Пока же им оставалось только сидеть на солнечной палубе, наслаждаясь красивыми видами и неспешной беседой. Говорить получалось обо всем на свете, такие прекрасные собеседники эти оба новых ее знакомых, молодой и старый. Лизы и Павла нигде не было видно. Видимо, молодая женщина приходила в себя от тяжело давшихся ей откровений, а Бурчевский поддерживал ее, просто неотлучно находясь рядом.

Следователь Бекетов, сходивший на берег в Мамадыше, хоть и вернулся на теплоход (Таисия видела, как он поднимался по сходням), но к ним не подходил, видимо, занимаясь какими-то своими делами. Таисия вдруг подумала, что надо будет через него попробовать выяснить, нашли ли вора, укравшего бриллианты у семейной пары. Судя по трагическому выражению лица, с которым появлялась в ресторане женщина, драгоценности ей пока так и не вернули. Конечно, Бекетов этим делом не занимался, но знать-то мог.

Как-то незаметно настало время ужина. На входе в ресторан Орлов и Таисия столкнулись со стоящей в дверях Музой, которая намеренно толкнула Ивана плечом и вызывающе улыбнулась, скользнув по Таисии снисходительно-насмешливым, оскорбительным взглядом. До ноздрей опять донесся запах ее духов. Все тех же «Сарацинов», которые теперь Таисия Ермолаева относила к самым отвратительным ароматам в мире.

Настроение у нее снова испортилось. Между этими двумя, мужчиной и женщиной, явно что-то происходило, какая-то игра, которую невозможно не заметить. Что ж, нет ничего удивительного, что дни Иван проводит со своим учителем и с ней, по сути, привязавшейся к ним попутчице, приставшей словно пиявка. И не отодрать. А ночи доставались этой знойной красавице с безукоризненным лицом – плодом трудов косметологов, а то и пластических хирургов.

На таких женщинах не женятся. С ними не живут. Не делят повседневный быт. Не рассказывают о сложных операциях и проблемах на работе. С ними только спят. Но зато их умения и навыки в этой узкой сфере столь глубоки, качественны и сладки, что отказаться от них нет никаких сил. Орлов, по крайней мере, явно не отказывался.

– Пойдем в бар, – услышала она и подняла на него глаза.

– Прости, задумалась. Что?

– Пойдем после ужина, посидим в баре. На улице дождь.

Точно, Таисия даже не заметила, что, пока они ужинали, началась летняя гроза. Мрачное небо с низко нависшими черными тучами то тут, то там рассекали кривые лезвия молний, раздавался гром, по оконным стеклам текли потоки воды. Да, на палубе или на балконе не посидишь. Делать совершенно нечего, почему бы и не скоротать вечерок в баре вместе с девицей Ермолаевой.

– Пойдем, – сквозь зубы сказала она, кляня себя за малодушие.

Из чувства гордости следовало бы отказаться, но как это сделать, если силы воли нет даже на такую малость.

В баре они провели часа два. Правда, помня про свой прошлый позор, Таисия выпила всего два коктейля, так что голова у нее оставалась ясной и свежей. В начале двенадцатого Иван проводил ее до каюты, терпеливо подождал, пока она отопрет дверь и переступит порог, но не ушел, пожелав спокойной ночи, а остался.

– Я зайду?

Сердце упало куда-то вниз, заколотившись в районе желудка. Руки моментально похолодели. Для чего он хочет зайти? Зачем? Поговорить? Так они и так разговаривали несколько часов кряду.

– Заходи, – сказала она каким-то чужим, незнакомым голосом, решив узнать ответ на все свои вопросы на практике. Так сказать, эмпирическим путем.

Иван тоже шагнул через порог и захлопнул за своей спиной дверь, отрезав для Таисии все пути к отступлению. Еще мгновение, и его руки оказались на ее плечах. Он притянул Таисию к себе, наклонился и поцеловал в губы. Его теплое дыхание щекотало ей щеки и нос. Целовался он хорошо, умело. Это она могла оценить, хотя и не обладала таким уж большим опытом. Думается, ее женский опыт несоизмерим с его мужским.

Опыт. Женщины. Муза. Воспоминание ударило по нервам, и Таисия резко дернулась, прекращая поцелуй, в котором до этого с удовольствием растворилась, и освобождаясь из его рук. Он тут же отпустил ее, отступил на шаг, всматриваясь в ее лицо.

– Что-то не так?

– Я не могу, – тяжело дыша, попыталась объяснить она, ненавидя себя, что опять все испортила. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Иван продолжал ее целовать, опускаясь все ниже и ниже и… – Я не могу. Так не должно быть, чтобы ты спал сразу с двумя женщинами. Нехорошо это, неправильно.

Кажется, ей удалось его удивить.

– По-моему, тут нет никакой второй женщины, – осторожно ответил он. – Тут только мы с тобой. И если ты о ком-то, кто ждет меня дома, так поспешу тебя успокоить. Меня никто не ждет. Я совершенно свободен.

– Я о Музе.

– О ком???

На лице Ивана теперь изумление смешивалось с облегчением. На мгновение Таисия почувствовала себя глупой ревнивой дурочкой, но отступать не собиралась.

– О Музе. И не говори мне, что у вас с ней ничего нет. Я все равно не поверю.

– Напрасно, потому что у нас с ней ничего нет. Эта девица клеится ко мне с самого первого дня нашего путешествия, так же как и к половине мужского населения этого теплохода. Да и то только потому, что ко второй половине клеится ее подруга Клава. Но я бы никогда в жизни не пал так низко, чтобы купиться на такую дешевку. Мне нравится совершенно другая женщина. Ты.

Ах, если бы Таисия могла ему поверить.

– Она была у тебя в номере, – выпалила она. – Я это точно знаю. По запаху ее духов. От тебя пахло ее духами. Она пользуется очень редким и характерным ароматом. «Сарацины» от Сержа Лютенса. Я узнаю их из тысячи других.

– Я узнаю ее из тысячи, – пропел Орлов, но тут же оборвал сам себя, став максимально серьезным. – Погоди. Ты уверена, что от меня пахло духами Музы?

– Абсолютно.

– Так. Ими не могло от меня пахнуть, потому что я никогда в жизни не обнимал эту женщину. Значит, вывод только один. Она была у меня в каюте и трогала мои вещи, причем это могло произойти только в тот момент, когда меня там не было. Черт!

Иван хлопнул себя по лбу и рывком распахнул дверь в коридор. Он что, собирается уйти? Таисия не успела расстроиться.

– Пойдем, – сказал Орлов, протягивая ей руку, за которую она машинально уцепилась.

– Куда?

– В