Она сняла очки и бесхитростно взглянула на меня.

– Говорили, профессор. В том числе и поэтому я хотела стать вашей лаборанткой – во время интервью я спросила, могу ли использовать лабораторию по выходным.

Я все еще сомневалась. Я провела огромное количество интервью, поскольку огромное количество студентов хотели получить должность моего лаборанта, и, должна признать, не помнила все интервью дословно. Но все-таки подобное утверждение звучало весьма неправдоподобно.

– Вы согласились, – продолжала Карла, сбивая меня с мысли, – но только на одну субботу в месяц, поскольку в остальные дни, свободные от преподавания, лаборатория вам требуется для исследований. И мы договорились на первую субботу месяца.

И она снова замолчала, улыбаясь, пока я пыталась вспомнить тот разговор.

– В любом случае, я тут с самого утра и уже как следует поработала, так что буду собираться и не стану вам мешать.

– И чем ты занималась?

– В смысле?

– В чем суть твоего эксперимента?

Я не была ее научным руководителем, но в этом году курировала широкий спектр исследований у диссертантов.

– Роль растительных гормонов в развитии корневой системы. Я вводила в корни подопытной группы растений различные комбинации гормонов, ауксинов, цитокинов и гиббереллинов. Все они сейчас находятся в парнике. В следующий раз проверю, какой эффект гормоны оказали на рост и развитие корневой системы, и сравню с контрольной группой.

– И какова цель исследования? – спросила я, внезапно заинтересовавшись.

– Проанализировать морфологию корневой системы, экспрессию генов и отклик на гормонотерапию с целью выработки устойчивости к болезням.

– Звучит захватывающе, – одобрила я, вошла в помещение и надела халат.

– Так вы на меня не сердитесь?

Я покачала головой.

– Не сержусь, но мне требуется лаборатория.

– Знаю, что вы не мой научный руководитель, – произнесла Карла, начав собираться, – но если у вас будет время, вы не проверите мои результаты?

Я ни секунды не задержалась с ответом.

– Времени у меня нет, я очень занята. – Но увидев, каким удрученным стало выражение ее лица, добавила: – Сегодня… у меня нет времени сегодня. Но в ближайшие дни я посмотрю.

Я удивилась сама себе – обычно удрученные выражения лиц со мной не срабатывали.

Повторный анализ крови потребовал большой кропотливости, поскольку крови осталось так мало, что собранный мазок целиком растворился в иммерсионной жидкости, но его оказалось достаточно, чтобы подтвердить отсутствие наркотиков класса А.

Я отодвинулась от окуляра микроскопа. Или Карла и детектив Чемберс ошибались и Борщевик никогда не принимал наркотиков, или он в самом деле пытался измениться и находился в завязке с момента исключения из университета. Но если его убил не синтетический экстракт дурмана сам по себе, возможно, в его организме находилось другое вещество, создавшее смертельную комбинацию? Я мысленно вернулась к рассказу миссис Беннетт. Она упомянула тревожность… бессонницу… Я взяла пробирку и поднесла ее к свету – на ободке остался мазок крови, небольшой, возможно, его окажется недостаточно. Но у меня не было другого выбора.

Анализ на этот раз не представлял сложности, поскольку я знала, что искать. Закончив, я отправилась на кафедру фармакологии и попросила лаборантку выдать мне две таблетки прегабалина. Та сначала колебалась, но я заверила ее, что это для контролируемого эксперимента. Пока она искала таблетки, сообщила, что, хотя в первую очередь прегабалин используется для лечения эпилепсии, психиатры выписывают его для борьбы с тревожностью и бессонницей. Я замерла. Борщевик упомянул, что обратился за помощью к психотерапевту, и видимо, после этого он начал принимать какое-то лекарство. Лаборантка тем временем добавила, что прегабалин следует принимать на ночь, поскольку он стимулирует глубокий сон.

– Глубокий сон? – переспросила я.

– Да, поэтому он является эффективным средством для лечения бессонницы.

Меня озарило еще одно соображение:

– А что будет, если принять слишком большую дозу?

– Отключит намертво, возможно даже на сутки.

– Вот оно! – воскликнула я. – Точно оно! Огромное спасибо, вы так мне помогли.

Я внезапно загорелась желанием вернуться в лабораторию – желанием настолько сильным, что на полпути перешла с шага на тяжеловесную рысь и не останавливалась, пока снова не оказалась в лаборатории. Я сразу направилась к сумке, вынула оттуда бутылочку с синтетическим экстрактом дурмана, которую купил для меня Марко, поставила ее на стол рядом с таблетками прегабалина и взялась за работу.

Глава 21

Я сверилась с часами – они показывали ровно восемь вечера. Бары не числились среди моих излюбленных мест, в них было слишком людно, играла слишком громкая и неблагозвучная музыка, очень сильно действовавшая на нервы. Мне куда больше по душе были тихие заведения вроде того, куда мы ходили с Матильдой, даже невзирая на заросли ядовитых растений.

Я уже собиралась войти внутрь, когда увидела свое отражение в окне: повязка на голове грозила вот-вот сползти. В принципе, я могла попробовать ее поправить, но вместо этого просто сорвала и кинула в урну. Снова взглянула на отражение, пригладила ежик волос в неправильную сторону, чтобы прикрыть пластыри, и толкнула дверь.

Оказавшись внутри, я обшарила глазами помещение в поисках детектива Чемберс и обнаружила ее сидящей на барном стуле среди толпы других людей. На соседнем стуле лежала ее сумка, дававшая понять, что место занято. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, и начала прокладывать путь среди столиков.

– У вас есть адрес? – проорала я, оказавшись рядом.

Она повернулась ко мне, улыбнулась и крикнула в ответ:

– Привет, крошка. Мне нравится твоя новая прическа.

Я нахмурилась, снова зачесала волосы на неправильную сторону, пытаясь не обращать внимания на то, насколько меня это раздражает.

– Так что с адресом?

– Я обещала тебе коктейль. – Она взяла один из стаканов с яркой жидкостью, стоявших перед ней на стойке. – Вот, этот клубничный.

– Я же говорила – не пью спиртное.

– Он безалкогольный, бери.

Я оглядела стакан с подозрением.

– Нет, спасибо. Так у вас есть адрес?

Она поставила стакан обратно.

– Социальные взаимодействия тебе плохо даются, да?

Я проигнорировала не относящееся к делу замечание.

– Здесь слишком шумно. Просто дайте мне адрес, чтобы я могла уйти.

Детектив Чемберс отвернулась, отпила оранжевой жидкости из своего стакана и сказала что-то, чего я не расслышала. Я шагнула поближе к ней.

– Что вы сказали?

Она повторила, я снова не расслышала, сделала еще шаг.

– Что?..

– Я сказала, – повернулась она ко мне, – давай посидим и выпьем. Посмотрим, как делают коктейли. Приятно проведем время. Тебе же доводилось приятно проводить время?

Я подумала о трепете, с которым кралась в глухой ночи на тайные встречи, чтобы купить новый черенок; возбуждение, с которым медленно вскрывала посылку, и опасение,