– Брук! Ты что здесь делаешь?

– Я перезвоню, хорошо? – Сестра кладет трубку и бросает на меня недовольный взгляд. – Я же просила у тебя переночевать. Джулиан на мальчишнике, а я пригласила строителей, помнишь? Переделывают плитку на кухне, пыль стоит ужасная.

Молча киваю. Совершенно не помню уговора, но с души такой камень свалился, что уже все равно.

Брук впивается в меня взглядом.

– Ты как-то странно себя ведешь. Все нормально?

– Отлично. Даже прекрасно.

Сестра выключает звук телевизора.

– Есть новости?

– О чем?

– О пропавшем мальчике. Флоренс, тебе надо позвонить отцу Джулиана. Он адвокат, может помочь.

Да чтоб ее! Не стоило говорить Брук о полиции. Ляпнула в минуту слабости, а теперь она вечно будет припоминать.

– Ничего, – я плюхаюсь на диван рядом с ней. – Они приходили в пятницу, потому что так положено. Порядок у них такой. Кстати, мы с Дженни изучаем это дело.

– Дженни?

– Моя новая подруга. К слову, юрист. Очень умная. Тебе бы понравилась. В общем, мы решили сами разобраться.

– У тебя есть подруга?

– Не будь такой стер…

Брук хватает меня за руку и не дает закончить.

– Флоренс, – шипит она сквозь стиснутые зубы, – тебе нужен настоящий адвокат. И не надо ничего «изучать». Похоже, Дилан – подозреваемый.

Вырываюсь из ее липкой руки.

– Нет! Как ты смеешь!

Брук встает с дивана.

– Ты закрываешь на правду глаза, Флоренс! Как в тот раз, когда Дилан перевернул стол мальчику на колени. Или когда ударил ребенка крикетной битой! Сколько швов тому наложили?

Кровь приливает к лицу.

– Не так все было! Он защищал беспомощное животное!

– Тебе надо поговорить с адвокатом. Настоящим адвокатом, а не подружкой-мамочкой. Позвони отцу Джулиана, как ответственный человек, ответственный родитель.

– «Как ответственный человек»! – я передразниваю ее высокий голосок.

– Отлично. Делай что хочешь. Как всегда. Только одно скажи: почему Дилан до сих пор с Уиллом?

Во рту появляется вкус песка и пепла.

– Дилан с отцом. Ему это полезно.

Брук качает головой.

– Опять не признаешь очевидного.

Образ «ответственной старшей сестры» порядком раздражает. Старшая здесь я, не она!

– Мне твоя помощь не нужна, ясно? Все не так, как раньше…

– Веришь или нет, я надеялась поговорить о свадьбе, – перебивает Брук. – Но похоже, мои дела подождут, как всегда!

Брук сердито шагает в сторону спальни.

– Куда это ты? – кричу я вслед.

– В постель! – зло бросает она. – В отличие от некоторых, мне рано вставать. На работу!

Со вздохом плюхаюсь на диван и смотрю на телефон. Вот бы Дилан позвонил и дал всему разумное объяснение. Хотя бы рюкзаку под кроватью.

Представляю, как ловлю такси, еду к Уиллу, хватаю сына за плечи и требую ответа. А сама сижу на диване, старательно выщипываю брови перед зеркалом с десятикратным увеличением и бросаю себе нелепый вызов: если на пинцете четное количество волосков, Дилан этого не делал.

Проиграв который раз подряд, убеждаю себя: просто посчитала неправильно. И вообще, глупая игра.

Просыпаюсь от звона стекла и пронзительного крика. Брук, одетая в мой розовый халат, вопит и размахивает щипцами для завивки, как оружием.

Шагаю в прихожую. Витражное стекло нашей с Адамом общей двери сверкает на крыльце разноцветными осколками. Виновник преспокойно лежит на полу. С виду – огромный бейсбольный мяч («крикетный!» – с досадой объяснит Адам позже).

– Ничего страшного, – говорю я скорее машинально, ведь сама не очень-то верю в свои слова. В последние два дня мир утратил всякий смысл.

Брук медленно двигается к двери со щипцами для завивки над головой, будто самый безобидный в мире охотник за привидениями.

К мячику что-то привязано красной резинкой. Похоже на бумагу для печати. Осторожно вытаскиваю листок.

Не лезь не в свое дело, а иначе!!!

Так и написано, с тремя восклицательными знаками.

– Видишь! – взрывается Брук. – Адвокат. Немедленно!

Не успевает она достать телефон, как раздаются глухие шаги – Адам идет. На нем темно-синие спортивные штаны, а в руках мощный фонарик.

– Флоренс? – зовет он. – Ты как?

– Осторожнее!

Втроем в прихожей тесновато. Чувствую запах одеколона от его одежды и слабый запах виски изо рта. Адам оценивает ущерб и присвистывает.

– Окно дорого обойдется!

– Ты на это посмотри, – я показываю листок. Адам берет записку, а я сжимаюсь от стыда.

– «Не лезь не в свое дело». И что это значит?

– Понятия не имею, – вру я, хотя на самом деле прекрасно все понимаю. Меня будто огнем обжигает, и мышцы от шеи до спины каменеют.

– Ты же полицейский, верно? – спрашивает Брук. – Что тут можно сделать?

Адам со вздохом оглядывает осколки.

– Увы, вряд ли к вам пришлют отряд из-за битого стекла.

– Стекла и угрозы! – сердится Брук. – А вдруг это связано… – она понижает голос до шепота, – с пропавшим мальчиком?

– С удовольствием позвоню, если хочешь, – Адам засовывает крупные руки в карманы спортивных штанов. – Но это лишь имущественный ущерб. Вас всего-навсего попросят заполнить заявление онлайн и позвонить в страховую.

Недовольная Брук открывает дверь в мою квартиру.

– Ну, тогда поставлю чайник, – решает сестра и начинает командовать, чтобы было не так страшно. – Идемте. Здесь холодно.

Мы с Адамом следуем за ней. Руки до сих пор дрожат. Безумно хочется позвонить Дженни, услышать ее спокойный, уверенный голос, и пусть она поможет разобраться в этом бардаке. Только время сейчас – два ночи. Дженни крепко спит на выглаженном постельном белье. И мне никак нельзя ее спугнуть.

– Не боишься? Хочешь, лягу у вас на диване? – голос Адама возвращает меня в гостиную.

– А? Нет-нет, все хорошо, здесь Брук.

Адам задумчиво меня разглядывает.

– Флоренс, ты… ничего не хочешь мне сказать?

– Что, например? – огрызаюсь я. – Что это я Алфи Рисби убила?

– Так, ладно. Уже поздно, мы все устали, – он тянется за мячиком. – Завтра возьму с собой в участок.

– Хорошо, хорошо, – на споры сил не осталось.

Адам кладет мячик в карман и поворачивается к двери.

– Не забудь закрыться.

19

Шепердс-Буш

Понедельник, 08:55

Дженни стоит на моем крыльце и разглядывает битое стекло. Брук заклеила дыру от мяча июльским номером журнала «Вог». На месте витража на ветру развевается редакционная статья об экологически чистом отдыхе на островах.

– М-да! Что случилось?

Черт!

– Не обращай внимания, – провожаю ее к двери. Как бы ни хотелось переложить на нее все заботы, это слишком опасно. Если Дженни узнает, что мне в дверь швыряют записки с угрозами, она, чего доброго, откажется от расследования. – Соседские дети балуются, – пожимаю плечами с напускной беззаботностью. – Есть вопрос посерьезнее: во что