рюкзак какие-то шмотки и сбежала.

Она спала на поле в городском предместье. Ей хотелось есть и пить, она замерзла и была в отчаянии. Полиция задержала ее на следующее утро, когда она пришла на назначенную встречу в центр по планированию семьи.

Ее арестовали за насилие. Она оценила иронию.

Элизабет Саттон Уилсон родила ребенка в тюрьме для несовершеннолетних за три месяца до освобождения.

Она знала только пол. Это была девочка.

Дом там, где нас, когда бы ни пришли, не могут не принять

Сейчас

Грэм умела слушать. Не высказывала свое мнение и не прерывала.

Когда Саттон закончила, истощенная и печальная после того, как вновь обратилась к темной стороне своей натуры, зажегся сигнал «пристегнуть ремни». Они садились в Атланте.

– Айви, конечно, все это знала. И точно знала, как мной манипулировать. Господи, какая же я дура.

Голос Грэм был мягким и утешающим.

– Она не в себе, но вы в этом не виноваты. А теперь пристегнитесь. Скоро будем дома.

Второй рейс, из Атланты в Нэшвилл, был коротким. Они снова оказались в самом последнем ряду, поэтому кресла не откидывались, и Саттон не могла вытянуть ноги. Телевизионный экран не работал. Грэм сразу закрыла глаза и заснула. Так что Саттон пыталась смириться со своим позором и новой ситуацией.

Причины так и остались непостижимыми. Но имеют ли они значение? Саттон решила, что да, и очень большое. Оглядываясь назад, она вспоминала каждый шаг Айви. Каждый разговор, который та умело направляла. Каждое выманенное признание. Каждый тщательно просчитанный совет.

И теперь, размышляя над этим, Саттон поняла, что вся их дружба была ловушкой.

Но почему?

Она снова заставила себя не думать об этом. В мире есть ненормальные люди. Понять и осмыслить действия Айви невозможно, если только не поймать ее, усадить и внимательно выслушать ее доводы.

Может быть, им повезло, мерзкая сука Айви сбежала, и Саттон больше никогда ее не увидит. Боже мой, Айви убила человека, чтобы представить все так, будто Итан убил жену. Какая болезнь заставила ее пойти на такое?

Саттон отогнала ненависть подальше. Для этого еще будет время.

Итан.

Последние несколько часов она не смела даже думать о нем. Один короткий разговор, когда Саттон его предупредила, внезапно прервался, но она услышала такое облегчение в голосе Итана, назвавшего ее по имени. Это наполнило ее невероятной радостью. Ей хотелось снова поговорить с ним. Поговорить. Не обвинять, не выяснять отношения, а смотреть друг на друга, соприкоснуться руками. Как и советовал психотерапевт, всегда настаивая, что они нуждаются друг в друге. Теперь Саттон поняла, что и правда нуждаются.

Возможно, теперь, зная, что ими жестоко манипулировали, они с Итаном найдут путь навстречу.

Дэшил.

Он пришел к ней мягко, как шепот, с нежным запахом младенца и любовью. Жгучая боль, которую она испытывала при мысли о его маленьком, пухлом тельце, утихла перед лицом обожания. В Саттон еще оставался гнев, но чувства стали глубже, и наконец она ощутила покой. Она подвела своего малыша. Впустила гадюку в его гнездышко. Но гадюка пробралась в гнездо через приоткрытое окно. Она не появилась изнутри.

Возможность обвинить себя в халатности, а не в убийстве и была тем прощением, которого жаждала ее душа. Возложение вины на постороннего человека, а не на отца ребенка было бальзамом на душу.

Подступила волна тошноты, но Саттон обрадовалась ей и погладила себя по животу.

Саттон думала, что сбежала от кошмарной жизни. Но на самом деле желанная жизнь росла внутри нее. И в этом заключалось прощение.

* * *

Итан встречал ее в аэропорту. Саттон не знала, каким образом это устроили, и это ее не волновало. Но увидев его, сломленного, неуверенного и в синяках, увидев его глаза, изучающие каждое лицо, пока он не заметил ее и не улыбнулся, она бросилась в его объятия.

Правда всегда выходит наружу

Последовали слова и объятия, но Саттон так устала, чувствовала такое облегчение, что почти не понимала их, а просто схватилась за руку Итана, пока они шли к парковке, где ждала машина без опознавательных знаков. Когда они садились в машину, Итан и коп обменялись взглядами, почти как супруги, понимающие друг друга без слов. На секунду Саттон ощутила ревность, но отбросила ее, когда Итан с улыбкой опустился на заднее сиденье рядом с ней, взял за руку и страстно поцеловал в губы. Полицейская посмотрела на них как будто с удовлетворением, и Саттон была ей благодарна.

Итан привлекательный мужчина, и у них с этой полицейской явно что-то было, но Саттон не собиралась позволять мелким эмоциям встать на пути настоящего и полного примирения с мужем. Никогда больше она не будет сомневаться в нем. Никогда.

Господи, ее переполняла решимость.

Поездка до Франклина оказалась небыстрой, на шоссе были пробки, и Итан с полицейской рассказали ей обо всем, что знали. Самая безопасная тема для разговора. Саттон надо было во многом признаться, как и Итану, но этим откровениям придется подождать – их надо сделать наедине, с осторожностью и пониманием.

А пока машина ехала на юг, им по-прежнему с трудом давались слова. Итан все время крепко держал ее за руку, и Саттон не очень прислушивалась к разговору.

– Мы установили личность женщины, которая изображала вас. Это иммигрантка, ответившая на объявление в газете.

– Когда она меня ударила, я на секунду заглянул ей в глаза, и они были совершенно пусты.

– Она использовала парик и кольца, чтобы тело было похоже на ваше.

– Дело Дэшила вновь открыли. Скорее всего, это убийство, но он ничего не почувствовал, просто уснул и не проснулся.

– Похоже, она установила на компьютеры программы, позволившие ей отслеживать