– Пришел, – приподнял уголки губ детектив.

На меня смотрело лицо победителя, забравшего все. Мне захотелось врезать Ван Кочжину по этой физиономии.

– А что вы делаете? – настойчиво спросил я. Мне хотелось верить, что все происходящее всего лишь розыгрыш.

– Раз пришел, иди поешь. Еда в холодильнике, – бросил Соломон покровительствующим тоном.

Я стоял в замешательстве.

– Как это понимать? Вы и ваш друг, следователь… Вы снова общаетесь?

– Помирились, – ответил Соломон безразличным тоном с таким же ничего не выражающим лицом.

Его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Я сразу вспомнил историю госпожи Нам, которую она рассказала, когда мы как-то по весне вместе ходили за папоротником.

Госпожа Нам рассказала о своей младшей сестре. Когда та ссорилась с мужем, она, как старшая сестра, вставала на ее сторону, а когда в отношениях все было хорошо – на сторону зятя.

В начальной школе я с таким сталкивался. Как-то ко мне подошел одноклассник и предложил стать друзьями, потому что он поссорился со своим близким товарищем. Я, конечно, очень обрадовался, что больше не буду один. Но вскоре все вернулось на круги своя, и меня в очередной раз бросили. Одноклассники помирились и опять стали не разлей вода.

Я думал, у взрослых так не бывает. Где я опять облажался? Я был настолько потрясен, что сначала подумал, что это игра, придуманная следователем, чтобы меня помучить. Никто из этой троицы не попытался меня успокоить или утешить, видя мое потрясение. Я чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому развернулся и вышел из дома с поникшим видом. Теперь для меня самым страшным стало слово «примирение».

– Ну что? Все получилось?

Когда я вернулся домой, на меня смотрели полные надежд глаза моих приемных родителей. Я так расстроился от мысли, что мне придется их огорчить, что не выдержал и заплакал.

– Простите меня, пожалуйста.

Никто не понял, что происходит. Госпожа Нам растерянно спросила:

– Что случилось?

Я ответил, морщась от слез:

– Соломон меня предал. Теперь все лопнет, как мыльный пузырь.

– Ты о чем?

Я рассказал обо всем, что только что пережил. О том, как Соломон не пришел на почту, несмотря на нашу договоренность. О том, как побывал у него дома. И о том, как собственными глазами увидел факт предательства. Без слез это невозможно было слушать. На лице госпожи Нам и ее мужа невооруженным взглядом читалось разочарование.

– У людей всегда так. Сначала кажется, это твой человек, а потом он то туда прибьется, то сюда. Нет повода расстраиваться. Будем считать это жизненным уроком.

Госпожа Нам говорила так, словно смирилась с происходящим. Но я не понимал смысла ее слов. Как так могло получиться, что человек, который был на моей стороне, вдруг переметнулся на другую? Почему такое ужасное событие она называла просто «жизненным уроком»? Я же не мог смириться с ситуацией, поэтому отправил Соломону электронное письмо:

«Отдайте мне, пожалуйста, хотя бы само ходатайство. Оно уже составлено, поэтому позвольте его отправить. Умоляю».

Я получил очень краткий и суровый ответ:

«С этим делом покончено. Больше не тревожь меня по пустякам».

По пустякам… Как можно считать дело по спасению моей смертельно больной сестры пустяком? Тем более что она невиновна.

Я продолжил засыпать Соломона сообщениями с просьбой о помощи, но он меня заблокировал.

Я не собирался бросать это дело. Я должен был заставить Соломона изменить свое решение. Показать ему, что жизнь может быть лучше. Я не хотел мириться с тем, что от меня опять отказались.

Если более конкретно, быть брошенным – это не когда тебя бросают и уходят, а когда ты не прикладываешь усилий к тому, чтобы это больше не повторилось. Но усилий с моей стороны было предостаточно. Поэтому я не терял связь с мамой, а сейчас и с моей старшей сестрой. У меня не было причин уйти и прекратить отношения с Соломоном. Я сделаю все, что смогу. У меня достаточно прав на то, чтобы вернуть его расположение.

