– Леди озера, – ответил я. – И так, для информации: когда ты говоришь о ком-то «лепетал», этот кто-то вряд ли проникнется к тебе симпатией.

Ник склонил голову набок:

– Принято к сведению.

Я решила не упрекать его за выбор слов.

– Останки принадлежат не той, о ком мы думали. Кем бы она ни была, у нас нет оснований полагать, что ее убил кто-то из Эймсов.

– Что ж, это большое облегчение, – сухо сказал Ник. Затем он заметил выражение моего лица. – Разве нет?

Вскоре мы оказались на ближайшем причале. Я рассказала ему все, что мы с Лили услышали на аудиозаписях Джона Дэвида. Я ждала, когда же он решит, что от меня одни проблемы и драмы, что я одна из них в самом худшем смысле этого слова.

– Есть ли причина, – спросил Ник после долгого молчания, – по которой ты рассказываешь мне все свои секреты?

Я не услышала осуждения в его тоне, но то, как он смотрел на меня, мне так и не удалось бы описать словами.

– А кому ты их расскажешь? – Я отмахнулась от его вопроса и посмотрела на озеро.

В бухте было неспокойно, как никогда. Волны разбивались о причал, обдавая нас брызгами, пока мы сидели в тишине.

– Ты когда-нибудь бывала на озере? – спросил Ник, первым нарушая молчание. – До этого?

– Нет, – ответила я, радуясь, что мы сменили тему. – А ты?

Ник свесил ноги с причала.

– В юности. Один из друзей Кольта арендовал машину. Недалеко от моста Мейкон есть кемпинг. Даже в будни там слишком много людей. Громко и грязно, как в аду, особенно после дождя.

По его улыбке все стало ясно.

– Тебе понравилось? – спросила я.

Он опустил взгляд на свои ладони:

– Кольту понравилось.

Это был второй раз, когда он назвал его по имени.

– Мне очень жаль, – сказала я. – Что все это случилось с твоим братом.

Ник посмотрел на горизонт.

– У него это получилось бы намного лучше, чем у меня. Вечеринки, хорошие манеры, Джесси… – Он замолчал, но я поняла, что это имя его младшей сестры. Я не успела спросить, как он продолжил: – Ты…

Мне пора уходить. Я прямо-таки слышала, как внутри меня надрывается сирена тревоги. Мне хотелось сказать ему эти слова, но я так и не смогла.

– Ты неплохо справляешься.

Ник повернулся ко мне. Я попыталась напомнить самой себе, что он несколько недель не выходил со мной на связь. Что он ненавидел мир, в котором я жила, и людей в нем. Что до встречи со мной он встречался с Кэмпбелл.

Что я никогда не хотела ничего такого.

Но все, о чем я могла думать, – это о своих руках в его волосах.

– Пообещай мне, – тихим, хриплым голосом произнес Ник, – что в следующие десять секунд ты не будешь говорить о мертвых телах, фиктивных беременностях или о ком-нибудь с фамилией Эймс.

Я почувствовала, как мое тело наклонилось к его. Как мои руки сами по себе оказались у него на груди.

– Обещаю семь, – парировала я.

Он поднял ладони к моим пальцам, слегка касаясь их. Наклонился вперед, и его губы замерли в нескольких сантиметрах от моих. Затем его руки обхватили мое лицо. Его пальцы были грубыми и мозолистыми.

И теплыми.

– Пусть будет семь, – улыбнулся он и накрыл мои губы своими.

Я должна была отстраниться, но не сделала этого. Не должна была поддаваться этому поцелую – и ему, – но все же поддалась. Внезапно я осознала, что сжимаю в кулаках ткань его футболки и сижу не рядом с ним, а на нем.

Ник оторвался от поцелуя и опустил руки на мою талию.

– Семь, – сказал он.

В этот момент зажужжал мой телефон. Я проигнорировала первое сообщение, но за ним последовали еще два. Я посмотрела на экран. Лили.

– Неприятности в раю? – с усмешкой спросил Ник.

Я вскочила на ноги, не успев дочитать сообщение.

– Ты даже не представляешь.

Глава 37

– Где он? – спросила я.

Лили повела меня сквозь толпу и остановилась у длинного ряда грилей, которые закончили устанавливать, пока мы с Ником отсутствовали.

– Вот, – сказала Лили.

У Джея Ди Истерлинга действительно хватило наглости появиться здесь. Но когда я наконец увидел его, то поняла, что это было еще мягко сказано. Лили умолчала об одном важном факте.

– Глазам своим не верю, – сказала я.

Лили сглотнула. В ее волосах еще остались крошки от пирога.

– Да уж, – отозвалась она.

Появление отца Лили на празднике было настоящей неожиданностью. И этот его шаг должен был показать всем, особенно тете Оливии, что он остался тем же человеком – отцом Лили, отцом Джона Дэвида, уважаемым членом общества.

Но Джей Ди не просто явился сюда. А точнее, он пришел не один.

– Зачем ему было приводить ее с собой?! – Лили буквально трясло.

Я взяла ее за руку.

– Понятия не имею.

На Ане был синий сарафан с белыми рукавами-крылышками, волосы собраны в низкий хвост. Она выглядела добропорядочно и очень по-американски.

Я огляделась в поисках тети Оливии. Она стояла на другой стороне лужайки в окружении матерей Буна и Кэмпбелл. Джулия Эймс держала тетю Оливию за руку точно так же, как я держала Лили, но мне показалось, что она не столько поддерживала ее, сколько сдерживала. Шарлотта стояла в паре шагов от них. У них с тетей Оливией была привычка обмениваться приторными колкостями, и все же именно Шарлотта шагнула вперед, чтобы заслонить тетю Оливию от дяди Джея Ди.

– Сойер. – Голос Лили внезапно изменился, и она впилась пальцами в мою руку. – Твоя мама.

Я ждала, что мама устроит скандал с Грир, но этого не произошло. Жизненный опыт научил меня, что дважды мне так не везет.

– Что я могу сделать? – спросил Ник, стоявший рядом.

Я не ожидала, что он пойдет со мной, но его физическое присутствие – и то, как я ощущала его каждым миллиметром своего тела, – напомнило мне, что я доверилась ему.

Ник был здесь единственным, кто знал все, что знали мы с Лили.

– Все смотрят, – бесцветным голосом сказала моя сводная сестра. Она словно отключилась и пребывала в ступоре.

– Ана? Серьезно?

Я услышала бы маму даже издалека. При любых других обстоятельствах меня бы позабавило, как все вокруг старались не пялиться. Пялиться было бы невежливо, но поблизости не было ни одного человека, который бы случайно не бросил взгляд в сторону происходящего.

– Элли, – сказал