Разбирательства по поводу пропажи Шейны Эбигейл продолжались. Кондрата ещё пару раз вызывали на допрос. Не было там ни угроз, ни шантажа. Его просто опрашивали, будто пытались найти зацепку, в особенности про его прошлое. Но он не был каким-то избранным, все через это проходили, и та же Дайлин после каждого раза красноречиво высказывала мнения по поводу этих людей, и тех, кто был их родителями.

И в момент начало уже казаться, что этому не будет ни конца, ни края, когда им на положили стол записку. Кондрат руку не успел протянуть, как Дайлин сграбастала её. Словно кобра, её рука метнулась, выхватила её из-под носа Кондрата.

— Нас вызывает к себе Урден, — произнесла она, прочитав.

— Что там?

— Просто, что вызывает. Видимо, новое дело, — пожала Дайлин плечами и положила листок бумаги на стол.

— С чего ты взяла?

— Ну… мне хочется надеяться, что нас не ругать собираются, — улыбнулась она.

И была, собственно, права. Урден действительно вызвал их для того, чтобы вручить новое дело.

— Вы едете на юг, — кивнул он на край стола, где их уже дожидалось дело.

Дайлин, по своему обычаю, схватило папку первой. Кондрат же взглянул на Урдена.

— На юг?

— Да, на юг, мистер Брилль, всё верно. Там случился пожар, который унёс жизни всей семьи баронов. Будете помогать местным стражам правопорядка в расследовании.

— Сказано, что это был несчастный случай, — произнесла Дайлин, уже, видимо, дочитав до того места.

— Вот и проверите, — кивнул тот. — Если нет вопросов, то свободны.

Вопросов у них не было.

Смерть аристократов — это всегда событие. Но даже при таких событиях специальная служба подключается к расследованию далеко не всегда. Дуэлью или несчастным случаем занимаются местные правоохранительные органы. Даже если есть подозрение на насильственное убийство, это всё равно остаётся в юрисдикции местной власти, то есть аристократов, которые владеют той территорией. То есть, если тот же барон был вассалом кого-то выше, как граф или герцог, — а они тоже могут наделять нижестоящих аристократов территорией, но своей, — то они и будут обеспечивать правосудие.

Специальная служба же подключалась только в определённой ситуации: или над баронами никто не стоял, то есть свободные аристократы, которые получили земли напрямую от императора, или высокопоставленные аристократы, начиная с графа, или если смерть была очень громкой и массовой.

Здесь, можно сказать, было собранно комбо. Бароны владели свободной землёй, то есть они не были вассалами и получили землю от императорского двора. И их смерть носила массовый характер. Да, пожар, несчастный случай, однако дело всё равно переходило уже под их контроль.

Это и понятно. В интересах аристократов, держать порядок у себя и своих вассалов и наказывать тех, кто пытался посягнуть на них, иначе структура и их власть быстро посыплется, аристократы очень дорожили своей властью. Но вот если они свободные, то и заинтересованных в расследовании не будет, стражи правопорядка уже не в счёт. Да и массовое убийство — это что-то уже из ряда вон выходящее, посягательство не просто на жизнь аристократов, а на устои империи, а это уже дело государственной важности.

— Знаешь, мне кажется, нас просто хотят отослать подальше от происходящего, — произнесла Дайлин, когда они ушли.

— Думаешь?

— Да почти уверена. Никто не любит этих псов. А они явно положили на тебя глаз, так как уже третий раз допрашивали. Поэтому нас и хотят сослать подальше, пока всё не уляжется.

— Если только секретная служба не попрётся за нами.

— Не попрётся, нас прикроют, — уверенно заявила она. — Просто чтобы глаза не мозолили им лишний раз.

— А что там по делу?

­— По делу? Ну, семья Жангерфер. По отчёту осмотра, огонь распространился от главного камина и охватил всё здание.

— Обычно около камина всё облицовано металлом или камнем.

— Иногда какой-нибудь уголёк отлетит или искра на старый пол, а там уже всё вспыхнет. А если ночь, то все попросту задохнулись, и ещё до того, как поняли, что горят, — ответила Дайлин.

— Ещё что-то?

— Ну, в бароны их посвятил император самолично. Раньше они были баронетами без земель, однако во время южной войны все мужчины участвовали в сражениях, и проявили доблесть и отвагу, за что получили свободные земли.

— Хороший социальный лифт — война.

— Ну так, — усмехнулась Дайлин. ­— Я слышала, что даже простолюдины некоторые смогли подняться до аристократов по итогу.

Только сколько таких счастливчиков и сколько осталось гнить на полях сражений, забытые всеми кроме родных? Люди любят приводить в пример тех, кто смог пробиться, забывая, что на каждого такого счастливчика в лучшем случае сотня тех, кому уже не повезло. Ошибка выжившего, о которой многие забывают, а здесь и вовсе, наверное, о таком феномене не знают.

— По крайней мере, мы сможем свалить из этого места и провести время там, где потеплее, — выдохнула Дайлин как-то облегчённо.

* * *

Как же Дайлин ошибалась.

Ни она, ни Кондрат на юге ещё ни разу не бывали, а потому плохо себе представляли, что это за место. Поезд, на котором они отправились, пересекал большую часть империи, чьи территории разрослись не в последнюю очередь благодаря удачным завоеваниям, и они могли лицезреть, как сменяется климат.

На смену покрытой снегом природе приходили леса, которые выглядели голыми и пустыми, будто кто-то вымел весь снег, оставив лишь холод. Но чем дальше, тем больше земли покрывались растительностью, скудной, но живой, зелёной, которой с каждым днём становилось всё больше. Вскоре за окном пролетали зелёные поля, иногда засаженные, будто кто-то быстро перемотал время, заставив их зацвести зимой. А следом…

А следом юг, как его все звали.

Это место значительно отличалось от того, что привыкли видеть как Кондрат, так и Дайлин. Здесь леса буквально буйствовали. Поезд словно пробивался через зелёные заросли. Но ещё хуже была влажность.

Джунгли, вот как эти места можно было назвать.

Лианы оплетали деревья, а каждый свободный кусочек земли закрывали папоротники. Всё блестело от влаги, и уже не спасало открытое окно, от которого Дайлин попросту не отходила. Но это были цветочки, так как на конечной