– Какой же ты дурак!

Вместо слов утешения я услышал жесткую критику в свой адрес. Каждая черточка лица Тончжу выражала отчаяние и разочарование:

– Вы почти закончили! Оставалось только отправить документы.

Я молчал. Сестра была во всем права. Единственное, что я уяснил для себя: не все в этом мире получается так, как тебе хочется.

– Но у меня есть и другая причина называть тебя дураком.

– Какая?

– Я же говорила: старика Кима убила тетушка Янсун. Ты должен был за ней следить.

– Нет, послушай. Как она могла его убить? Его же задушили.

– Ты ее недооцениваешь. Ты разве не знаешь, что она обладает особой силой?

– Ну, это уже слишком.

– Поверь моей интуиции. Я хоть раз ошиблась?

– Много раз.

– Не в этот раз. Сейчас я точно права.

Попытки убедить меня, что она права, я слышал много-много раз. Тончжу всегда считала, что права на сто процентов. Но в этот раз казалось, что она права на все двести.

– Я точно знаю, что права. Поэтому займись тетушкой.

Я не смог проигнорировать ее слова. Тем более что тетушка Янсун последнее время вела себя очень странно. Она начала ярко краситься.

Раньше она никогда не пользовалась косметикой. Но после убийства и ареста Тончжу она стала походить на актрису театра масок: алая помада и персиковые румяна. Ее лицо выглядело так, будто она все время улыбается. Из рассказа сестры я узнал, что в ночь убийства тетушка выманила ее из дома запахом жареного мяса. И пока Тончжу ела, тетушка исчезла из дома на какое-то время. И именно после того, как Тончжу оказалась в тюрьме, тетушка Янсун начала пользоваться косметикой. Это действительно наводило на разные мысли.

– Я все понял. Буду следить за ней, – пообещал я.

По дороге домой я зашел в магазин, где работала тетушка Янсун. Она была без макияжа, прямо как раньше. Долго не решаясь задать вопрос, я все-таки спросил:

– А как так получилось?

– Что именно? – тут же спросила она.

– Вы последнее время стали все чаще краситься. Причем ярко.

– Как-то само собой получилось, – отмахнулась она и тут же спросила: – Ты ел сегодня?

– Нет.

Тетушка отвела меня на склад.

– Сядь, поешь, – сказала она и протянула мне жареную говядину, завернутую в фольгу.  – Осталось после дегустации. Сейчас обед, так что я могу на минуту оставить свое рабочее место и покормить тебя.

Тончжу стала частью этого места. И, наверное, у многих из-за этого сложилось впечатление, что я тоже любитель поесть, но это было не так. Однако сегодня вкус говядины заставил меня забыть обо всем. Мясо было… пальчики оближешь. На секунду я подумал, а может, мы с Тончжу и правда кровные родственники. Конечно, это не о крови, которая течет в каждом из нас. Вдруг есть какая-то особая связь между сводными братьями и сестрами?

Я вновь подумал о сестре. С начала следствия она не ела мяса. Если на суде что-то пойдет не так, то она до конца своих дней останется без мяса. Тетушка Янсун присела рядом, и мы продолжили разговор:

– Ты, должно быть, очень переживаешь из-за того, что сестра сидит в камере?

– Я пока ничего не сделал для нее хорошего.

– Почему ничего? Ты и сейчас что-то делаешь для нее. На встречу к ней сходил.

– Ну, да.

– Как у нее дела? Все хорошо?

– Нет.

Я покачал головой. Внезапно мне захотелось рассказать тетушке всю правду и расплакаться. У меня опять смешались все чувства, и я не мог убедить себя, что эта милая женщина убила старика Кима.

Я не знал, как надо поступать в таких случаях, но тут тетушка произнесла:

– Не переживай так сильно. Ты не виноват!

– Вы о чем?

