– А со стороны кажется, что легко. Ты вообще очень легкий человек, Грейси, – грустно проговорила подруга. – И все равно я всегда оставалась и буду твоей подругой. Понимаешь, я завидовала тебе, но благодаря тебе открывала для себя новые возможности. Твой парень стал моим. После второй встречи Чейз сказал, что у него есть несколько интересных идей, которые он хотел бы предложить моему отцу. Ну а я, видимо, это приятный довесок к сделке. Именно мой отец, который тогда еще не испортил себе мозги алкоголем, спонсировал открытие его первой мастерской. А потом – твоя идея с этими квадратами. Я помню тот день. Сначала ты, а потом он рассказывали мне о том, как ты придумала эту схему. А я тогда только-только делала свои первые шаги в вязании. Я хотела научиться, чтобы у меня тоже было хобби. Что-то легкое, красивое и, что самое главное, чтобы этим можно было зарабатывать. А еще мне уже тогда были нужны деньги. Очень. Потому что… Потому что я привыкла тратить тоже очень много.

Об этом Грейс решила подумать потом. Что за траты такие были у Дианы? Грейс не видела у нее каких-то дорогих вещей, хотя не очень разбиралась во всех этих брендах… И машина у подруги тоже была сама обычная для их города. Драгоценности? Но Диана носила только несколько колец и те самые жемчужные сережки – и все, больше ничего.

– Так, стоп. Ты же никогда не нуждалась. Дом, украшения, да у тебя было все, чему искренне завидовала половина города. Да у тебя на столе всегда стояло столько еды, что мне казалось, мы столько за неделю не съедаем!

– А я завидовала вашей уверенности в завтрашнем дне. Потому что я с детства была убеждена, что все это можно легко потерять. Дом заложен и перезаложен. Я выплачиваю за него долги. И за отца, который лежит в клинике. Так что то мое тогдашнее желание быстро научиться делать что-то… вязать, работать в этой области, стало для меня настоящим подарком. Я пряталась в этот мир изящества и красоты от постоянных попоек отца. Ну и еще это было моей маленькой тайной.

– Чейз стал твоей маленькой тайной. И то, что он ушел к тебе. Ты бы хоть сказала. Я, наверное, не слишком бы злилась.

– Он раздавил бы тебя. А я не знала тогда, что он настолько помешан на деньгах. Даже сильнее, чем я. Потом он заметил, что я могла повторить твои эти квадраты. Ты спрашивала, почему я не хочу попробовать что-то новое, кроме своих перчаток. Да потому, что все мои силы уходили на эти шарфы. Я вязала ему их с первого дня. Просто повторяла все, что ты тогда придумывала, потом стала добавлять новое. Играла с видами пряжи, делала интересные акценты. Чейз принимал заказы, а раз в две недели по делам Библиотеки я ездила в Лондон, где отдавала ему уже готовые вещи и забирала новые заказы. Деньги он всегда давал мне наличными, чтобы нигде нельзя было найти ни одного цифрового хвоста. Ему слава, мне деньги. Зарплата библиотекаря не позволила бы мне выкупить дом из залога. И погасить долги отца. И свои. Видишь, как-то я оказалась не готова к взрослой жизни, – вздохнула Диана. Это было их любимой шуткой, которая появилась пару лет назад. Что годы идут, а взрослыми они обе так и не стали.

– Ты спрятала материалы для мастер-класса? Эти наборы? Потому что Чейз не делал их. А делала их ты? И не успела доделать?

– Да.

– И что изменилось? – спросила Грейс, положив квадратик на стол. Ей вдруг стало казаться, что она держит не кусочек вязания, а что-то такое… Противное. Жабу или червяка, и еще Грейс сильно затошнило. Всегда, когда нужно было прийти в себя и прогнать грустные мысли из головы, Грейс пыталась представить себя в каком-то из своих любимых мест. Там, где она могла бы спрятаться. Скрыться от всего мира. Обычно это был берег моря. Или развалины крепости недалеко от их городка. Там Грейс могла раньше сидеть на камнях часами. Сейчас же она поняла, что больше всего ей хочется к Чарли. И, пожалуй, он и был тем самым уютным миром, в котором она хотела бы спрятаться от всей этой истории.

– В смысле? – удивилась Диана вопросу подруги.

– Что изменилось после того, как он сломал руку? Чейз перестал тебе заказывать шарфы? Что-то же пошло не так.

Диана ушла куда-то вглубь дома, а вернулась с большой коробкой. Пока она ходила, Грейс успела налить себе кофе прямо в ту же чашку, из которой пила чай. Настоящее преступление с точки зрения Дианы. Она всегда старалась следовать этикету. Внутри коробки, которую принесла подруга, лежали нарисованные ей от руки разными цветами схемы. Нитки, крючки, действительно «японец». Грейс потрогала клубки. Все было очень хорошего качества.

– Ничего. Ничего не изменилось. Он привез мне новую партию заказов, как видишь. Я должна связать вот эти два шарфа. И один платок. За все вместе я получила бы около полутора тысяч фунтов. Так что убивать, если ты подумала об этом, мне Чейза было крайне невыгодно. Мне нужны деньги. Если не веришь, могу показать тебе выписку с моего банковского счета. Он пуст. Все ушло.

– А кому тогда это выгодно? Получается, ты была рядом с ним все эти годы, пусть и в качестве его запасной пары рук.

– Вокруг него крутились разные женщины… – Диана задумалась, и Грейс вдруг поняла, что она ничегошеньки не знала про жизнь своего «работодателя» и была точно в таком же положении, как и Грейс. И сейчас, скорее всего, та, кого она привыкла называть подругой, постарается соврать.

Диана встала из кресла, потом потянулась к молочнику и, взяв его, подошла к Грейс, как будто хотела налить той молока. Хотя точно знала, что кофе подруга всегда пила только черный. И в ту же секунду Диана вдруг споткнулась как-то медленно и неловко. Об ковер. И весь легкий кофейный столик перевернулся на Грейс. Молоко, кофе, печенье, все оказалось на ней. При этом, падая, Диана вцепилась в Грейс и еще и размазала все по ее одежде.

– Ой, прости, я не хотела, – сказала Диана, она действительно выглядела немного растерянной. Не расстроенной, а именно растерянной. Грейс даже показалось, что подруга прикидывает, то ли помочь ей, то ли прикрыть ее покрывалом, которое она нервно теребила.