Аккуратно ступая, они гуськом вышли на болото – похититель яиц первым, Викинг замыкающим. Идти было недалеко, менее ста метров.

– Сквозь труп что-то проросло, – сказал похититель яиц, указывая рукой.

Да, перед ними явно лежал человек, вернее, человеческие останки: череп и грудная клетка, ноги и руки. Тело плавало в черной воде в шаге от полосы кочек, окруженное скромной болотной растительностью. Вереск, шейхцерия болотная, кустики клюквы, а в зарослях багульника Викинг заметил остатки птичьего гнезда.

Зачем взрослому мужчине горсть яиц пеночки?

– Спасибо, – сказал Роланд Ларссон похитителю яиц. – Мы заберем его отсюда. Вы можете ехать домой.

Мужчина не сделал ни малейшей попытки сдвинуться с места – стоял, с любопытством уставившись на останки.

– Мы просим вас уйти, прямо сейчас, – сказала Фатима Аль-Азиз, указывая рукой в сторону площадки, где стояли машины.

Похититель яиц что-то пробурчал себе под нос и поплелся прочь.

– Скелет действительно может всплыть? – вполголоса спросила Фатима.

– Закон Архимеда, – ответил Роланд Ларссон. – Зависит от плотности воды. Яйцо в воде тонет, но если добавить соды, то оно всплывет. Если в болотной воде достаточно грязи, всплывет все что угодно.

Вооружившись складной линейкой, он присел рядом с останками.

– Метр восемьдесят, – проговорил он, складывая инструмент. – Какого роста была Хелена?

– Метр шестьдесят восемь, – ответил Викинг.

– Метр восемьдесят – среднестатистический рост шведского мужчины, – сказала Фатима. – Но женщин такого роста немного.

Стало быть, велика вероятность, что перед ними мужчина.

– Что это торчит из грудной клетки? – спросил Викинг, подошел ближе и встал рядом с коллегой.

Скелет потемнел, зарос мхом и водорослями. Надежно скрепленный мощными сухожилиями, он казался сохранным – за исключением нескольких пальцев на руках и ногах и отверстия в левой части грудной клетки. Некоторых ребер не хватало. Рядом с позвоночником торчал гнилой ствол дерева – или какой-то деревянный предмет.

– Палка? – предположила Фатима Аль-Азиз. – Или дерево? Проросло сквозь труп?

– Скорее кол, – сказал Роланд Ларссон. – Похоже, изначально он был намного толще.

Некоторое время они стояли в ряд, разглядывая тело – поросшие мхом глазницы, костяшки пальцев ног, указывающие в небо. Потом Роланд Ларссон натянул перчатку, снова присел на корточки и потянулся к деревяшке, торчавшей из мертвого тела. Правая нога соскользнула, он плюхнулся в воду. Викинг и Фатима схватили его за обе руки и вытащили на твердую почву – он промок по грудь. Скелет тихо покачивался на волнах. В руке у Роланда остались деревянные щепки. Они рассыпались у него в пальцах. Он оглядел лежавший в воде труп.

– В груди у него был воткнут кол, – сказал Роланд. – Этот кол и удерживал его под водой.

Они уставились на отверстие, где когда-то было сердце.

– Теперь кол сгнил и тело всплыло, – добавил Викинг.

Ветер крепчал, рвал пушицу, гнул кривые сосны. Небо потемнело.

– Вбит в землю колом, как вампир, – проговорила Фатима. – Средневековье?

– Может быть, – ответил Викинг. – Но сомнительно. Здесь очень влажно, скорее озеро, чем болото. Деревянный кол не продержался бы в воде несколько сотен лет. Мужик всплыл бы гораздо раньше.

На головы им упали первые капли дождя, тяжелые и теплые.

– Надо поставить ограждение и постараться достать его целиком, если это возможно, – сказал Роланд. – А мне надо переодеться в сухое. Как у тебя, Викинг, когда заканчивается твой больничный?

Викинг поднял лицо вверх, подставив его дождю.

– Может статься, что никогда, – ответил он.

Дождь усилился, но, по крайней мере, не стемнело окончательно. В канун мидсоммара в Стентрэске дневной свет обычно серел ближе к полуночи, но сумерки так и не наступали. Солнце не пряталось за горизонт. Отдохнув пару часов на гребне гор, оно снова медленно вскарабкивалось на небо. Не поднимаясь особо высоко, проползало по широкой дуге по всему горизонту и снова возвращалось на вершины гор.

По дороге в Стентрэск Викинг включил радио в машине. Молодые голоса смеялись, обсуждая подкасты, бойфрендов и утреннюю радиопрограмму, он выключил. По-прежнему лил дождь, с колес летела грязная вода, один из дворников скрипел. Некоторое время Викинг размышлял, не положить ли в рот жвачку, но не стал.

Припарковавшись у дома на Кварндаммсвеген, он достал телефон и обнаружил несколько сообщений от администратора участка. Звонили с радио и из местных газет, просили комментариев. Ничего удивительного. После ограбления в Калтисе исчезновение Хелены было самым громким и загадочным событием в жизни города.

Он написал в ответ сообщение, что ему нечего сказать.

Поднялся в квартиру на третьем этаже, которая когда-то принадлежала им обоим – ему и Хелене. Пожалуй, даже в большей степени ей – ведь это она настояла, чтобы они переехали в его родной город.

Сейчас он знал, почему.

К северу от Стентрэска располагалась крупнейшая в Европе база для испытания оружия массового уничтожения, а Хелена Исакссон вовсе не была дочерью дипломата. Она была советской разведчицей, и ей был дан приказ от руководства получить доступ к результатам испытаний. Викинг и их двое детей, Маркус и Элин, стали заложниками, ради которых Хелена делала все, что велело ей ГРУ. После падения железного занавеса ее без всякого предупреждения забрали и увезли обратно в Москву, а потом перевели в США.

Для Викинга, как и для всех остальных, она утонула в болоте Кальмюрен.

Когда же в начале нулевых ее советский «супруг» умер, ее перевели в штаб ГРУ в Москве в звании полковника и сделали сотрудницей Второго отдела, поручив ей сбор информации из открытых источников.

Когда ГРУ, несмотря на ее полную лояльность в течение всех этих лет, приняло решение ликвидировать ее сына Маркуса, она стала перебежчицей. Инсценировав собственную смерть, она приехала на берег Финского залива, откуда ее забрали представители шведской разведки – им она сдала всю российскую сеть. В благодарность за сотрудничество ей обеспечили давно существующую идентичность – Алисы Эрикссон из Накки в окрестностях Стокгольма. Сделав пластическую операцию, она остригла и перекрасила волосы, стала носить коричневые линзы.

В преддверии предполагаемого экономического чуда в Норрботтене Алиса переехала в Лулео. Они с Викингом «познакомились» в Тиндере – неудобная, но необходимая многоходовка. Викингу пришлось сходить на пару других свиданий, прежде чем ему разрешили встретиться с Алисой.

Что будет, если русские прознают о том, что она жива? Об этом он не хотел даже думать. Рядом с ней у него по-прежнему голова шла кругом. Открыв дверь квартиры, он снял ботинки и поставил рядом с ее обувью.

– Проголодался? Могу сварить макароны.

Она стояла в дверях кухни – лишь силуэт в потоке тусклого света, падающего из окна. Хорошей поварихой она никогда не была. Викинг подошел к ней, прижал к