Я приступил к разработке стратегии по возобновлению отношений.

Первое, что я сделал, – отправился в наш местный магазин «1000 мелочей». Здесь все сияло после ремонта. Соломон, самопровозглашенный управляющий магазина, бродил по залу. Отбросив мысли о неловкости ситуации, я вошел внутрь и передал ему записку.

Я все сделаю сам. Помогите последний раз. Отдайте мне ходатайство, пожалуйста.

Соломон фыркнул и выбросил мою записку в урну. Приятного было мало, но я не собирался сдаваться и решил сыграть на его религиозности. Соломон вместе с матерью каждые выходные ходят в церковь. Пришлось отказать себе в удовольствии подольше поспать в выходные, чтобы попасть на службу.

Соломон пел в церковном хоре. Обладатель баритона, он упрямо пел партию тенора, за что обычно получал массу нелестных отзывов.

Мне до этих разборок не было никакого дела. Мне даже нравилась альтернативная позиция Соломона. А вот ему самому, по-моему, нет. Как только хор запел, я вскочил со своего места и закричал:

– Послушайте меня, Богу не понравится, что вы бросили нас на полпути. Проявите милосердие и поступите правильно во имя Него.

В моих словах не было ничего плохого, но меня все равно выставили на улицу. Правда, кое-что я успел заметить. Соломон посмотрел на меня, и, по-моему, в его глазах стояли слезы.

Остался последний способ. Минус заключался в том, что он требовал определенной суммы денег, но, кроме него, других вариантов не осталось. Я вступил в онлайн-группу «Клуб мистики и тайн», членом которой являлся Соломон. В этом сообществе было чуть больше двадцати подписчиков. Я решил, что тоже буду лопать золотые звездные шары, чтобы отправить сообщение. Я послал несколько общих слов для Соломона:

«Очень жду Вашего возвращения в строй».

Я отправил это сообщение ценой в десять шаров. Карманных денег у меня не осталось, но пришлось купить десять шаров по сто вон. Только фокус был в другом. Эти десять шаров требовалось лопнуть двадцать раз. В итоге я потратил 20 000 вон. Каждый лопнувший шар – возможность написать сообщение:

«Уважаемый Соломон! Если Вы читаете это, пожалуйста, вернитесь! Кто-то очень Вас ждет».

Я думал, мое сообщение растрогает его и он обязательно вернется. Но мир не настолько прост.

Тогда я еще не понимал, что в этой жизни важно поймать нужный момент. За прошедшие годы мне не приходилось много общаться со взрослыми. Но теперь, ступив одной ногой в мир представителей старшего поколения, я обязан был научиться всему: считывать их эмоции, поведение и манеру общения. Если поразмыслить, Соломон первый подтолкнул меня к этому.

Я долго размышлял над тем, почему он отвернулся от меня. Сначала в силу своей наивности я решил, что он предал меня, потому что помирился со своим другом-следователем, которого знал намного больше и лучше меня. Поэтому я сам пришел в полицейский участок это выяснить.

– Как так случилось, что вы опять начали общаться?

Детектив не собирался мне ничего объяснять:

– Ты еще не отказался от этой затеи? Прекрати уже. Не может ребенок вмешиваться в дела взрослых.

Мое самолюбие было задето, и я возразил:

– Я не ребенок!

Это не тронуло следователя, и он продолжил:

– Первое открытое судебное заседание по делу твоей сестры состоится в следующую пятницу. Так что иди домой и помоги родителям подготовиться к важному дню.

Новость грянула как гром среди ясного неба. Значит, приближается суд. А я все испортил. Как только эта мысль родилась в моей голове, она уже оттуда не уходила.

– Почему же Соломон меня предал?

Естественно, следователь местного отделения полиции не собирался отвечать на этот вопрос и только посмеялся надо мной. Только ответ был мне очень нужен. Я долго