– Во-во! Пральна! – подхватил Симченко-младший. – Я б таких пионеров…

Он глянул на Шайгина выпученными глазами и с силой впечатал кулак в свою же раскрытую ладонь, из-за чего в кабинете прозвучал неприятный влажный шлепок.

– Только не надо этого сейчас, ладно? – Иван Павлович опустил голову и поднял руки, растопырив пальцы. – Не о том нужно думать!

– Не надо так не надо, – согласился Симченко-старший и поправил ремень.

Директор «Белочки» крякнул и отвернулся к окну. Снаружи бушевал знойный июльский день, почти истративший всю первую половину. Аллеи лагеря пустовали. По приказу директора отряды сидели по корпусам под присмотром вожатых и воспитателей. Праздник Нептуна, к которому готовились чуть ли не с начала смены, был отменен. Только дежурный в красной пилотке и с красной повязкой на руке изредка переходил пустующий плац с флагштоками и тут же скрывался за деревьями. Зря играло лучами солнце на безоблачном небе, одаряя мир теплом и светом. Напрасно зеленела трава на лужайке у косогора, где старшие отряды должны были разыгрывать товарищеский матч за звание лучшей команды лагеря. Тщетно блестела вода, зазывая купаться в вычищенном накануне бассейне. Почти триста воспитанников «Белочки» сидели в душных палатах, укрываясь от неизвестной опасности.

Лишь Семен Ильич с группой вожатых прочесывал березняк у западной границы лагеря, куда старшие отряды иногда убегали покурить и поиграть в карты. Вся территория «Белочки» уже была осмотрена: зашли в каждый корпус, осмотрели каждое помещение, заглянули во все щели – в подвалы, на чердаки, в кусты, в заброшенные строения – и даже проверили мусорные баки на заднем дворе столовой. Леночка же пробежала по лагерю и опросила народонаселение «Белочки». Вернувшись, она сообщила следующее.

Вчера вечером сразу после ужина десятый отряд, как и положено по режиму, вернулся из столовой в Синий корпус. К тому времени воспитательница Лидия Георгиевна уже отбыла в город на выходной, полагающийся ей по графику. Антон сказал напарнице, что сам займет детей, присмотрит за ними до отбоя и уложит их спать, намекая девушке, что на остаток дня она может быть свободна. Обрадованная Юля прямо из столовой двинула в вожатскую, где и провела весь вечер за приготовлением декораций ко Дню Нептуна. Вернувшись за полночь, Юля, не заглядывая в палаты, пошла к себе в комнату, где благополучно проспала до утра, пока ее не разбудила группа во главе с директором лагеря.

Вожатые и воспитанники одиннадцатого отряда утверждали, что вчера звуки флейты доносились с первого этажа чуть ли не до полуночи, но после ужина соседи сверху «десятку» не видели. Рассыльные с кухни, которые, как обычно, в полдевятого принесли в Синий корпус «сонник» (пакеты с ряженкой и булочки), оставили еду на столе у входа и ушли. Никого из десятого отряда, включая вожатых, они тоже не заметили, но слышали шум и музыку из игровой.

О том, что происходило потом, оставалось только гадать. Предположительно, Антон вывел отряд из корпуса после отбоя и, скорее всего, направился к известной всему лагерю дыре в заборе, через которую малыши бегали в киоск за сладостями, а ребята постарше – в магазин за напитками известного рода. Северный вход был закрыт на замок, на южных воротах круглосуточно дежурила охрана, а перелезть через забор высотой в два с половиной метра с острыми пиками даже при наличии лестницы было бы весьма проблематично.

– И как, скажите на милость, этому мерзавцу удалось незаметно провести тридцать детишек через весь лагерь?! – воскликнул директор «Белочки».

Остальные притихли. И без того вопросов было много. Что случилось в игровой? Что означает «кровавая» надпись на стене? Почему дети отправились на ночную прогулку без одежды и обуви? Для чего вышли за территорию лагеря? Что произошло с самим вожатым? И главное – где же сейчас отряд?

– Короче, девочки и мальчики, – нарушил тишину Симченко-старший, – паршивая получается ситуёвина. Первое: детей в лагере нет. Второе: где они, мы не знаем. Возможно, поблизости, а возможно, и у черта на куличках. Третье: этот пионер, – он кивнул на Шайгина, – наверняка причастен к пропаже. Но, и это четвертое, он в отрубе и ничего сказать не может. Вопрос: что будем делать?

Заместитель директора по воспитательной работе повернулся к Ивану Павловичу и приподнял одну бровь. Иван Павлович поджал губы и состроил такую мину, как будто его смертельно оскорбили.

– Это я вас спрашиваю, что делать! – рявкнул директор, сверкая глазами. – Ваши предложения?

Симченко-старший пожал плечами.

– Я свои предложения высказал еще в начале смены.

– А сегодня, между прочим, родительский день у средних отрядов, – вставила Варя, ковыряя краску на косяке.

– Я в курсе! – директор тряхнул головой. – Спасибо, что сказала!

– Пожалуйста, – фыркнула Варя.

– Я вам прямо скажу, – заговорил Симченко-старший глухим голосом. – Мы попали. Все. Дело уголовщиной пахнет.

– Чево-о-о-а-а? – протянул Иван Павлович, весь дрожа от негодования. – Ты на что это намекаешь?

– Да завалил он детишек! – выцедил Симченко-младший. – Стопудово! Я б этого придурка… – И он снова впечатал кулак в ладонь с неприятным шлепком.

Заявление замдиректора по воспитательной работе вызвало неимоверный всплеск эмоций. Леночка захныкала, приговаривая «Я не хочу в тюрьму!», Варя принялась ее успокаивать. Лидия Георгиевна что-то бормотала, крепче сжимая сумку. Юля надула губки, отвернула голову к окну и прижала колени друг к другу.

– А ну-ка хватит! – скомандовал Иван Павлович. – Ленок, прекрати реветь! Никто тебя в тюрьму не посадит. И ты тоже хорош, Андрей Александрович! Выдумываешь всякие небылицы! Ну какая уголовщина? Трупов же нет.

– Пока, – вставил Симченко-младший.

– Замолчите! – приказал директор и хлопнул несколько раз в ладоши. – Успокоились все! Не мешайте мне! Я думаю…

Иван Павлович засунул руки в карманы мятых льняных брюк и уставился в окно, где томился неизбывный июльский день. Варя успокаивала Леночку, гладя ее по волосам. Симченко изучали трещины на потолке. Юля ритмично двигала ступнями в красных баретках, как будто по очереди давила невидимых муравьев. Лидия Георгиевна прочищала горло, закрывая рукой рот. Прошло пять минут.

– Может быть, – дрожащим голосом начала старшая вожатая, подняв заплаканное лицо, – все-таки стоит вызвать…

– Что?! – Иван Павлович подпрыгнул, словно мячик, и выпучил глаза. – Кого ты хочешь вызвать, Леночка? Кого, милая моя?

Девушка опустила голову и всхлипнула.

– Да знаешь ли ты, кто в этом отряде у нас числится? – продолжал Иван Павлович. – Сын самого начальника ГУВД Бельска. А еще кто, знаете? Ну вот! Так что не надо мне тут тинь-тинь!

Леночка провела рукой по красной шее и тяжело вздохнула. Варя ободряюще кивнула ей. Юля поерзала на стуле и поудобнее устроилась на собственных ладонях. Лидия Георгиевна