– Что мне известно? – пробормотала себе под нос Грейс.

По большому счету, ничего определенного. В ее собственном дворе убили Чейза, причем демонстративно приволокли на ее же порог. И если бы не Бат, о котором, на ее счастье, никто не знал, даже Дэвид ничего бы не смог сделать. Как минимум ее бы подозревали в убийстве всерьез. Причем кто-то умудрился заманить Чейза к ее дому, расположенному на окраине города, далеко от гостиницы, где мастер остановился.

Далее. Подожгли машину с коллекцией Чейза. В этом Грейс, конечно, обвинить сложно. Но… не проходи она мимо так удачно, не упакуй Андреас свои шарфы и платья так тщательно, и Фестиваль бы провалился.

И наконец, фотография, которая навлекала на нее подозрения. Только кто в городе знал о том, что у них с Чейзом были отношения? Дэвид?

– Не верю, что это его рук дело, – буркнула Грейс, записывая очередную строчку в свой блокнот. – Чтобы инспектор полиции, глава полицейского участка Ибстока, решил совершить убийство и сделать преступника из меня?! Нет, – она решительно помотала головой. – Кто еще мог знать? Плам? Диана? Сина?

Грейс тяжело вздохнула, понимая, что не верит в это. Ну зачем той же Плам подставлять ее? Все подруги Грейс талантливы по-своему, в той или иной степени состоялись в жизни. И не имеют поводов завидовать Грейс.

Стоп… А если это… Адалин?

– Пока отброшу вопрос, зачем ей это нужно, иначе запутаюсь, – чиркая в блокноте, пробормотала Грейс. – Но в целом… Кто настойчиво пригласил Чейза к нам, на местечковый, будем уж честны, Фестиваль? Кто мог иметь доступ в его дом? Допустим, чтобы подсказать, что брать с собой из коллекции? У нее была возможность заглянуть вечером в Колледж и повесить эту фотографию. И избавиться от меня как от организатора Фестиваля. Надо бы узнать, чем она занималась в ту ночь, когда убили Чейза. И где была, когда подожгли его фургон.

А что, собственно, она знала об Адалин? Глава городского совета, делала вид, что истинная леди, но на деле была та еще стерва. По какой-то причине не очень жаловала Грейс. Не замужем.

Мисс Чибнелл мрачно уставилась на страницу блокнота, понимая, что ничего-то не придумает. Попыталась вспомнить, кто и как себя вел в Колледже, когда она делала свое объявление. На первый взгляд все было как обычно. Большинство любопытствовало, подруги смотрели с сочувствием. Она вяло чиркала в блокноте узоры для нового свитера.

За этим делом ее и нашла Плам. Милая, чуть наивная, кому-то она даже могла показаться глуповатой, но Грейс искренне любила подругу. Мало кто знал, но Плам была невероятно верным, добрым другом. Она всегда приходила на помощь, каким-то внутренним чутьем понимая, когда человек падает и ему нужно протянуть руку. А еще ее мало кто принимал всерьез и часто при ней говорили то, что, наверное, не следовало. Может быть, думали, будто глупышка Плам ничего не понимает в этой жизни, а может быть, просто не обращали внимания. Ну крутится под ногами и крутится.

Поэтому она была бесценна в качестве «двойного агента» и пару раз помогала Грейс, когда они вместе с их небольшим клубом выезжали на другие фестивали и там случалось то, что Дэвид называл «истории». Как глава Управления полиции в городе, он всегда старался предупредить Грейс о том, что не следует лезть туда, куда ее не зовут. Но как старый друг он старательно смотрел в другую сторону, если понимал, что еще немного – и ему придется открывать новое расследование.

– О, отлично, я так и подумала, что ты здесь, – сказала Плам, присаживаясь за столик и поправляя кудряшки, которые сегодня уложила в высокую и немного старомодную прическу.

– Ты крутилась возле Адалин, да? – Улыбнулась Грейс, и Плам хитро подмигнула ей. Заметив, что Грейс не тронула из еды ничего, кроме торта, девушка попросила себе кофе и с удовольствием угостилась сэндвичами. Все равно, когда Грейс расстроена, ее интересует только сладкое.

– Да. Твоя речь, конечно же, произвела фурор. Адалин все слышала и даже аплодировала тебе. Не знаю, видела ты или нет. Ты молодец. Признавайся, на самом деле они тебя выперли?

– А ты как думаешь? Наши благочестивые организаторы никак не могли позволить мне продолжить заниматься Фестивалем. Ты не знаешь, куда они дели все из нашего кабинета? Когда я утром пришла, там было чисто, как в операционной, и стояли только лилии. Я очень порадовалась тому, что мы с тобой вчера сообразили все убрать.

– Ее любимые цветы, которыми теперь пропах весь этаж. Все остальное перенесли в подсобку рабочие. Адалин, кажется, трудилась с раннего утра.

– Не вяжется, – Грейс постучала кончиком карандаша по передним зубам, она всегда делала так, когда глубоко задумывалась, – получается, что они решили убрать меня из организаторов до того, как увидели фото? Ты не слушала, кто-то говорил про пожар? Про сгоревшую машину?

– Или его повесили на доску с ночи. Когда мы разошлись, я отвезла отца на вокзал и решила поработать в Колледже. Было десять, когда я приехала, фотография уже висела на доске. Нет, про пожар ни слова. Как будто его и не было.

– Значит, вечером. Понятно, – Грейс вздохнула. Тот, кто прикрепил это фото, должен был очень хорошо знать Чейза. Это было личное фото. И оно было распечатано на старой фотобумаге, а не на современном принтере. Значит, кто-то бывал у Андреаса дома. И бывал там часто и подолгу, если у него нашлось время, чтобы отыскать фотографию.

На секунду Грейс даже стало теплее от того, что Чейз так долго хранил этот снимок. Интересно, он оставил и другие или только это фото? Сама Грейс не сохранила от того романа ничего. Слишком больно и тяжело ей было. Хотя, наверное, зря все выбросила.

Грейс тряхнула головой, прогоняя лишние эмоции. Вот уж чего точно не нужно в расследовании, так это эмоций. Все страдания и клокотания потом. Так всегда говорила ее бабушка. А она во время Второй мировой войны служила в разведке. Была шифровальщицей и тоже частенько распутывала самые сложные коды. Но то были дела давно минувших дней. Именно она и приучила Грейс к вязанию. Привила любовь к созданию