Он решительно пристукнул кулаком по подлокотнику и учащенно заморгал, словно сам только что вышел на яркий свет.

– Одну минуту, сэр, – строго вмешался инспектор Эллиот. – Все это, конечно, очень интересно, и в другой раз можно обсудить подробнее, но едва ли это имеет какое-то отношение…

– Вы уверены? – спросил доктор Фелл.

– Сэр?

– Вы уверены? – с напором повторил доктор Фелл. – Кто-нибудь из присутствующих может нам рассказать, как она выглядит, эта кукла?

– Надо полагать, весьма обшарпанно. У нее уже и двадцать пять лет назад был далеко не свежий вид…

– Это верно, – согласилась Мэдлин и неуютно поежилась. – Не надо туда ходить. Прошу вас, не надо!

– Да почему не надо? – воскликнула Молли.

– Не знаю. Мне страшно.

Гор посмотрел на нее с сочувствием:

– Действительно, я смутно припоминаю, что кукла произвела на тебя тяжелое впечатление. Но, доктор, вы спрашивали, как она выглядит. Когда-то очень давно эта фигура наверняка была как живая. Сделана она, по правде говоря, невероятно реалистично. Каркас, разумеется, металлический, шарнирный. Но «тело» – из воска, и волосы настоящие. Глаза стеклянные. Одного, впрочем, недостает. Время явно не добавило ей красоты, так что вид у нее далеко не блестящий. Жутковатое, доложу вам, зрелище, особенно при достаточно развитом воображении. Платье у нее нарядное, парчовое (так, по крайней мере, было во времена моего детства). Руки – из крашеного железа. Поскольку она должна была играть на цитре и потешать публику разными жестами, пальцы сделаны длинными, подвижными в суставах и очень острыми на концах, почти как… Когда-то она даже могла улыбаться, но, когда я в последний раз ее видел, черты лица уже безобразно истлели.

– А ведь Бетти Харботл… – неожиданно сказал доктор Фелл, – Бетти Харботл, прямо как Ева, питает слабость к яблокам!

– Что, простите?

– Я говорю, эта несчастная служанка, Бетти Харботл, – повторил доктор Фелл, – большая любительница яблок! Это первое, о чем нам сообщили, когда мы стали опрашивать слуг. Подозреваю, наша добрая экономка, миссис Эппс, на что-то намекает. Деметра Элевсинская! Ну конечно! И вы… – доктор сосредоточенно прищурил глаза и обратил свое красное лицо к Гору, – вы же нам только что рассказывали, что, когда мальчиком пробирались на чердак, у вас всегда был наготове благовидный предлог. Мол, вы идете в кладовку за яблоками, а кладовка-то – как раз по соседству с вожделенным чуланом. Друзья мои, вас это не наводит ни на какие размышления? Где, как вы думаете, могла находиться Бетти Харботл в тот момент, когда ее так страшно напугали, и где мог быть спрятан дактилограф? А?

Уилкин встал и принялся ходить кругами; остальные сидели не шелохнувшись. Пейдж потом вспоминал эти лица в полумраке библиотеки и очень странное выражение, которое он мельком заметил на одном из них.

– Действительно, – пригладив усы, заметил Маррей, – весьма любопытно. Если мне не изменяет память, лестница на чердак находится в конце коридора, примыкающего к «зеленой комнате». Так, по вашему мнению, девушку, когда она упала в обморок, отнесли вниз и положили в «зеленой комнате»?

Доктор Фелл помотал головой.

– По моему мнению, мы должны или постараться что-то выжать из наших скудных сведений, или отправляться по домам! Все ниточки ведут в эту странную каморку. Она – сердце лабиринта и первоисточник всех бед. Примерно как то блюдце с мистическим флюидом в рассказе «Лицом к лицу с призраками». Более чем подходящее название для нашей теперешней ситуации… А стало быть, нам непременно следует наведаться на чердак.

– Полагаю, это разумно, – неторопливо проговорил инспектор Эллиот. – Мы могли бы пойти туда прямо сейчас. Леди Фарнли, вы не возражаете?

– Нет, ну что вы! Вот только не знаю, где ключ… А впрочем, чего уж там! Смело ломайте замок. Муж недавно повесил новый замок, но, если так вам будет удобнее, можете его просто… прост-то сорвать… – Молли запнулась. Потом провела рукой по лбу и сразу же овладела собой. – Давайте я покажу дорогу.

– Благодарю вас, – деловито отозвался Эллиот. – Могу я спросить, дамы и господа, кто из вас раньше бывал в том помещении на чердаке? Только мисс Дейн и мистер Гор? Тогда присоединитесь, пожалуйста, к нам с доктором Феллом. И вы, мистер Пейдж. Остальных я попрошу остаться здесь.

Эллиот и доктор, негромко переговариваясь, двинулись вперед. Молли, явно не желая идти рядом с Гором, обогнала их и пошла первой. Из деликатности она всем своим видом показывала, что их разговор ее не касается. Замыкали шествие Пейдж с Мэдлин.

– Может, тебе лучше не ходить?.. – встревожился он за Мэдлин.

Она сжала его локоть:

– Нет, пожалуйста! Мне самой хочется. Правда-правда. Надеюсь, так мне удастся понять, что происходит. Ох, боюсь, я ужасно расстроила Молли тем, что ей рассказала. Но я должна была все сказать, у меня не было другого выхода… Брайан, ты же не считаешь меня сплетницей?

Пейдж был в замешательстве. Застенчивая полуулыбка на ее устах светилась лукавством, но продолговатые глаза смотрели настойчиво и серьезно.

– Боже милостивый, нет, конечно! Откуда такие мысли?

– А, глупости. Знаешь, она никогда по-настоящему его не любила. Все это она сейчас делает только из чувства долга. Со стороны могло показаться иначе, но, уверяю тебя, они ни капельки друг другу не подходили! Он идеалист, она прагматик. Постой, не перебивай. Я знаю, что он был не тем, за кого себя выдавал. Но ты не знаешь всех обстоятельств, иначе ты бы понял…

– Уж лучше быть прагматичной, чем… – возразил Пейдж.

– Брайан!

– А что?! Ничего себе идеалист! Если он и правда сделал то, о чем тут говорят, и то, что ты и сама только что признала, значит наш покойный друг был первостатейной свиньей! И ты сама это знаешь! Слушай, а ты, часом, не была в него влюблена?

– Брайан! Ты не имеешь права так говорить!

– Согласен. И все-таки – была?

– Нет, – тихо сказала Мэдлин и потупилась. – Был бы ты чуть более наблюдательным и лучше разбирался в людях, у тебя и нужды не было бы спрашивать… – Она неловко замолчала; ей явно хотелось переменить тему. – А что обо всем этом думают доктор Фелл и инспектор?

Пейдж собрался было открыть рот и что-то ответить, но вдруг понял, что понятия не имеет.

Он и правда не имел понятия.

Они поднялись по широкой пологой дубовой лестнице на второй этаж и, миновав галерею, свернули в коридор. С левой стороны коридора была «зеленая комната»: в открытую дверь виднелась тяжелая кабинетная мебель прошлого века и стены с неаппетитными цветастыми обоями. На противоположной стороне располагались двери