— Поместье? Оно сгорело же, — пробормотал стражник.

— Я знаю, где оно стояло?

— Налево до границы города, там будут руины. Это то поместье. Морг от ратуши направо к белому зданию.

— Здесь все здания белые, — резонно заметил Кондрат.

— То будет выделяться.

Получив примерные направления точек интереса, Кондрат зашагал дальше.

Под палящим солнцем спрятаться было попросту негде, но казалось, что только его это волновало. Остальные жители переносили жару, судя по всему, вполне нормально. А вот, кстати говоря, дом при таком солнцепёке, если был из дерева, мог загореться. Где-то что-то нагрелось, где-то стекло сработало как лупа, и пожар сухого дерева готов. Даже если дом был каменным, всё равно гореть найдётся чему, тем же обоям или мебели, например.

Кондрат нашёл сгоревшее поместье в конце улицы. Она буквально упиралась в окружённую забором территорию с обугленными развалинам, за которой возвышался зелёный лес. Одного взгляда через забор было достаточно, чтобы сказать: поместье было из камня, что его не спасло, и выгорело оно практически полностью. Части каменных стен ещё возвышались по периметру, однако за зияющими окнами была пустота.

Если тела после такого пожара хоть в каком-нибудь виде уцелели, это будет просто чудом.

Рядом стояли полусгоревшие конюшни, а чуть дальше, как предположил Кондрат, домик для прислуги, у которой опалилась только крыша. Спало то, что она стояла поодаль от поместья.

Немного подумав, Кондрат без стеснения перемахнул забор и попал на подъездную дорожку. Под нога зашуршал гравий.

Обычно, когда горит здание, особенно такое, со всего города съезжаются пожарные водовозы, большие телеги с бочками. Они гораздо тяжелее обычного экипажа или кареты, почему оставляют за собой характерные следы, особенно на мягком грунте. Однако здесь Кондрат никаких следов от колёс не видел, а водовозы точно бы продавили за собой колею в гравии.

Не хотели тушить аристократов, оставив их на откуп огню? Или уже было поздно что-либо спасать и оставалось просто наблюдать, как всё само затухнет? Вопрос оставался без ответа, однако это пока.

Дойдя до пепелища, Кондрат огляделся. Каменные стены ещё держались, однако сквозь выбитые окна виднелись обрушившиеся перекрытия и крыша. По-видимому, они были, в отличие от стен, из дерева, почему попросту прогорели и провалились. А вот входные двери остались целы. Металлические, закопчённые, их слегка повело от температуры, и тем не менее они продолжали выполнять свои прямые, но уже никому не нужные функции.

Кондрат пробрался в поместье через окно. Здесь всё было в копоти. Огонь слизал со стен всё вплоть до камня. Под ногами при каждом шаге поднималось небольшое облако золы. Понять, как выглядело задние, было невозможно, как и вряд ли теперь определишь, откуда начался пожар. Но вот входные двери были заперты, причём на засов.

Немного погуляв по руинам, стараясь осторожно ступать по обломкам, чтобы не провалиться куда-нибудь, Кондрат карабкался по грудам обугленных обломков, пока не вышел к одной из немногих сохранившихся частей дома — камина. Сделанный из камня, он всё равно пережил пожар плохо, дымоход где-то на половине обломился, как обломанный клык.

Если верить отчёту, то именно отсюда и мог возникнуть пожар. Хотя как именно они определили это, одному богу и пожарным известно, которым Кондрат тоже собирался навестить визит. Ещё немного погуляв, он наконец покинул здание. От пота и облака золы, которая поднималась при каждом шаге, его рубашка быстро стала серой, и походил он теперь на какого-то трубочиста, а не сыщика.

Пройдясь по территории поместья, Кондрат обнаружил, что часть территории выходила прямиком к реке. Здесь хозяева даже построили небольшой пирс. Возможно, они даже катались по реке на лодках, однако Кондрат ни одной таковой здесь не видел.

Больше не найдя ничего интересного, он покинул территорию поместья. Сейчас бы, конечно, сходить в другие места, но они приехали далеко не утром, а над городом уже розовело небо. Вряд ли он успеет пробежаться по всем местам, да и уж точно в таком деле пробегаться было плохим вариантом, поэтому ничего не оставалось пока, как вернуться домой.

Дайлин на месте он не застал и, воспользовавшись её отсутствием, сбегал помыться в купальнях гостиницы, оттирая от себя сажу и грязь. После холодных ванн, переодевшись в сменную одежду, Кондрат вернулся в комнату, и уже только тогда застал свою напарницу, которая даром время не теряла.

— Смотри! Как тебе? — она крутанулась, как юла, в центре комнаты, показывая свой наряд.

Купила она себе одежду, как у местных. Всё тот же коричневатый оттенок всё тот же верх, сшитый из нескольких кусков, и низ, который у неё был в виде юбки. Не хватало лишь пера в волосы, и будет отличный косплей на индейскую девушку.

— Вижу, даром ты время не теряла, — произнёс Кондрат.

— Ну так… Здесь все такое носят, говорят, спасает от жары, — окинула Дайлин себя взглядом. — Ну что скажешь?

— Нормально.

— И всего-то? — фыркнула она разочарованно. — А как же восхитительно? Красиво? Или на худой конец сказать, что мне идёт?

— Тебе идёт.

Вообще, наряд был неплох. Явно побогаче, чем у местных, — уж она-то себе это могла позволить, — более аккуратно сшитый и приталенный, но не сильно, чтобы всё равно свободно висеть на теле. Аккуратные швы, в некоторых местах отделанные увечными нитками, но сшито из того же материала, как и у остальных.

— Я тут магазин нашла, могу тебе показать.

— Я бы предпочёл ходить по форме. И тебе бы советовал.

— Но тут можно изжариться в ней!

— Таков порядок, — пожал Кондрат плечами, не говоря прямым текстом, что в привычной, пусть и не совсем удобной форме ему было как-то спокойнее. Не чувствовал себя шутом.

И Дайлин это как-то уловила.

— Да ты стесняешься!

— Нет.

— А вот и да! Я по глазам вижу, ты стесняешься это носить!

— Я не хочу спорить, — отмахнулся он. — Я прошёлся тут по городу, посмотрел на сгоревшее поместье.

— И как?

— Никак. Не знаю, как они определили, что дом загорелся из-за камина, а не из-за той же упавшей свечи или чего-то в том же духе. Плюс стражи правопорядка здесь слегка дерзкие. Явно чувствуют себя здесь хозяевами, а значит городок живёт по своим правилам. Другими словами, власть центра здесь слабовата, и следует быть острожными.

— Нам стоит опасаться их?

— Ты брала с собой пистолет? — спросил Кондрат.