— Да там на улице какая-то дева мужика ограбила. Дипломат с деньгами стащила. Вот все с ума и сходят, ищут. Милиция бегает.

— А… откуда у него целый дипломат денег? — разумно спросила врач.

— Все тоже, как и вы, интересовались. Новый русский. Говорит, поставщику деньги приготовил. За какой-то товар. И вез их в автобусе.

— В автобусе? А где его машина?

— Вы опять спрашиваете то же, что и все! А у него сынок, говорят, машину из гаража укатил. Без спроса.

— Но если он вез деньги в автобусе, то как они оказались у… девы?

Поистине врач была самым разумным существом на свете. Даша торжественно встала.

— Объясняю все до конца, как слышала сейчас от ментов, когда за вашим лекарством ходила — пардон, от дядей милиционеров, — весело рисуясь, говорила медсестра. — Этот новый русский дипломат в автобусе забыл…

— Как забыл?

— Не перебивайте! Что-то его отвлекло — предполагают, что из окна он увидел собственную машину с собственным сыном и собственной… любовницей. Это такие слухи. Ну, и выскочил из автобуса на остановке, бросился за ними. А дипломат доехал до конечной, где бдительные граждане сообщили о нем водителю с предположением, что это может быть бомба. Водитель поставил его в сторонку на улице, кондуктор пошла в магазин вызывать милицию, и тут появилась дева и спокойно забрала дипломат, сказав, что это ее. И смылась. Исчезла. Бесследно.

— Ну и дела! — произнесла врач.

— Бывает же! — сочла своим долгом подать голос и Анна. — Мне идти?

— Что вы, а пломба? Сейчас пломбочку поставим. Постоянную. Этот зуб вам еще послужит. Хорошо?

— Хорошо, — покорно ответила Анна и вновь укрепилась в спасительном кресле. Мысль заработала четко, как никогда. Домой идти опасно, мало ли какие подозрения могут возникнуть — в конце концов ее наверняка запомнил водитель. Хотя скорее всего — не ее как таковую, а какие-то детали одежды, волосы, глаза… Значит, одеваться и причесываться так же больше не стоит. Надо ехать на дачу! Временно в ее владении была теткина дача, а сама тетка вышла замуж и перебралась в Москву. Слава Богу, там крепкий домик в два этажа, стоящий среди лиственниц и не бросающийся в глаза…

— Не больно? Вот так стучу — не болит?

— Не болит. Ой, спасибо вам, доктор!

— Очень хорошо, что вы сегодня пришли. Рекомендую показываться хотя бы раз в три месяца. Иначе — сами понимаете…

В холле больницы Анна дождалась, пока освободится телефон, которым можно было пользоваться без жетончика — главврач позаботился! — и позвонила в пригородный пионерский лагерь, или, как теперь называли — лагерь отдыха, — как там ее Ванечка. Все было в порядке, директриса радостно сообщила ей, что мальчишки сейчас на речке, рыбачат. От этой ее радости улыбнулась и Анна. С этой улыбкой, с тяжелой своей сумкой и гривой волос, закрывавших пол-лица, она торжественно вышла из больницы и старательно спокойно пошла на автобусную остановку в другом конце своего микрорайона — оттуда автобусы ходили в садоводческое товарищество…

И когда автобус выехал за черту города, когда холодный, едкий, берущий за душу страх остался позади, когда неимоверное напряжение последних часов и минут сменилось обволакивающим, теплым покоем, Анна заснула. Проснулась она уже в поселке, от которого было рукой подать до дач…

Отчаянно сияло солнце — так, что в комнате было все желто-оранжевым. Раскаленное светило протягивало свои лучи всем — для жизни, радости, счастья и улыбки. И в этом солнечном море покоился лазурный островок, до которого так нелегко было добраться! Но она добралась, она стала богатой, и… Со счастьем потом разберемся! А пока… Анна еще раз перебрала руками свой «островок» — стодолларовые купюры и вновь стала считать, раскладывая их по кучкам и записывая каждую. На все это ушло много времени, но когда она все посчитала, то почувствовала, что к ней подползает, ее охватывает прежний ужас — на диване лежало пятьдесят тысяч долларов! Она с удивлением посмотрела на свои руки — они были грязные. Тут ей пришло в голову, что на дипломате она оставила отпечатки пальцев. Эх, надо было его убрать! Но теперь поздно, его уже наверняка увидели мальчишки и, возможно, не только они. И еще одна мысль не давала ей покоя — а вдруг кто-нибудь видел, как она шла с дипломатом от автобуса? Из окна, например? Правда, ее скрывали кусты, да и дипломат был закрыт пакетом, но был момент, когда она почувствовала на себе чей-то взгляд…

Анна сложила деньги в льняную сумку, купленную недавно в универмаге на дешевой распродаже, засунула ее еще в одну и спустила это все в холодный погреб, который с трудом открыла — несколько лет им никто не пользовался. Вышла на улицу, заложила в кирпичи, где обычно жарили шашлыки, бумагу, в которой были завернуты деньги, и быстро ее подожгла. Все!

Перед уходом Анна хотела набрать зелени, огурцов, но подумала, что зайдет на работу — почему бы и нет, объяснить, что была в стоматологии, и совсем не надо, чтобы сослуживцы гадали, с чего это она утром вдруг подалась на дачу. С пустой сумкой и тяжелым сердцем она побрела к поселку…

В компьютерной все обедали — эх, пригодились бы Анины огурцы! Ее тоже усадили за общий стол. Но Анна показала всем свою новую пломбу — нельзя есть два часа. Волновалась она зря — девчонки набрали за нее текст, начальство ничего не заметило.

— Я отработаю, — заверила Анна.

— Да уж не успеешь. Ты же в отпуск уходишь…

Эти простые слова открыли для нее какую-то новую страницу. Анне давно уже не было важно, в отпуске она или нет — все равно вечно торчит в городе, лишь этим летом иногда на теткиной даче. Сейчас же она посмотрела на предстоящий отпуск другими глазами — Господи, да ведь теперь она сможет поехать с Ванечкой в любой конец света. Только вот как это объяснить? Как сказать тем же девчонкам, откуда деньги?

— Да, в отпуск… Кстати, мне тетка решила… первый раз в жизни… подарок сделать… Путевки нам с Ванечкой в какой-то круиз…

Риска не было никакого — ее московскую тетку никто здесь не знал и координат ее ни у кого не было.

— А куда?

— Да я не разобрала. Плохо было слышно по телефону.

— А чего ты не радуешься?

— Я радуюсь! Как-то еще не успела осознать…

— Давно бы твоей родне надо было о вас подумать. Бьетесь, бьетесь…

Анна была благодарна девчонкам