Егор махнул ещё одну рюмку, подцепил кусок колбасы, запил всё терпким морсом и понял, что жутко хочет спать.

— Надь, можно я у тебя здесь полчасика подремлю?

— Да дремли, конечно.

Открыв глаза, Егор увидел, что за окном уже полоскалось утро, в коридорах больницы начала оживать жизнь, на столе стояли тарелки с заветренными остатками еды, на боку лежала пустая бутылка.

Дверь в ординаторскую резко открылась, на пороге остановился высокий врач с худым лицом и торчащей во все стороны бородой. Мужчина осуждающе оглядел остатки пира, перевёл взгляд на лежащего Малинина и гаркнул:

— Надя, ну можно своё поведение на уровне женщин с низкой социальной ответственностью не тащить на работу? — гаркнул он. — Тебе муж опять фингал набьёт, а я расхлёбывай.

Малинин сначала ничего не понял, потом, когда почувствовал, что за его спиной кто-то зашевелился, даже похолодел. Он сел на кровати, медленно развернулся и увидел раскинувшуюся на подушках Надю.

— Серёжа, не кричи, кишки надорвёшь и нарушишь благостное состояние наших пациентов. Всё под контролем, мой в отпуске, процедуры медсёстрам я ещё вчера всё расписала.

Пока Малинин пытался осознать произошедшее, он вдруг увидел, что за спиной ругающегося доктора в коридоре стоит Соня. Она несколько секунд молча созерцала картину, потом просто сделала шаг и исчезла, а Егор остался сидеть посреди громкой перепалки. Через несколько секунд у него хватило сил схватить свои вещи и выскочить вон.

— А этот так, неваляшка, — широко зевнула Надя, глядя в уходящую спину Малинина. — Я разве что погрелась рядом.

— Вы, Надежда Сергеевна, если у каждого очага греться будете, то вам придётся перейти в кожно-венерологический.

— Да ты что? А здесь кто работать будет за эти копейки?

Малинин выбежал на лестницу, голоса наконец заглохли, и Егор, натянув свитер, прислонился к холодной стене. Полковник пытался унять часто бьющееся сердце, выкинуть шум из головы и хоть как-то скомпоновать и объяснить себе, что сейчас произошло.

— О, Егор, здорово. А я вот поутру встал пораньше, выслушал от жены нагоняй и побежал за минералкой: здесь в холле автомат сломался.

Егор повернул голову и увидел поднимающегося по лестнице Ласточкина.

— В смысле? Ты вообще где был?

— Так рядом с тобой на соседней кушетке придремал. Надя-то, нам постелила и ушла спать в сестринскую. Мы уж с тобой совсем хороши были. А ты чего здесь такой взъерошенный стоишь? На-ка водички попей, — Иван Гаврилович протянул Малинину запотевшую бутылку.

— Поперёк горла мне теперь твоя водичка пойдёт, — рявкнул Малинин и побежал вниз.

* * *

Ночь махнула тёмным крылом, уставшие за день люди разбрелись, пытаясь найти спокойное место для сна, потому что все прекрасно понимали, что в этой безумной гонке на выживание нужен хоть какой-то перерыв.

— Ты куда? — Унге остановила бредущую по коридору Стеф.

— Надо проветриться.

— Не стоит выходить одной.

— Я даже с крыльца не сойду, попрошу за мной присмотреть наших доблестных охранников.

— Будь осторожна.

Стеф махнула Унге рукой, натянула ветровку и, оказавшись на улице, глубоко вдохнула холодный, буквально пропитанный влагой воздух.

— Вы только не уходите, — проговорил мужчина в защитной форме, сидевший на крыльце.

— Нет, что вы. Куда же я пойду, я здесь немного постою и обратно.

Охранник углубился в просмотр чего-то занимательного на смартфоне, Стеф потянулась руками к небу, размяла спину, ступила с крыльца на землю и приблизилась к часто растущему кустарнику. Выйдя из яркого пятна фонаря, прикреплённого над входом, Стефани долго стояла без движения, пыталась прочистить усталый мозг и попытаться не думать ни о чём кроме дела. Она, казалось, не заметила, как за топорщащимися мокрыми ветками скользнула тень, и в метре от неё возник человек. Он долго стоял напротив почти недвижимой Стеф, внимательно буравил взглядом вовлечённого в мир чужих экранных жизней посмеивающегося бойца, зацепился за беспокойное лицо Унге, смотрящей в окно, и попытался отступить в чащу.

— Ты забрал её? — одними губами прошептала Стеф, не двигаясь с места.

— Да.

— Как она?

— Пока что приходит в себя, в частной клинике.

— Я поняла. Будь осторожен.

— Спасибо тебе за помощь, — сказал невидимый в черноте проносящейся бури мужчина.

— А как иначе? Я бы без тебя тоже не решила многих задач. Ну, а что касается Лизы, мы не всегда выбираем путь сами. В моём случае это было так, — голос Стеф сломался. — Мне пора, — Стеф помолчала. — Ей будет трудно?

— Ты же знаешь, не все ритуалы сложные, — тихо обронил мужчина. — Всё зависит от вашей меры восприятия. От того, как быстро человек расширяет свой кругозор, от того, как отчаянно цепляется за навязанные догмы.

— Халти…

Но мужчина, стоявший перед ней, приложил пальцы к своим губам, покачал головой и, сделав шаг, затерялся в вихревом потоке ветра.

Глава 9

Утро было уже совсем осенним, мокрая листва ржавела прямо на глазах, покрывалась пятнами в преддверии скорого умирания и болезненно вздрагивала от касаний холодного ветра. Малинин, рассекая лужи на большой скорости, гнал машину обратно к поликлинике. Сейчас нужно было только одно: уйти с головой в работу и перестать попадать в нелепые ситуации, из-за которых потом всё лицо полыхает стыдом. Не доехав несколько метров, Егор резко затормозил, потому что увидел, как перед входом остановилось такси, из которого вышла Софья и не оглядываясь скрылась в здании.

— Это, наверное, специальный ад, выдуманный для меня, — Егор зло хлопнул по рулю. — Как она вперёд меня-то успела?

Коротко кивнув бойцу на входе, Егор прошёл в бывшую столовую, где теперь расположились Мамыкин и Медикамент.

— Здоро́во. — Егор кивнул воззрившемуся на него и усмехающемуся Денису. — Откуда столько веселья? — зло спросил он.

— Городок небольшой, развлечений мало, сотовая связь работает отлично, мне уже, брызгая слюной, звонили из больницы с порцией свежих новостей. Так что, Малинин, готовься, ты как минимум на неделю звезда всех местных сплетен.

— Офигенное время, чтобы поржать! — гаркнул Малинин. — Данилу убили, Варя и Соня в больнице, Лашников пропал, зато у Дениса прекрасное настроение. Как по мне, маловато поводов для радости.

— Если ты помнишь, то у меня пропала сестра, а лучший бывший друг и, между прочим, твой подчинённый оказался засланцем с тёмной стороны. А ещё мне ежедневно приходится рассматривать внутренности убитых и замученных молодых женщин. Но я, Егор, почему-то не позволяю себе выливать помои настроения на окружающих, которым тоже несладко, — Медикамент помолчал и добавил: — И ты как руководитель должен уже прийти в рабочее состояние и перестать изображать из себя Дюймовочку. Или сложить бразды