Это все было очень любопытно, но у Пэт были другие цели. И пусть Кейли Бриттен в школе не было, целей этих надо было достичь побыстрее.

– Стив Ньюсон, – сказала она.

Линда бросила на Пэт озадаченный взгляд.

– А он что? – спросила она. – Мэтт говорил, что ты им интересовалась.

– Не им самим, – тут же поправила Пэт. Ей не нужна была такая слава, которую она уже успела заслужить среди фермеров Тирска. – Его ценами.

Взгляд Линды стал вопросительным.

– Я знаю, что он много чем занимался для школы, – продолжила Пэт. – Мы с Родом подумываем и в эту отрасль нырнуть, так что я хотела узнать ставки. – Она знала, что ее слова звучат так же неубедительно, как когда проговорила их себе в машине. Но лучшего оправдания нет.

– Мне кажется, цены у него адекватные, – обтекаемо сказала Линда, хмурясь. – Но точно не вспомню, конечно.

– А у тебя в отчетах нет? – спросила Пэт, стараясь придать себе расслабленный вид.

Линда пожала плечами.

– Может, где-то, – сказала она. – Мы всегда можем зайти в систему и узнать.

– Ой, только если ты не очень занята. – Пэт как могла натягивала на себя бесстрастный вид. Вот бы как-нибудь заполучить распечатки…

Дальше началась такая беготня, что иначе как суетой ее назвать нельзя. Сначала Линде надо было найти папку с кольцами, в которой хранилась инструкция по входу в систему. Потом оказалось проблемой обнаружить местоположение записанного где-то пароля. Записан он был на стикере, который затерялся в бесконечной системе записок Линды.

– Точно на зеленом. На зеленом или на желтом. Точно не на розовом, – повторяла она снова и снова, пока они с Пэт пытались найти нужный.

Дважды Линде пришлось отвлечься на звонки и один раз, чтобы отметить, что Байрон Харпер вернулся на уроки от стоматолога. К тому моменту, как пароль был найден (написан он был на оранжевом стикере), а учетная запись на компьютере не спеша запустилась, Пэт уже мучалась параллельно от нужды пописать и страха, что вот-вот кто-то войдет и застукает их.

Наконец-то Линда закряхтела, компьютер в тот же момент запищал, запуская их в корпоративную школьную учетку. Пэт наклонилась к экрану, не зная, что именно надеялась увидеть. В своих водительских очках она смогла рассмотреть в отчетах только множество снабженных комментариями колонок. Пэт уже почти успела попросить распечатку, как дверь кабинета открылась.

Они обе повернулись на звук. И в ту минуту, с круглыми глазами и открытыми от шока ртами они явно – как иначе? – выглядели киношно виноватыми.

– Николь! – В голосе Линды была слышна нотка неубедительной радости, которая всегда проскальзывает у людей, когда их застукивают за чем-то не очень хорошим. – Не ожидала тебя увидеть!

Даже несмотря на смущение, Пэт принялась с интересом рассматривать печально известную роковую женщину школы Святого Варнавы. Разные люди по-разному описывали ее внешность: строгая, опрятная, Снежная королева. Женщина в дверях не подходила ни под одно из этих описаний: волосы собраны в простой пучок резинкой (и, кажется, их давно пора помыть), яркая красная блузка смотрелась необычайно ярко в сравнении с серым, формальным костюмом Линды, а засосы на шее явно не сочетались со снежным и замкнутым образом. К тому же даже в ее манере держаться читалась какая-то уверенность и наглость. Кошка-в-Сметане – окрестила ее Пэт.

– Что происходит? – Николь задала этот вопрос Линде, на Пэт она даже не посмотрела.

«Приятно», – подумала Пэт.

– Простите. – Линда улыбнулась и включила свою самую очаровательную, яркую уверенность. – Моя вина. Пэт Тейлор – работала в школе, кажется, целую вечность назад.

Николь даже к ней не повернулась, продолжая сверлить Линду взглядом, способным пробить всякую уверенность насквозь.

– Мы с мужем занимаемся строительными работами. – Пэт еле сдержалась, чтобы не схватить Николь и не потрясти, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. – Мы планируем обновлять наши системы отчета, Линда похвасталась вашими и согласилась показать, как все в них устроено. – Это было самое убедительное, что пришло ей в голову, учитывая обстоятельства. Упоминать при этой Кошке имя Стива Ньюсона точно не стоило.

Линда не спешила на помощь. Она была из тех людей, кто просто не способен реагировать в моменте. Она краснела и пялилась на свои коленки, машинально потирая пальцы. Такими темпами, подумала Пэт, можно уже повесить над ней неоновую вывеску «Признана виновной».

– Позвольте напомнить, миссис Барли, что наши отчеты конфиденциальны и ими нельзя делиться со всеми подряд. – Наконец-то хотя бы осуждающий взгляд в сторону Пэт.

– Я хотела спросить вас, – сказала Пэт. – Но я так поняла, вы уволились.

Николь не отводила взгляда – бесстрашного, открытого, на губах появилась нагловатая улыбка. Пэт поняла, что ей было совершенно плевать, что о ней все думали, Николь радовалась тому, как все сложилось.

– Я пришла за вещами, – сказала она. – И как вовремя!

– Ладно, – бросила Пэт. – Мне уже пора. Спасибо огромное, Линда, я поняла, что именно такая система нам и нужна.

Уже в двери она снова повернулась к Николь.

– Кстати, дорогая, – сказала Пэт. – У вас на шее какая-то пренеприятнейшая сыпь, вы чем-нибудь успокаивающим помажьте.

Следующие пятнадцать минут слились воедино. Пэт неслась до туалета в садовом центре. Уже ополаскивая руки и вдыхая успокаивающий запах ароматического саше, Пэт вспомнила про Линду и почувствовала укол вины. Она надеялась, что на нее не свалились проблемы и что ложь хотя бы немного увела подозрения Николь в другую сторону. И что она смогла узнать?

– Ничего и нолик с палкой! – сказала Пэт своему отражению.

Из головы не уходил виноватый опущенный взгляд и нервные пальцы. А ведь у Линды было такое хорошее настроение, когда Пэт приехала. Она вздохнула. Может, удастся как-нибудь заехать к ней с розовым просекко и извинениями? Главное, чтобы все это злоключение не дошло через Мэтта до Рода. Пэт уже шла к своему «Йети», как вдруг в голову пришла важная мысль. Кошка-в-Сметане получила все что хотела: засосы на шее и квартирку в Акомбе – и все благодаря анонимному письму. А теперь, когда Николь турнули из школы, Линда тоже наверняка благодарна его отправителю.

Глава 20,

В которой за завтраком разворачивается ссора, а в учительской мучаются от любви и разбитых сердец

Лиз поехала в школу Святого Варнавы в среду, на следующий день после Пэт. Это было такое же унылое утро с чернильным, затянутым небом. Ветер задувал в шумные торнадо листья на дорожке, по которой шла Лиз. Она вздохнула, думая о том, как у нее прошло утро.