У меня сложилось четкое ощущение, что тетушка знает обо всем, что я натворил. Это же я выбрал старика Кима в качестве первой жертвы для моей сестры. Я наследил ее кроссовками на месте преступления. И – последний гвоздь в крышку гроба Тончжу – выпил настойку и раскрыл полицейским все секреты.

Но я ничего не рассказывал тетушке. Откуда она узнала?

Только тетушка говорила совершенно о другом:

– Я тоже потеряла любимого человека. Первое время изводила себя. Постоянно пыталась понять, чего я не сделала, чтобы предотвратить трагедию. Но на самом деле все это пустое.

– Как это?

– Говорят, где-то на земле живет продавец несчастий. И порой люди, сами того не подозревая, покупают их у него. Мир так устроен, что твое счастье вызывает у других зависть и ревность. Иногда наступают времена, когда тебе необходимо сочувствие окружающих. И если у тебя нет хоть какой-нибудь мало-мальской проблемы, тебя начинают ненавидеть. Порой людям просто жизненно необходимо быть несчастными. Поэтому для человека, который тебе особенно дорог, проси у Неба именно этого – столько несчастий, сколько он сможет вынести.

– Несчастье, которое сможет вынести?

– Да. Это как прививка. Во время вакцинации в организм попадает незначительное количество вируса. И организм начинает вырабатывать антитела для борьбы с болезнью. Здесь то же самое. Какие-нибудь мало-мальские проблемы помогают настроиться на борьбу с более серьезными бедами. Поэтому мы порой, сами того не замечая, доставляем близким людям несчастья. Торговец просто приходит к тем, у кого есть дорогие сердцу люди, и продает свой товар. Может, мы все уже получили или сделали такой подарок, поэтому не испытываем никаких угрызений совести, а живем дальше.

– Интересно, а я покупал у него что-нибудь для сестры?

Тетушка улыбнулась и ответила:

– Продавец никогда не показывает своего лица. Мы можем об этом и не знать или получить такой неожиданный «бонус» к другим покупкам.

Ее история меня очень заинтересовала, и я спросил:

– А вы тоже несчастны?

– Сложно сказать. Можно умереть без проблем, но жить без проблем не получается. Возможно, и я в какой-то степени несчастный человек.

– Вы поэтому то с макияжем ходите, то без?

– Нет. Не поэтому. Хотя… Как бы там ни было, хочется верить в лучшее.

Я не мог себе представить, что эта прекрасная женщина могла убить кого-то. Я рассказал ей все, что слышал от сестры. Даже то, что тетушка у нее под подозрением.

– Это не я. В ту ночь мне привезли мясо, говядину местного производства.

– Кто вам ее привез?

– Я толком и не знаю. Хозяйка магазина «1000 мелочей» за два дня до этого куда-то исчезла, поэтому мясо отдали мне, потому что я живу рядом. Я съела, сколько смогла, остальное надо было куда-то деть. Тут-то и появилась твоя сестра. Она же с ума сходит по мясу. Вот я ее и накормила.

– А куда вы ушли потом?

– Покормить собаку…

У нас в деревне жила собака. Какая-то непонятная смешанная порода, но видно, что очень статная. Жители деревни ее любили и никогда не оставляли голодной. Тетушка Янсун тоже всячески заботилась о собаке, а Тончжу ее очень жалела. Иногда собаке перепадало что-нибудь с нашего скромного стола. В такие моменты мне казалось, что бездомная собака для сестры намного важнее меня, потому что мне такой еды могло и не достаться.

– В тот вечер я ушла покормить собаку. Очень много мяса осталось.

Получается, в этот момент в доме никого не было. Вдруг тетушка Янсун изменилась в лице. Она явно что-то вспомнила, но ничего не сказала.

– Что с вами?

– Ничего, все хорошо.

За время пребывания в детском доме я многому научился, в том числе приобрел хороший жизненный опыт. Часто фраза «Ничего, все хорошо» значила совсем не это.

Интересно, какая мысль неожиданно пришла в голову тетушке? Она всегда была добра ко мне, и, наверное, ее можно было назвать хорошей, но нельзя полностью