Джефферсон взглянул на часы — одиннадцать ноль три. «Чертовски пунктуальный тип, может в этом и есть его проблема», — с легким раздражением подумал он.

— Пусть войдет, — ответил он секретарше, нажав на кнопку коммуникатора.

Пока новый клиент шел через прихожую, доктор в тысячный раз с удовольствием осмотрел кабинет: множество кожаных корешков солидных книг на полках, спокойный морской пейзаж на стене, массивный стол, кушетка, темный ковер с коротким ворсом, приглушенный свет. Большинство пациентов именно так представляют себе кабинет психиатра, так зачем же их разочаровывать?

Из состояния задумчивости его вывел пунктуальный посетитель. Он уверено вошел в комнату, сразу направился к столу и положил на него увесистую папку. Это застигло Джефферсона врасплох, и он даже не успел встать, что опять слегка разозлило его. Тем более что Чактор оказался молодым мальчишкой, лет тридцати, с лицом и фигурой, которые очень любят показывать в бесконечных сериалах. Ему было известно, какое впечатление он произвел на хозяина кабинета, и это его забавляло. Он медленно достал из внутреннего кармана строгого костюма удостоверение, развернул его и небрежно положил на стол.

— ЭрДиАй, агент Чактор Эниктор.

Джефферсон расслабился и даже откинулся в кресле. Странный посетитель объяснил свое поведение, и дальше уже было ясно, чего от него ждать.

— Что же ЭрДиАй понадобилось от изгоя и шарлатана? — с широкой улыбкой спросил он.

— Я уполномочен заявить, что вы призываетесь на государственную службу. С этой минуты вы не имеете права разглашать полученную информацию и обязаны проследовать со мной в штаб-квартиру для получения дальнейших инструкций.

— Э нет, молодой человек, никуда я не пойду. Лучше позвоню своему адвокату.

— Вы не имеете права.

Психиатр с наигранным изумлением приподнял брови.

— Вот как? А разве у нас не свободная страна?

Чактор неожиданно улыбнулся.

— Свободная. Но уже не для вас… Вы прошли проверку, и я имею право объяснить ситуацию на месте, после чего вы, безусловно, пойдете на сотрудничество.

Джефферсон задумчиво кивнул головой, вспоминая нескольких странных клиентов, с которыми он начал работать за последний месяц; по всей видимости, это и были проверяющие. Если здоровый человек тщательно симулирует психическое заболевание перед опытным специалистом, то это странно. Хотя платили они исправно, а это самое главное.

— Доктор Джефферсон, как вы относитесь к идее Бога? — между тем начал агент, наконец присев в кресло.

— Довольно удобная концепция. Профессионально составлена. Многим людям и в самом деле помогает.

— Но сами вы не верите в Бога?

— Нет, сам не верю.

— Наше ведомство двадцать четыре года назад нашло человека, который довольно точно соответствует концепции Бога.

— У него лебединые крылья и фонарик над головой? — иронично спросил доктор.

— Нет. У него разум, с помощью которого он может изменять действительность.

— То есть?

— Ну, допустим, если его убедить, что космические полеты это реальность, то на следующий день в этой области происходит прорыв, и через год вылетает экспедиция на Марс. Или, к примеру, убедить его, что национальная валюта самая крепкая в мире, и, пожалуйста, готово экономическое чудо. Или же убедить его, что государства Сей-лот не существует, и оказывается, что об этом государстве никто никогда не слышал.

— Ив самом деле, я о нем не слышал. А откуда же о нем узнали вы? — Джефферсон сидел с серьезным лицом, ничем не показывая, что разговор хоть немного удивил его.

— В архивах находятся специальным образом закодированные записи.

— Вы можете объяснить, как это происходит?

— Естественно. Была разработана теория, а в дальнейшем она экспериментально подтвердилась. Ее суть в том, что весь мир существует лишь в воображении этого человека и является результатом работы его мозга. Причем сам он этого не осознает.

— И мы с вами тоже, в некотором роде, существуем лишь в воображении этого человека?

— Да.

— И другие люди?

— Да.

— Так как же вам удается его в чем-то убедить?

— По теории, поступками живых существ заведует его подсознание. На сознательном уровне невозможно обработать такой колоссальный объем информации. Дальше идет самообман и другие вещи. Вы психиатр и должны лучше в этом разбираться.

— Да, вы правы, я психиатр, — невозмутимо сказал Джефферсон. — У вас очень интересная теория…

Внезапно Чактор вскочил с кресла и, перегнувшись через стол, удивленно спросил у Джефферсона:

— Вы мне не верите? Считаете меня сумасшедшим?

— Нет, почему же. Я против такого грубого диагноза. У вас просто небольшая дисфункция…

— Но я же из ЭрДиАй! — взволнованно прокричал гость.

— Сядьте, — психиатр сохранял спокойствие. — Вы считаете, что служба в ЭрДиАй может защитить вас от психического заболевания?

— Нет, но…

— Я понимаю, у вас квалифицированные врачи…

— Подождите, не перебивайте, — посетитель успокоился и сел обратно. — В этой папке — доказательства.

— Допустим, — кивнул Джефферсон. — Но в случае, если это правда, что вам от меня надо? Судя по разговору — в чем-то убедить. В чем? Что у ваших специалистов не получается?

— Он никак не может согласиться с мыслью, что человек бессмертен.

— Зачем вам это?

— Доктор, он старый человек, ему восемьдесят шесть лет. Перенес четыре операции на сердце. И наши специалисты плохо представляют, что случится с миром, когда он умрет.

РЕКВИЕМ ПО САМОМУ СЕБЕ

Реквием по самому себе…

Невеселое название я выбрал для своего короткого дневника. Впрочем, мне захотелось это назвать так, а значит — пусть так и будет. Все равно никто, кроме меня, не прочтет. Зачем тогда я пишу?

Хочется хоть как-то, пусть даже на этом клочке бумаги оставить о себе что-то на память. Ведь нельзя же уйти бесследно. Итак, я возвращаюсь назад и подвожу итог событиям, а может своим мыслям.

В 17.39 по корабельному времени текущих звездных суток я, Гунар Торренс, второй пилот дальнего разведывательного корабля «Орион», получил приказ командира проверить систему управления вспомогательного полетного модуля «Квант». Через несколько минут произошла авария. Мне «повезло» больше, чем всему остальному экипажу: небольшой метеорит по касательной, почти спереди, ударил в нас — последовала мгновенная разгерметизация чуть ли не всех важнейших отсеков корабля, так как злополучный кусок камня прошил отсеки почти по всей длине. И лишь кабина «Кванта» спасла меня от смерти (зачем только ее сделали герметичной?!).

После взорвался резервный бак с топливом, в результате корабль получил сильное боковое вращение. Сейчас сижу в ходовой рубке (годится ли это странное, устаревшее понятие для нашей смертельно раненной птицы?), а сквозь лохматые дыры в «потолке» видны бешено вращающиеся звезды. Сориентироваться в пространстве совершенно невозможно — вся Вселенная вокруг, словно развлекаясь на этом пепелище, выделывает коленца в пляске Святого Витта, вызывая огненный хоровод в голове.