Я шагал взад-вперед перед книжным магазином на Бродвее, а Салли забрасывала меня вопросами, которые я едва слышал.

– К ним это не имеет никакого отношения, Бен.

Тут я встрепенулся.

– К цыганам? Еще как имеет! Иначе и быть не может. – Я вспомнил, что она сказала мне перед появлением Дональда. – Что ты имела в виду, когда сказала насчет «моего взгляда» на цыган?

Она пожала плечами.

– Что ты превратил их в настоящих оборотней.

– Салли, они и были оборотнями.

Она засмеялась.

– Перестань, Бен. Опять ты со своими штучками.

– С какими штучками?

– Морочишь мне голову.

– Что, по-твоему, произошло на Райдерс-Филд?

– В основном ты все описал как было, последовательность событий верная. Только цыгане не были оборотнями. Это была шайка извращенцев, которые выдавали себя за оборотней.

– Что?

– Ты же знаешь, что такое ликантропия? Заболевание такое?

Разумеется, что такое ликантропия, я знал. Это форма безумия, когда человек с расстроенным сознанием воспринимает себя животным, обычно волком, и ведет себя соответствующим образом.

Я смутился – что, если она права? Нет, быть такого не может.

– Я видел их, Салли, – сказал я. – И ты тоже. Это не были люди, которые играли в маскарад, черт подери.

– Они носили волчьи шкуры и головные маски. Остальное мы додумали благодаря наркотикам.

Я нахмурился.

– Наркотикам?

– Эти цыгане принимали наркотики, чтобы войти в роль. Эти же наркотики они дали шерифу, чтобы свести его с ума. И нам тоже…

– Нам?

– Именно поэтому мы совсем потеряли берега, Бен. Особенно ты. Ты решил, что превращаешься в настоящего оборотня!

Я покачал головой.

– Ничего похожего, Салли. Нет. Все было не так.

– Оборотней не существует, Бен.

Я был рад, что мы находились в Нью-Йорке. Мимо нас по оживленной улице шли люди, они наверняка слышали обрывки нашей беседы, но никто даже не обернулся.

– Кто тебе все это сказал? – спросил я.

– Что «все это»?

– То, что ты сейчас говоришь мне! Что те цыгане были шайкой психов! И угостили нас наркотиками!

– Родители сказали. Твоя мама тебе этого не говорила?

Я покачал головой.

– После той ночи она перестала со мной разговаривать. Решила, что смерть отца – на моей совести.

– На твоей совести? Почему?

– Во-первых, потому что мы поехали на Райдерс-Филд. Если бы не поехали, отцу не пришлось бы нас искать.

– Бен… – Она хотела взять меня за руку, но передумала. – Твоя мама все знала. Не могла не знать. Об этом знал весь город. А ты в школу уже не вернулся, потом уехал из города… Наверное… раз мама тебе ничего не сказала, ты и не слышал того, о чем говорили люди. Если спросить ее сейчас…

– Она умерла. И ты ошибаешься, Салли. Я видел то, что видел. И никто нам наркотиков не давал. – Я стиснул зубы. Казалось, мой мир от меня ускользает. – А что скажешь насчет танцев в городе? Как ты это объяснишь?

– Массовый психоз…

– Ага, как же.

– Именно так. Об этом много писали чатемские газеты. Массовый психоз существует. Это заболевание, Бен. И цыгане тут абсолютно ни при чем.

– Она пришла к нам домой, Салли. Эта цыганка. И загипнотизировала маму. Заставила ее танцевать. Я был там. Все произошло на моих глазах.

– Бен…

– Как думаешь, зачем мы вообще поехали на Райдерс-Филд? Я хотел разобраться с этой цыганкой.

– Знаю. Я не говорю, что она не приходила к вам домой. Но что за отношения у нее были с твоей мамой, я тоже не знаю. Только танцевать ее она не заставляла. Тут нет никакой логики. Ты все не так понял.

– Логика есть. И я все понял правильно. Ты же прочитала книгу. Она хотела исцелить людей, которых заразил Грегори Хенриксон.

– Бен…

– Хватит! Хватит произносить мое имя с такой печалью. – Я поднял перед собой ладони. С меня было достаточно. – Мне пора, – сказал я, вдруг поняв, что с трудом смотрю Салли в глаза.

– Бен, не уходи. Не хочу, чтобы наш разговор опять закончился… на плохой ноте.

– Никакой плохой ноты нет, – солгал я. – Я был рад тебя повидать, Салли. Но мне пора.

– Тогда вот, возьми. – Она достала из сумки карточку и протянула мне. – Позвони как-нибудь, хорошо? Посидим за кофе?

Не взглянув на карточку, я сунул ее в карман.

– Я живу в Бостоне, – ответил я уклончиво.

– Позвони, когда в следующий раз будешь в Нью-Йорке.

Я кивнул, натянуто улыбнулся и ушел.

Остаток вечера я провел в гостинице, разоряя мини-бар и выуживая из интернета все, что там было о танцах в Кэмп-Верде, штат Аризона. Уничтожив все бутылочки с алкоголем, я заказал билет из нью-йоркского аэропорта Ла-Гуардия до Флагстаффа, откуда до Кэмп-Верде меньше часа езды.

Прежде чем рухнуть на кровать, я подошел к окну – выкурить заслуженную сигарету. В чистом небе, отполированная и близкая к завершению цикла, призраком висела жирная луна.

Через несколько дней – полнолуние.