У Итана не было ни единого шанса противостоять Саттон, как и у его женщины, ванильного молочного коктейля. Когда на сцене появилась Саттон, Итан совершенно забыл о бедной Нел. Он высадил ее на обочине, а вещи оставил на улице, в конце подъездной дорожки. Она вернулась домой через три дня после его поездки в Чикаго и обнаружила, что вся ее одежда на улице, а замки сменены.

Если подумать, это Нел вполне могла им отомстить. Или Тоби. Он способен на убийство. Говорят, расставание с ним прошло не так гладко. Тоби угрожал убить Саттон. Они кричали и ругались до поздней ночи. Даже вызывали полицию. Об этом есть записи – на случай, если захотите проверить.

Вы хотя бы на мгновение задумывались о людях, которым они причинили боль? Думали, как им больно из-за предательства? А вдруг Нел и Тоби встретились однажды вечером за бокалом вина и придумали план, как уничтожить Итана и Саттон?

И кто будет его винить? Или ее?

Лично я не буду.

Я прекрасно понимаю желание увидеть Итана и Саттон гниющими в земле.

А теперь я готова к свиданию. По этому случаю надену новое белье. Красное. Обожаю красное.

Я скучаю по старине Итану. Он был таким душкой.

И сегодня вечером он получит удовольствие, хочет того или нет.

А я получу еще большее удовольствие. Потому что добилась всего, чего хотела.

Глупышка Саттон. Она понятия не имеет, на что я способна.

Он, впрочем, тоже.

Нет покоя нечестивым

Франклин, штат Теннесси

Терпение Итана было на исходе. Мало того что он всю ночь просидел в адской камере, считая чертовы плитки (четыре тысячи четыреста семь плиток на полу и на стене; он успел пересчитать их дважды), так еще прибежала та блондинка, задала странные вопросы и умчалась, так и не объяснив, что она имела в виду. И его снова оставили в одиночестве.

Грэм явно свихнулась. У Саттон никогда не было париков. А вдруг были?

Знал ли он свою жену по-настоящему?

Да какая теперь разница. Она умерла. Он в тюрьме. Итан заворочался на жесткой койке. В тюрьме. И ему вот-вот предъявят обвинение, он окажется в суде и перед телекамерами.

Билл будет в восторге. Это резко увеличит продажи. Из всех издательств посыплются предложения написать рассказ о том, как рухнул его брак. В ушах уже звучали их вопросы: «Почему вы это сделали, мистер Монклер? Почему убили свою жену?»

Ему позволят устроить пресс-конференцию прямо в тюрьме?

Он размышлял об этом около часа, прежде чем дверь открылась и вошел Джоэл Робинсон с сияющими от возбуждения глазами.

– Надо поговорить, – сказал он.

– Сейчас я хочу услышать только одно – что ты немедленно вытащишь меня отсюда.

– Вообще-то, так и будет.

Итан встал:

– Что произошло?

– Думаю, тебе лучше присесть.

– Джоэл. Выкладывай.

– Они на сто процентов уверены, что найденное тело не принадлежит Саттон.

Итан резко сел:

– Что?! Как? Ее кольца…

– Твою задницу спасла та блондинка, Грэм. Она настаивала на том, что ты невиновен, а тело – не Саттон. Очевидно, вскрытие показало какие-то странности. Мы еще ждем результаты анализа ДНК и зубов, которые вот-вот будут, но Грэм уже настаивает на твоем освобождении.

– Да благословит ее Господь. А теперь расскажи подробнее.

Робинсон поддернул штаны:

– Уверен, что этого хочешь? Если вдруг окажется, что она ошиблась…

Итан задумался лишь на мгновение:

– Уверен.

– Ладно. Мне разрешили взять два снимка с места преступления. Тело сожгли, верно?

Итан поморщился:

– Да, как я слышал.

– С левой руки жертвы сняли обручальные кольца Саттон. Вот фото. Это ее кольца, да?

Робинсон повернул телефон, чтобы дать Итану рассмотреть фотографию, снятую крупным планом. Итан увидел сияние платинового кольца с бриллиантом на пепельно-черном фоне. Сглотнув комок в горле, он кивнул.

– Да, это ее кольца, без сомнений. Когда мы поженились, то выбрали кольцо в «Тиффани», а второе – кольцо моей бабушки. Я смотрел на него всю жизнь.

– Понятно. А вот второй снимок.

Робинсон свайпнул влево, и Итан увидел копну рыжих волос на земле.

– Как мне сказали, когда тело забирали, волосы упали. Их забрали в качестве улики. Только оказалось, что это не натуральные волосы, судмедэксперт сразу понял, что это парик. Голова жертвы обгорела, и настоящие волосы, если они были, сгорели. Это определенно парик.

Итан посмотрел на фотографию светло-рыжих волос в грязи, а потом телефон зазвонил, и картинка померкла. Робинсон ответил, мрачно улыбнулся и сунул телефон в карман.

– Это не она. Слепок зубов не совпадает. Скоро тебя выпустят.

Итан был слишком потрясен, чтобы в полной мере осознать происходящее.

– Но… ее кольца… Кто же это? Кто там умер?

– Я не знаю ни кто она, ни кто ее убил. По правде говоря, сейчас мне это безразлично. Знаю лишь одно – это точно не твоя жена. И для тебя это хорошие новости. Без тела все улики становятся шаткими и косвенными. Ты еще не полностью чист и по-прежнему главный подозреваемый, но у них нет достаточных оснований тебя здесь держать.

– А что у них есть? Откуда вообще могут взяться какие-то улики, если я не совершал преступлений?

– Владелец той фермы видел, как ты бродил по полю в четверг вечером. Для копов это очень серьезная улика – ты был на месте преступления, когда стемнело, и свидетель это видел.

– Но я приехал туда, чтобы заплатить Уайлду.

– По твоим словам. Копы приходят к собственным выводам, когда видят подозреваемого и мертвое тело на расстоянии пятисот футов друг от друга. В общем, на тебя указывают еще какие-то компьютерные штуки, в которых я ничего не понимаю, а при обыске дома в гараже обнаружили канистры с бензином и тряпки. Но это я могу с легкостью объяснить. Любой ответственный автовладелец хранит запасные канистры с бензином. Правда, есть и кое-что еще. Это связано с вашим сыном.

Занозу, которую вытащили из его груди, когда выяснилось, что Саттон еще может быть жива, снова загнали обратно.

– Что именно?

– Это мне еще предстоит выяснить. Я надеялся, что узнаю после утренних событий, но раз в суд ты не идешь, это подождет. Моя главная цель – доставить тебя домой. Ты выйдешь отсюда. Они скоро будут. Итан. – Робинсон покачал пальцем. – Повторяю: ничего не говори, просто собери вещи и уходи. Я буду ждать снаружи и отвезу тебя домой.

Итан кивнул. Когда Робинсон направился к